Иван Забелин - История города Москвы

Михаилъ Яковлевичъ скончался въ 1712 г., оставивъ владѣльцемъ двора своего второго сына Алексѣя Михайловича. Старшій сынъ Петръ Мих. померъ въ 1701 г. Оба были въ 1692 г. комнатными стольниками.

Алексѣй Михайловичъ по слѣдамъ отца при Петрѣ былъ тоже губернаторомъ Сибири, сенаторомъ при Екатеринѣ I и Петрѣ II и кабинетъ-министромъ при импер. Аннѣ, получивъ потомъ должности государственнаго канцлера и президента Коллегіи Иностранныхъ дѣлъ [83] Родосл. кн. Долгорукова, II, 42; П. П. Петрова: Исторія родовъ Русскаго Дворянства, I. 222. . Онъ былъ женатъ первымъ бракомъ на Аграфенѣ Львовнѣ Нарышкиной, а вторымъ — на княжнѣ Марьѣ Юрьевнѣ Трубецкой, отъ которой имѣлъ единственную дочь, княжну Варвару Алексѣевну, вышедшую замужъ за камергера графа Петра Борисовича Шереметева, во владѣнье къ которому и поступиль старый дворъ князей Черкасскихъ, разобранный въ 1776 г., по случаю постройки Баженовскаго дворца. Дворъ въ это время хотя и принадлежалъ Шереметеву, но прозывался всетаки «Черкасской домъ».

Въ 1725 году штатсъ-тайный совѣтникъ кн. Алексѣй Михайловичъ жилъ въ Москвѣ и 24 марта подалъ въ Московскую Духовную Дикастерію доношеніе, въ которомъ писалъ: «При домѣ моемъ имѣется церковь во имя Владимірскія Богородицы, которая въ прошломъ 1723 г. изъ Духовной Дикастеріи запечатана, а нынѣ я пребываю въ болѣзни и за болѣзнію моею многое время не сподобился слышать св. литургіи. Въ домѣ же моемъ живетъ тетка моя, княжна Домна Яковлевна Одоевская, весьма престарѣлая и пребываетъ въ болѣзни же, и по отъѣздѣ моемъ въ С.-Пбурхъ всегда бываетъ въ Москвѣ въ домѣ моемъ; и оной моей теткѣ за старостію и за болѣзнею къ приходской церкви приходить не можно; и дабы повелѣно было указомъ оную церковь для болѣзни моей и для престарѣлой моей тетки разпечатать, при которой священника буду содержать по указу». Запечатываніе домовыхъ церквей происходило по указу Петра отъ 12 апрѣля 1722 года, которымъ повелѣвалось «Обрѣтающіяся въ Москвѣ у знатныхъ персонъ въ домѣхъ церкви весма упразднить, дабы ходили господа (какъ Духовнымъ регламентомъ опредѣлено) къ церквамъ приходскимъ. А ежели которые престарѣлые персоны до церкви ходить не могутъ, а литургіи слушать требуютъ, тѣмъ имѣть съ благословенія Синодальнаго въ собственныхъ полатахъ (подвижные) антиминсы съ потребнымъ къ священнослуженію убранствомъ, токмо бъ верхи тѣхъ полатъ никакой отъ прочихъ отмѣны не имѣли» (т.-е. не ставили бы на кровляхъ церковныхъ главъ и крестовъ).

Церковь князя была распечатана съ наказомъ служащему священнику, чтобы держалъ церковь за своимъ замкомъ и печатью, дабы не были допущены къ службѣ посторонніе и вотчинные или пріѣзжіе попы съ причетниками (Матеріалы для исторіи Москвы, II, 494, 561, 797).

При князѣ Алексѣѣ Мих. дворъ князей Черкасскихъ, какъ упомянуто, выходилъ и на Спасскую улицу своею передовою частію въ 20 саж. шириною между подворьями. Но онъ былъ столько обширенъ, что занималъ почти всю мѣстность позади подворій, мѣрою въ поперечникѣ отъ переднихъ воротъ (въ XVII ст. выходившихъ къ сторонѣ Гостунскаго собора) слишкомъ на 47 саж., вдоль по направленію Спасской улицы за подворьямл 45 саж., по направленію Кремлевской стѣны направо внизъ подъ гору до переулка безъ малаго 47 саж. и въ нижнемъ концѣ слишкомъ 38 саж. Это былъ квадратъ въ 44 сажени (Переписныя Книги, 1742 г., I, 15).

