Лин Паль - История Империи монголов: До и после Чингисхана

В то же время генерал Чжуху-гао-ци стал с войском за воротами Средней столицы Дун-сюань-мэнь, после чего монгольское войско отступило. В одиннадцатый месяц Вэй-шао-ван, выявляя поступок шанцзинского коменданта Тушань-и, вызвал его в Среднюю столицу и сделал старшим министром. Тушань-и говорил государю Вэй-шао-вану: „Монгольское войско с начатием войны действует совокупно, а мы защищаемся раздельно. При нападении им общими силами на наши рассеянные войска мы постоянно терпим поражение. Итак, для нас выгоднее собрать людей для защиты в главные города и соединенными силами противостоять неприятелю. Чан-чжэу, Хуань-чжэу, Фу-чжэу, „сии три округа издавна почитались богатыми и сильными; жители оных равно храбры и отважны. Переселив их внутрь империи, можно умножить силы нашего войска, и тогда не будут потеряны наши люди, скот и богатства““. На сии слова вельможи Ила и Лян-тан возразили, что таким образом будут стеснены пределы владений. Государь Вэй-шао-ван признал несправедливым мнение Тушань-и.

В другой раз Тушань-и говорил: „Ляо-дун — первобытное место нашего государственного дома, отстоит на несколько тысяч ли. Если, сверх ожидания, войдут туда войска неприятельские, жители округов, ожидая помощи, непременно пошлют с известием о сем к государю и тем приведут дело в замедление. Поэтому надлежит отправить туда главного вельможу и повелеть ему оберегать сие место“. Государь с неудовольствием отвечал на сие, что, без причины посылая вельможей, народ можно привести в волнение, и не согласился с ним. Комендант Западной столицы Хушаху с семью тысячами лучшего войска, встретясь с монголами на северной стороне Дин-ань, вступил с ними в сражение, но к вечеру первый со своей стражей обратился в бегство. После этого все разбежались. Хушаху, по прибытии в город Юй-чжэу, взял из казначейства пять тысяч лан серебра, казенное платье, шелковые ткани и все сокровища, хранившиеся в оном, отобрал у чиновников и простого народа лошадей и раздал их своим провожатым. Отсюда, вступив в заставу Цзы-цзин-гуань, своевольно бил до смерти тамошнего начальника крепости. По прибытии его в Среднюю столицу государь ни о чем его не расспрашивал. Напротив, он сделал Хушаху при главнокомандующем помощником правого крыла, и с сего времени Хушаху сделался еще более безбоязнен. Он просил, чтобы ему позволено было с 20 тысячами войска стать в Сюань-дэ-чжэу, но государь дал ему три тысячи войска и повелел стать в месте Вэй-чуань.

В это время в Дэ-син-фу Монгольским царством были взяты: Хун-чжэу, Чан-пин, Хуай-лай, Цзинь-шань, Фэн-жунь, Ми-юнь, Фу-нин и Цзи-нин. Перешедшие во владение монголов места к востоку простирались до Юн-пина и Лань-чжэу, на юг — до Цин и Цан; от Линь-хуан-фу на запад за рекой Ляо-хэ до Синь-чжэу и-Дай-чжэу. Вэй-шао-ван, по получении о сем известия, весьма сожалея о том, что не послушал слов Тушань-и, говорил: „Если бы я согласился на слова министра, этого бы не могло быть“».

Правильно он сожалел. Китай получил свое «иго», считая от этого злополучного года до конца XIV века, когда сильной династии Мин удалось выгнать варваров из страны.

Но — почему?

Вроде бы китайцы были в сравнении с монголами куда как более цивилизованным народом?

Все дело в самом Китае.

В нем было несколько враждующих между собой государств, которые видели угрозу с севера, боялись ее, но ничего поделать не могли — свои трения были важнее и значительнее, чем монгольская конница. Дело еще и в том, что прежде они сталкивались с разрозненными варварскими племенами, теперь же на них шло отлично организованное и сильное монгольское войско под командованием Чингисхана. Монголы уже получили начальный опыт ведения боевых действий в более развитых странах, они уже пробовали брать города и крепости, но только в Китае они наконец-то увидели, что такое города. И… китайские города их совсем не испугали, как не испугала и китайская техника и китайское оружие.

Сыновья Чингисхана взяли Синцзин:

«…где множество высоких, прекрасных зданий, принадлежащий народу Джурджэ, целиком вместе с его областью, которая, как говорят, суть область, состоящая из 70 тюменей. Не обойдя ее кругом, они покинули [ее] и ушли. Той же осенью он отправил Джэбэ в поход на город. Дун-цзин город огромный и принадлежавший к городам Джурджэ. Когда Джэбэ дошел до тех [мест], то, не осадив города, он повернул обратно и медленно стал отходить назад. От привала к привалу доходили вести, что войско-де повернуло назад и ушло далеко.

После того, как Джэбэ прошел 50 фарсангов [27] Фарсанг (фарсах, парасанг) — персидская мера длины, около 5–6 километров. , а население города уверилось в том, что войско ушло, он оставил свои обозы и, отобрав резвых меринов, выступил. Он спешно скакал ночью и днем, так что подошел к городу внезапно, нежданно-негаданно, и захватил его. Между тем, Чингиз-хан расположился у города, называемого Фу-чжоу, и занялся [его] осадой. …Предводители войска Хитая, Ба [н-ян]-Куша и Сам-Джин, устроили совещание с предводителем войска Джурджэ, Гю-гином. Они сказали [ему]: „Войско Чингиз-хана разграбило город Фучжоу и занято разделом добычи. Они пустили коней на подножный корм, беспечны и не осведомлены. Если мы внезапно нападем на них, мы их разобьем“. Гю-гин сказал в ответ: „Место это крепкое! Мы пойдем все вместе с многочисленным подкреплением из пехоты и конницы!“ Посоветовавшись таким образом, они выступили.

В то время когда Чингиз-хан получил [об этом] уведомление, [его] войско, сварив пищу, было занято едой. Они вылили котлы, спешно выступили и, ожидая прибытия врага, встали двумя отрядами …Войска Алтан-хана были весьма многочисленны, их предводитель, вышеупомянутый Гю-гин, вызвал [к себе] другого эмира, имя которого было Мин-ань, и сказал ему: „Ты прежде бывал среди монголов и знаешь Чингиз-хана, ступай и скажи ему: „Какое зло ты от нас видел, что вот, выступив [против] нас с таким войском, явился [сюда]?“ Если он скажет в ответ грубые слова, ты его укори!“ Мин-ань, по слову Гю-гиня, явился к Чингиз-хану и изложил [эти] слова. Чингиз-хан приказал его схватить и задержать с тем, чтобы спросить после боя о его словах.

Между тем войска сошлись и завязали сражение. Войско монголов, несмотря на свою малочисленность, вскоре разбило войска Хитая, Кара-Хитая и Джурджэ. [Монголы] перебили их в таком количестве, что все степи стали издавать зловоние. Они преследовали беглецов до тех пор, пока не наткнулись на их передовое войско [кичилэ] в местности, которую называют Хуй-хэ-лу, а предводителем этого передового войска [был некто] именем Кушэ (Ху-ша). [Монголы] их также разбили и обратили в бегство. Сражение это было очень крупным и знаменитым, так что и поныне битва Чингиз-хана, которую он дал при Хунэгэн-Дабаане, известна и славна среди монголов. В этом сражении были уничтожены знаменитые люди Хитая и Джурджэ. Чингиз-хан вернулся оттуда обратно счастливым и достигшим желанного».