Домокош Варга - Древний Восток. У начал истории письменности

Произошло это, когда города Шумера, как это бывало уже не однажды, вновь воевали друг с другом. Два города-соседа, Лагаш и Умма, вели кровавые пограничные споры, лежавшие на юге города-союзники Ур и Урук боролись за господство над всей страной с расположенным на северо-западе городом Киш. В Лагаше разразилось даже нечто вроде восстания против властолюбивых начальников, сборщиков податей, ростовщиков, скупщиков, спекулянтов. Тогда-то и пробил час аккадцев. Объединенные силы южных городов разбили армию Киша и разрушили город. Присоединившиеся к ним жители Уммы ворвались в Лагаш, где начали жечь, убивать, грабить; тут-то и вмешался в братоубийственную войну Саргон I. Предлог найти было легко: город Аккад был до этого времени вассалом Киша, так что Саргон I поспешил на помощь побежденной шумерской метрополии. Наверняка к нему присоединились и шумерские войска — из Киша и других городов, выступавших против южной коалиции.

Шумеры были вооружены все еще только топорами, секирами, копьями, дротиками. Саргон I применил новый род оружия — лук и новый род войск — лучников. В лаконичном сообщении говорится, что Саргон I победил в битве под Уром и Уруком, разбил третий южный город, Энинмар, и подчинил своей власти всю страну, вплоть до моря, в знак чего омыл в его водах свое оружие. Главу южного союза, царя У рука, он взял в плен и в цепях привел к воротам Энлиля, храма шумерского божества воздуха, и там, по-видимому, принес его в жертву в благодарность за свою победу. Саргон I принял титул царя Киша и правил всем Шумером и Аккадом. Со временем он предпринял и другие походы и основал первую великую державу на Ближнем Востоке, которая простиралась от Нижнего моря до Верхнего, т. е. от сегодняшнего Персидского залива до Средиземного моря, от Элама и Шумера до богатой металлами Малой Азии и увенчанного кедровыми лесами Ливана.

Шумеры совсем не были в восторге от того, что их страна стала частью такого могущественного царства. Больше всего пользы это принесло аккадским купцам и царскому двору в Аккаде, который так вырос, что старый дворец пришлось увеличить в пять раз, а около старого города построить новый, чтобы было где поместиться множеству придворных и еще большему количеству слуг.

Правда, при дворе Саргона I находилось много шумерской знати и писцов. Аккадцы переняли шумерскую клинопись, приспособив старые знаки к собственному языку, переняли они у шумеров и многое другое. В их школах аккадских юношей учили и шумерскому языку. По крайней мере еще тысячу лет этот язык оставался языком образованных людей, главным образом, жрецов. Шумерский язык играл такую же роль, какую в средневековой Европе язык ниспроверженной Западно-Римской империи — латынь. Но сам Шумер оставался беспокойным. Еще при жизни Саргона I, который был тогда уже в преклонном возрасте, в Шумере начался мятеж, и сын царя, Римуш, усмирил восставшие города, учинив жестокое кровопролитие. По свидетельству одной из надписей, кроме погибших в бою, а число их превышало двадцать тысяч, «пять тысяч семьсот воинов вывел он из шумерских городов и казнил их». Не меньшее число людей потеряла страна пленными, которых увели в рабство. По точным подсчетам шумеры оплакали 54016 молодых мужчин, хотя весь народ вряд ли насчитывал тогда несколько сотен тысяч. «Клянусь богами Шамашем и Амалом, это не ложь, что чистая правда», — похваляется аккадская царская надпись.

Одной, хотя и не единственной причиной, объясняющей одержанные аккадцами победы, было то, что они организовали первую в мире постоянную армию. Уже в тексте времен Саргона I с гордостью говорилось: «… каждый день 5400 воинов едят его хлеб». Эти постоянно упражняющиеся и в любой момент могущие быстро вступить в бой солдаты-наемники были в то время непобедимыми, но зато и получали они от царя все, чтобы жить без забот.

Страна процветала. Как говорится в одном из шумерских сказаний:

Тогда Агаде наполнил свой дом золотом,

сверкающий свой дом наполнил серебром.

Как закрома зерном,

забил он доверху склады

глыбами лазурита, оловом, медью;

всего было в изобилии,

откладывалось и про запас.

От этого изобилия получали свою долю и шумеры, главным образом благодаря вновь оживившейся торговле и расширенной и хорошо содержавшейся сети оросительных каналов. Но то, что они выигрывали при перевозе, теряли на мыте: шумеры несли тяжелое бремя налогов, пошлин, обязательных даров — на новолуние, на новый год. Аппетит аккадцев не знал меры:

… как прожорливость роющего норы сурка,

так и их алчность ничто не могло утолить.

И так это продолжалось до тех пор, пока около 2200 года до н. э. нападение живущих на севере горных племен гутиев не привело к развалу всего царства.

А где была армия славных наемников? Наверняка, с ней произошло то же самое, что со столькими наемными армиями более поздних эпох: с течением времени она разложилась изнутри. Жалованье солдаты требовали, идти же на смерть не хотели.

Царство Агаде разрушилось,

остатки его превратились в ничто,

сокровищницу его разграбили солдаты.

Гутии («по виду они похожи на людей, а речь их подобна собачьему лаю») опустошили и Шумер. Правда, в обнесенные крепостными стенами города ворваться им не удавалось, но они угоняли стада, и в страхе перед ними шумеры оставляли большинство пахотных земель и садов необработанными, «с голода народ ел собственное мясо».

Но нападение гутиев стало причиной вторичного расцвета Шумера. Горные племена разрушили город Аккад, причем так основательно, что до сих пор не удалось обнаружить его следов и установить, где он находился, шумерские же города благодаря этому сумели подняться вновь. Правда, довольно долгое время гутии держали их в своей власти. Но спустя два поколения окрепший Шумер сбросил иго чужеземцев и некоторое время властвовал над всем Междуречьем; столицей его был город Ур.