Генри Ли - История инквизиции

Печать королевы Франции Бланш Кастильской.

Григорий IX был очень рад положить конец войне, начатой Иннокентием двадцать лет тому назад. Уже в марте 1228 года он написал Людовику IX, убеждая его заключить мир, следуя советам легата, уполномоченного во всем помогать ему. И первые предложения Раймунду были сделаны от имени легата через аббата Грансельва. В основу переговоров было положено сватовство; это подтверждается письмом Папы от 23 июня, в котором он уполномочивает Романо устранить препятствие к браку, заключавшееся в кровном родстве сторон, если брак Иоанны с одним из братьев Людовика даст стране мир. Другое послание Папы, от 21 октября, призывавшее прелатов снова проповедовать крестовый поход против альбигойцев, по-видимому, указывает на то, что Раймунд в чем-то упорствовал, и надо было оказать на него давление. Чтобы вернее добиться успеха, французские войска начали страшно опустошать его владения. Наконец, в декабре 1228 года Раймунд уполномочил аббата Грансельва принять все предложения Тибо де Шампань, игравшего роль посредника. Совещание произошло в Мо в присутствии консулов Тулузы, и предварительные условия были подписаны в январе 1229 года.

Великий четверг 12 апреля 1229 года был знаменательным днем окончания этой долгой войны.

Перед главным входом собора Парижской Богоматери Раймунд смиренно подошел к легату и просил присоединить его к Церкви; босой и в одной рубашке, как кающийся грешник, он был подведен к алтарю; в присутствии высшего духовенства и высших сановников государства ему было дано отпущение грехов и было снято отлучение, тяготевшее над его товарищами. После этого он в качестве пленника был помещен в Лувре и оставался там как заложник, пока его дочь и пять из его замков не были вручены королю и пока не было разрушено пятьсот туазов тулузских городских стен.

Эти условия были суровы и унизительны. В королевском манифесте, где был опубликован договор, было представлено, что Раймунд, следуя указаниям легата, просил у Церкви и короля не суда, а милости. Он дает присягу всеми силами преследовать еретиков, их единомышленников и тех, кто дает им пристанище; он не должен щадить ни самых близких своих родных, ни друзей, ни вассалов.

Все должны быть наказаны в самое короткое время, а для обнаружения еретиков должна быть основана Инквизиция, наказ которой должен выработать легат. На нужды этого судилища Раймунд соглашался уплачивать по две марки за каждого "совершенного", который будет схвачен в течение первых двух лет, и по одной марке по истечении этого срока. В отношении других еретиков он обещался всецело подчиниться всем приказаниям легата или папы. Его бальи, или местные судьи, должны быть все добрыми католиками без всякой тени подозрения; он будет защищать Церковь, всех ее членов и все ее привилегии; он будет подкреплять решения духовных судов, подвергая конфискации имущество всякого, кто будет оставаться отлученным от Церкви в течение года; он восстановит все церковные имения, отнятые у церквей с самого начала смут, и уплатит десять тысяч серебряных марок за разграбленные имущества частных лиц; он будет требовать правильной уплаты десятины; в виде особого штрафа он должен внести пять тысяч марок в пять монастырей, которые ему будут указаны, затем шесть тысяч марок на укрепление замков, которые король займет в обеспечение интересов Церкви, и, наконец, от трех до четырех тысяч марок на содержание в Тулузе в течение десяти лет двух магистров богословия, двух докторов канонического права, шести учителей грамматики и свободных искусств. Его покаяние будет состоять в том, что, тотчас же по получении отпущения грехов, он вступит в ряды крестоносцев и не позднее, как через два года, отправится на пять лет в Палестину.

Несмотря на неоднократные напоминания, Раймунд никогда не исполнил этой епитимии, а когда в 1247 году он стал, наконец, готовиться к отъезду, смерть навсегда оставила его в родной стране. Народ же должен был принести присягу, повторяемую каждые пять лет, в силу которой каждый обязывался всеми средствами преследовать еретиков, их сообщников и всех, кто будет давать им приют; кроме того, все должны оказывать содействие Церкви и королю, если будет начато преследование ереси. Когда, таким образом, были обеспечены интересы Церкви и религии, брак Иоанны с одним из братьев короля был признан проявлением особой благосклонности к Раймунду. Не задумываясь, признали его лишенным всех владений, но король милостиво давал ему область старой Тулузской епархии с тем, что после его смерти она переходит к его дочери и к зятю; таким путем это наследство было упрочено за королевским домом. Кроме того, Раймунду были даны Ажан, Руэрг, Керси (за исключением Кагора) и часть Альбигойи с тем, что эти земли после его смерти переходят к его дочери, минуя законного наследника; обширные же пространства, заключенные между герцогством Нарбоннским и графствами Велэ, Жеводан, Вивье и Лодев, король оставлял себе. Маркизат Прованский (владение Империи по ту сторону Роны) был отдан Церкви.

Таким образом, Раймунд потерял две трети своих владений. Кроме того, он должен был разрушить укрепления Тулузы и тридцати других замков без права когда-либо возводить на их место новые; он должен был передать королю восемь других укрепленных замков и ежегодно в течение пяти лет выдавать ему на их содержание по тысяче пятьсот марок; он должен был принять энергичные меры против своих упорствующих вассалов, в частности против графа де Фуа, который, увидав себя покинутым, согласился в том же году на унизительный мир. Была объявлена всеобщая амнистия и были восстановлены в своих правах faidits, или лишенные своего звания рыцари, за исключением, разумеется, еретиков. Далее Раймунд обязывался обеспечить общественное спокойствие и изгнать навсегда грабителей больших дорог (routiers), к которым в течение уже полутораста лет Церковь относилась с особой ненавистью. Все вассалы Раймунда и весь народ его должны были скрепить эти условия своей присягой и обязаться свято выполнять их; сверх всего, если в течение сорока дней после объявления он не исполнит какого-либо из принятых им обязательств, то все предоставленные ему земли переходят к королю, его подданные освобождаются от всяких обязательств по отношению к нему, а сам он, как и прежде, подвергается отлучению от Церкви.

Права, которые, таким образом, присваивал себе король на земли Раймунда, основывались, с одной стороны, на завоеваниях его отца, а с другой – на уступках, сделанных Амори, который, через несколько дней после заключения договора, сделал новую – третью уступку, по которой уступал королю все без остатка, а себя самого передавал на его милость, чтобы не быть совершенно ограбленным. В награду за это ему было дано право на пожизненное звание коннетабля, место которого, за смертью Матье де Монморанси, освободилось годом позднее.