Древнѣйшую исторію этой мѣстности мы изложимъ впослѣдствіи, а теперь докончимъ описаніе дворовыхъ мѣстъ по направленію Спасской улицы, гдѣ была показана мѣстность Крутицкаго подворья.

Дальше, по улицѣ, за подворьемъ, не болѣе какъ въ трехъ саженяхъ отъ него стоялъ древній храмъ Николы Гостунскаго. Здѣсь улица оканчивалась. Отъ него дальше простиралась чистая площадь до соборныхъ колоколенъ, т.-е. до Ивана Великаго, почему и площадь впослѣдствіи стала именоваться Ивановскою. Храмъ стоялъ прямо противъ угла Николаевскаго дворца, въ разстояніи отъ него по направленію на югъ безъ малаго въ 20 саженяхъ.

Въ іюнѣ 21 числа 1506 г. повелѣніемъ вел. князя заложиша церковь кирпичну святаго и великаго чуд. Николы, гдѣ стояла древяная старая церковь Никола Лняной, такъ изначала именуемая. Въ то же лѣто ее и совершили въ девять недѣль. Но освятили ее 1 октября 1506 г. Вел. князь поставилъ въ ней чудотворную икону Николу Гостунскаго, принесенную изъ села Гостуни подъ Лихвиномъ, украсивъ ее златомъ и каменьемъ драгимъ и бисеромъ, отъ нея же много изцѣленія быша и бываютъ и донынѣ приходящимъ съ вѣрою, свидѣтельствуетъ лѣтопись. Вѣроятно, въ это время церковь была учреждена соборомъ, т.-е. соборнымъ причтомъ съ протопопомъ во главѣ.

Въ 1554 г. октября 7 ее опять освящали. Можетъ быть, она обгорѣла въ пожаръ 1547 г. и къ этому времени была возобновлена: «подписаша ее и украсиша всякими потребами церковными» Освящалъ митроп. Макарій въ присутствіи даря Ивана и его брата Юрья съ боярами при множествѣ народа.

Утвердилось мнѣніе, что на этомъ мѣстѣ нѣкогда находилось Татарское подворье, о которомъ Герберштейнъ разсказываетъ слѣдующее:

«Въ Московскомъ Кремлѣ былъ домъ, въ которомъ жили Татары для того, чтобы знать все, происходившее въ Москвѣ«. Супруга Ивана III, Софья-грекиня, не могла стерпѣть такого позорнаго надзора за вел. княземъ и потому отправила къ Татарской царицѣ посольство съ богатыми дарами и почтительнымъ челобитьемъ просила уступить ей этотъ домъ для того, чтобы на этомъ мѣстѣ построить Божій храмъ по Божественному указанію, какое ей было внушено особымъ видѣніемъ, предлагая вмѣстѣ съ тѣмъ, что взамѣнъ этого Татарскаго подворья она отведетъ Татарамъ другое помѣщеніе. «Домъ былъ разрушенъ и на его мѣстѣ построенъ храмъ».

Предстоитъ вопросъ, какой же храмъ былъ построенъ на томъ мѣстѣ. Карамзинъ утвердительно отмѣчаетъ, что это храмъ Николы Гостунскаго (VI, 58. Сочиненія. М., 1820, т. VIII, 284), что на мѣстѣ подворья выстроили деревянную церковь Николая Льняного, а потомъ каменную Николы Гостунскаго. Неизвѣстно, изъ какого источника почерпнуто это свѣдѣніе. Кромѣ того, авторъ «Путеводителя къ святынѣ и свящ. достопамятностямъ Москвы» (1876 г., 89), А. Іосифъ, разсказываетъ, что «Софья видѣла сонъ, въ которомъ получила повелѣніе отъ святителя Николая соорудить во имя его храмъ на томъ мѣстѣ, гдѣ находилось Ордынское подворье». Намъ кажется, что самое наименованіе старой деревянной церкви Никола Льняной должно противорѣчить этому свидѣтельству, указывая на болѣе древнее существованіе этого храма, чѣмъ его постройка на Татарскомъ подворьѣ, которую Карамзинъ относитъ къ 1477 году. Притомъ лѣтописцы едва ли пропустили бы такое событіе, не обозначивши его свидѣтельствомъ именно о постройкѣ такого храма. Къ тому же такое благочестивое дѣяніе вел. княгини было бы неотмѣнно занесено и въ Степенную Книгу, въ которой однако нѣтъ никакой записи по поводу этой исторіи.