Альманах «Новый солдат» - Походы Александра Македонского, 334-323 гг. до н.э.

Но когда новости достигли его, дальнейшее наступление потеряло смысл. Только что он окружал с трех сторон избитый фланг Пармениона, но теперь угроза окружения нависла над самой кавалерией Мазея. Было вопросом времени, сколько потребуется македонцам для того, чтобы повернуть строй и зажать ударную конницу Мазея со всех сторон. У него еще были возможности уничтожить весь македонский левый фланг и существенно потрепать фалангу, но в психологическом отношении, вероятно, никто в персидской армии не был готов продолжать сражаться после бегства царя.

К тому времени, когда Александр приблизился к Пармениону, самые серьезные угрозы македонскому левому флангу были уже позади. Особой необходимости Александру атаковать отступающую конницу Мазея не было. Фессалийская конница Пармениона после героической обороны против превосходящих сил противника теперь могла сама перейти в наступление. Александр вновь устремился за убегавшим Дарием, и вся македонская армия двигалась дальше, наступала на пятки отступающего врага.

Персидский центр быстро отступал, точнее — бежал. Александр преследовал беглецов до темноты, когда его войско пересекло реку Лик (Lycus — восточный приток р. Тигр). В полночь он дал отдохнуть своим воинам, с рассветом преследование было возобновлено. Дарий, к его чести, ни разу не останавливался для отдыха.

Парменион в своем секторе лишь немного отставал в преследовании от Александра, сейчас он занял персидский лагерь. Собственный багажный лагерь македонцев был уничтожен, обозники почти все были убиты, но захват персидского обоза с их слонами и верблюдами полностью компенсировал материальные потери македонского обоза. Александр надеялся захватить Дария в городе Арбела в 75 милях западнее поля битвы, но Дария там не обнаружили. Его брошенные вещи, казна и регалии царской власти попали к Александру, включая, как при Иссе, колесницу Дария и его оружие.

Число раненых в этом сражении по-разному оценивают древние историки, большинство из них приводит несопоставимые данные. Согласно Арриану Александр сообщил, что потерял только 100 воинов убитыми, но свыше 1000 лошадей (это почти половина коней его верховых гетайров). Персидские потери насчитывали до 300 тысяч убитыми и примерно столько же пленными. Напомним, что большинство жертв в древних сражениях приходилось на период бегства и преследования. Тем не менее, можно с уверенностью сказать, что число жертв среди македонцев сильно занижено. Например, в индийском походе 25-тысячную армию Александра сопровождал 50-60-тысячный обоз. При Гавгамелах у Александра было 47 тысяч воинов, и весь обоз вырезали персидские и индийские конники… Хорошо, пусть Александр не считает нестроевых, но обоз охраняло несколько сотен легкой фессалийской пехоты, которая вся была перебита прорвавшийся конницей и освободившимися персидскими пленными. Допустим, что Александр не считает потери фессалийцев, поскольку они не македонцы. Но все историки (кроме Арриана) утверждают, что нескольким персидским колесницам все же удалось врубиться в строй македонских фалангистов. Проезд одной такой колесницы оставлял за собой просеку изрубленных расчлененных тел, речь шла о сотнях потерь за каждую пропущенную в свои ряды «жатку смерти». И после этого в своих реляциях царь сообщает о сотне убитых, а историки бездумно переписывают это число.

И если про Исс говорят, что Александр не смог захватить Дария из-за его нежелания оставить центр и левое крыло своей армии с их трудностями, то при Гавгамелах эта история повторилась. Древняя история говорит о других сражениях, в которых победоносное крыло армии бросалось в дезорганизовывающее и безоглядное преследование, в результате чего враг без особого противодействия побеждал в центральной части поля боя.

Прошло почти пять долгих лет, прежде чем Александр дал следующее грандиозное сражение. Тем не менее, это были отнюдь не мирные годы: большую часть этого периода он был занят энергичной партизанской войной в горах. Дарий бежал в северо-восточном направлении в горы Мидии, правильно полагая, что Александр вместо преследования разбитого царя повернет к большим центральным городам юга империи — к Вавилону, Сузам и Персеполю.

Александр был хорошо встречен в Вавилоне и Сузах, и его обращение с населением было соответственно по-царски добрым. Однако ему пришлось с боями пробиваться в Персеполь: сатрап этой провинции Ариобарзан сумел после Гавгамел собрать 23 тысячи пехотинцев и 700 конников. В узком горном проходе, так называемых Сузанских воротах, он возвел стену, перегораживающую проход, на штурм которой Александр потратил несколько дней. После этого переход в Персеполь прошел без проблем. Македонская армия отдыхала в городе до конца весны, а перед уходом дворец персидских царей был сожжен. По знаменитой легенде пожар организовала гетера Таис Афинская, любовница военачальника Птолемея, подзадорив пьяную компанию Александра с его друзьями.

Перед выходом в погоню за Дарием через Мидию на север Александр назначил губернаторов недавно завоеванных территорий. В их число были включены люди из бывшей персидской администрации. Возможно, это были первые проявления новой политики по созданию империи с универсальным гражданством. Но подобные шаг и не были поняты соплеменниками, а многие из местных жителей не могли простить завоевателям смерть близких, разрушения и страдания. Тем временем Дарий все еще пытался организовать какое-то сопротивление. Он собрал вокруг себя некое подобие армии, ядро которой составили 2000 греческих наемников. В трех днях пути от Экбатана к Александру прибыл персидский перебежчик с вестью, что Дарий покинул город. Подкрепления, которых он ожидал, так и не пришли, и царь пять дней назад отправился на восток к Каспийским воротам с бактрийской конницей и 6000 пехотинцев, взяв 7000 талантов из экбатанской сокровищницы.

Александру так никогда и не удалось встретиться с живым Дарием. Он не смог вовремя предотвратить возможность бегства царя Персии через Каспийские ворота в северных горах. Во время кратковременного отдыха на этом пути в лагерь прибыли новости, что Дария захватила группа его собственных офицеров, среди которых был родственник царя Бесс, сатрап Бактрии, и визирь Набарзан. Бесс вскоре объявил себя царем оставшихся территорий Персидской империи Артаксерксом IV. Он командовал бактрийским контингентом при Гавгамелах, и существовала опасность, что Александр нашел в его лице более решительного врага, чем Дарий.

Было важно уничтожить в зародыше возрождение персидского сопротивления. Александр сразу оставил свою главную армию и бросился в погоню за беглецами с маленьким, но чрезвычайно мобильным отрядом. Они настигли персов на рассвете. Появление македонцев застало врагов врасплох, и единственным их желанием было скорее бежать, а тяжелая повозка, в которой держали Дария, замедляла бегство. Бесс и Набарзан стали уговаривать царя сесть на коня, но тот сказал, что если он не сохранил власть, то желает хотя бы погибнуть достойно: он не станет бежать вместе с предателями. Времени на споры не было. Бесс и Набарзан не хотели, чтобы Дарий попал живым в руки Александра. Они и другие заговорщики пронзили царя копьями и бежали. Набарзан — в Гирканию, Бесс — в свою Бактрию, другие же отравились на юг, в Систан.