Домокош Варга - Древний Восток. У начал истории письменности

По этим дорогам везли в царскую резиденцию ежегодно собираемые в сатрапиях подати, часть их, правда, использовали на месте на военные и прочие цели. Но и так оставалось достаточно, ведь полный годичный налог державы составлял 2500 центнеров серебра и 94 центнера золота, но кроме того, некоторые народы платили налог зерном, благовонными курениями, эбеновым деревом, слоновой костью, белыми конями, юношами, девушками, кастрированными детьми. Все золото, входившее в ежегодный налог, платила Индия, большую часть серебра — 262 центнера — Вавилония. Собранные в сокровищницу благородные металлы расплавляли и лили в глиняные кувшины, когда же металл застывал, сбивали с золотых и серебряных болванок черепки. Чеканили из них монеты (как это уже делал немного раньше легендарно богатый царь Лидии Крёз). На золотых монетах был изображен сам Дарий, и греки называли эти монеты дариками. Серебряные монеты имели право чеканить и сатрапы, а медные — даже крупные города. Несметные богатства Дария вошли в поговорку. И сегодня еще о расточителях, транжирах, мотах говорят: «Он может промотать даже сокровища Дария». А о том, что кому-нибудь очень дорого: «Он не променяет этого и на сокровища Дария».

Дарий умел обращаться с деньгами. Двор его утопал в роскоши, но и воинов своих он содержал всегда хорошо, в особенности испытанные конные отряды. Чем бы стала без них его славящаяся изобилием держава? О себе Дарий писал с гордостью: «Я всем всадникам всадник». Характерно и то, что в тексте одной из надписей он упоминает о своей державе, как «о великом царстве, в котором водятся хорошие лошади, в котором живут дельные люди». Хорошие лошади у него стояли на первом месте.

Большое разочарование постигло Дария, лишь когда он выступил против Греции, и в 490 г. до н. э., направляясь против Афин, граждане которых осмелились помогать греческим городам Малой Азии, поднявшим восстание против персов, на кораблях перевез свое конное войско. Высадившиеся на берег под Марафоном персидские всадники столкнулись с храбрыми пешими воинами, которые вместо того, чтобы смешать ряды и броситься в бегство, умело перерезали боевым лошадям персов поджилки и валили всадников на землю. Нападающие в конце концов были оттеснены обратно на свои корабли: на поле битвы осталось 6400 персов и только 192 афинянина.

И это еще был только пролог той великой борьбы, которая происходила после смерти Дария, в правление его сына Хшаяршана, по-гречески — Ксеркса. Персы собрали тогда все свои силы. Геродот, наверняка, неимоверно преувеличивает, когда говорит о пятимиллионной армии, наполовину состоявшей из воинов и наполовину из вспомогательных отрядов корабельщиков, конюхов, возничих, строителей дорог и мостов, мастеровых, поваров и другого обслуживающего персонала. Достоверно лишь то, что на Грецию шла огромная армия. Через Геллеспонт, пролив между Европой и Азией, меньшую ее часть перевезли корабли, а большая пешим строем прошла по двум понтонным мостам.

Оба эти моста были построены по приказу Ксеркса, более того, говорят, будто перед ними он уже построил два других, но они были разрушены сильным штормом. Услышав о бедствии, царь «впал в неистовый гнев и приказал нанести Геллеспонту триста ударов бичом, а море заковать в кандалы… Такое наказание наложил Ксеркс на море, но приказал также отрубить головы всем надсмотрщикам над мостостроителями».

Семь дней и семь ночей потребовалось для того, чтобы вся персидская армия смогла пройти через повторно возведенные мосты, на этот раз достаточно крепкие. На доски сначала положили настил из хвороста, на него насыпали землю, хорошо ее утрамбовали, а потом по обеим сторонам моста поставили плетеный забор, чтобы кони, мулы, ослы не пугались волнующегося под ними моря.

Сыновья всех народов державы, от Индии до Ливии, от Армении до Аравии, шли в поход под начальством персидских офицеров в высоких, наподобие клобуков, шапках и панцирях. Далее конное войско дополнял флот, выставленный финикийцами, египтянами, киприотами и мореходными народами Малой Азии, — 1207 гребных галер, каждая с тремя рядами гребцов.

Этот поход — через десять лет после Марафона, т. е. в 480 г. до н. э. — тем не менее окончился неудачей. Сначала в узком проливе у острова Саламин, где небольшие, но очень проворные греческие корабли оказались в более выгодном положении по сравнению с превосходящими в четыре раза силами неприятеля, потерпел поражение персидский флот. Поражение флота вынудило вернуться на родину и большую часть сухопутного войска: царь испугался, что греки на своих победоносных галерах сожгут его понтонные мосты через Геллеспонт и отрежут путь к отступлению, кроме того, возникли затруднения со снабжением такого огромного количества людей продовольствием, поскольку корабли персов уже не могли свободно плавать по Эгейскому морю. Правда, Ксеркс оставил вести войну отборное войско, но, как оказалось, на свою погибель, потому что лучшие его воины стали добычей греков, объединенными силами защищавших горы и долины своей отчизны.

Эсхил в драме «Персы» так выразил страдания поверженного врага:

Но по-настоящему рухнула держава персов лишь спустя полтора столетия, когда на нее двинулось македоно-греческое войско Александра Великого (Македонского). Понадобилось лишь несколько лет, и армии европейских завоевателей дошли до Индии… Но это уже другая глава в истории человечества.