Олег Бгажба - История Абхазии с древнейших времен до наших дней

Керамика, найденная в погребениях позднебронзового времени, относится в основном к местному производству. Она не знает резких смен керамических типов и даёт пример последовательного местного развития, принимающего извне лишь отдельные детали и технические приёмы.

Древнеабхазские бронзолитейщики. В конце бронзового века местные металлурги стали изготовлять вещи по восковой модели. Точную восковую модель задуманной вещи заливали полужидкой глиной; когда глина подсыхала, операцию повторяли, пока слой глины не приобретал нужную толщину. Потом форму обжигали, при этом воск выплавлялся через специально оставленное отверстие, и в готовую форму наливали металл. При выемке готового изделия форму ломали. Она была одноразовой, но предпочтительней форм, состоящих из двух половинок, ибо бронза более текуча, более жидка, чем медь. Находки форм – верный признак местного изготовления изделий.

Шедеврами искусства абхазских колхидских бронз являются: бамборские «мадонна с ребёнком» и «винопийца», гравированный ритон (рог), завершающийся на конце козлиной скульптурной головкой, эшерский культовый предмет с изображением божества скотоводства Айтар, сидящего верхом на коне в сопровождении собак и др. Причём три первые вещи ныне хранятся в Эрмитаже (Санкт-Петербург).

К концу рассматриваемого периода, примерно в VII–VI вв. до н. э., формовка всех сосудов производилась уже на ручном гончарном круге, что приводило к резкому повышению их качества и увеличению разнообразия форм.

Древние внешние связи. В VIII–VII вв. до н. э. территория Абхазии, как и всей древней Колхиды, была тесно связана с внешним миром. Через перевалы Большого Кавказа, к примеру, через Клухорский, Санчарский и Марухский, шла миграция отдельных групп населения на его северные склоны. В посуде (глиняная, бронзовая), топорах и браслетах прослеживается влияние из Фригии и прилегающих районов Северо-Восточной Анатолии (Турции). В кинжалах, шлемах, бляхах, поясах отражено воздействие культуры Урарту; пекторалях – Ирана, в фибулах – островной Греции и Малой Азии. Гравированный орнамент – характерная черта колхидских бронзовых изделий – является ветвью переднеазиатского искусства. Это – не только результат межплеменного обмена, но и следствие очередных традиционных людских потоков с юга.

За время господства меди и бронзы древние абхазы прошли огромный путь прогресса. Широко распространяются орудия и оружие из искусственных сплавов. Новые орудия дали мощный импульс развитию хозяйства древнеабхазских племён бронзового века. Происходит постепенный переход к переложной системе земледелия. Увеличивается подвижность населения, возрастает протяжённость путей обмена, несомненна и его экономическая целесообразность, не сдерживаемая этническими связями. В местах добычи руд возникают специализированные поселения общинных металлургов – ремесленников, как на Башкапсаре. Происходит быстрый рост местного населения, а внутри родовой общины – процесс вычленения малых семей – дома для больших коллективов сменяются малыми. Усложняется социальная структура общества, выявляется племенная верхушка. Древнеабхазское общество оказалось на пороге новой эпохи – железного века.

Пионеры железной металлургии. Вопрос о месте открытия способа получения железа ещё не решён. Но часто считают, что это произошло в Малой Азии, и изобретателями железной индустрии являются хатты , возможные предки античных халибов Эсхила. Открытие железа и его металлургии было очень важным событием. Не будь этого, люди влачили бы самую жалкую жизнь среди диких зверей. Если медь имеется в природе в чистом виде и запасы её ограничены, то железо встречается в основном в виде химических соединений почти повсеместно. Сначала человечество познакомилось с метеоритным железом. Поэтому хетты и египтяне называли железо «небесным металлом». Меч для Сасрыквы, героя абхазской версии нартского эпоса, был изготовлен кузнецом Айнаром, возможно, также из метеоритного железа, то есть «громового камня». Железо вначале ценилось в 10 раз больше золота.

В Абхазии было три основных условий зарождения железной металлургии: 1) рудная база (магнетит, гематит, лимонит – железосодержащие руды; 2) топливные ресурсы (наличие леса – основного источника огня в древности); 3) высокоразвитая цветная металлургия колхидской бронзы.

Наличие железной руды древнеабхазские металлурги определяли по цвету земляной породы, особой растительности, а также вкусу и запаху родниковой воды. Добывали её таким же огневым способом, как и медную руду.

Добытую руду просушивали, дробили, толкли в особых каменных ступах, просеивали и промывали, а затем изготовляли сталь особым «халибским способом», который описал древнегреческий учёный Псевдо-Аристотель (IV в. до н. э.). Такая сталь не ржавела, имела серебристый цвет. Она очень ценилась и вывозилась в Грецию.

Древесному углю придавалось в древности столь большое внимание, что его производство составляло предмет особой заботы некоторых монархов (вавилонский царь Хаммурапи), а древнегреческий ученый ботаник Теофраст (III в. до н. э.) посвятил специальный раздел древесному углю в знаменитом труде «Исследование о растениях». Районы древней Колхиды (в том числе и Абхазия), согласно античным источникам, «богаты лесом». Во время «плавок» руды в древней Абхазии использовался «твёрдый уголь» (самшит, бук, дуб, граб), «умеренный уголь» (каштан, сосна, ясень), «мягкий уголь» (орех, ольха, остролист). Получение угля и сжигание древесины происходило в специальных «угольных ямах» открытого и закрытого типа. Показательно, что при производстве 100 кг. кричного железа у басков, связанных родством с носителями кавказских языков, помимо 312 кг. руды, требовалось 340 кг. древесного угля. Обычно плавку железной руды проводили сезонно, в свободное от сельскохозяйственных работ время.

«Сыродутный способ» . Древнее железоплавильное дело было основано на известном «сыродутном способе», т. е. прямом получении (восстановлении) железа из руды. Этим древним способом пользовались в Абхазии ещё до конца XIX в. Этнографы так описывали сам процесс: «На склоне обрывистой горы, где обнаруживались выходы руд, рыли большую яму, в которой в течение некоторого времени жгли каштановые дрова (уголь). Затем, когда земля вокруг ямы накалялась настолько, что надо было беспрерывно поливать ноги холодной водой, чтобы стоять вблизи, тогда в яму бросали руду, затем снова засыпали древесным каштановым углём и снова жгли до тех пор, пока из ямы не начинал течь расплавленный шлак». Некоторые считают, что абхазский танец на носках связан с танцем древних металлургов.