Надежда Гарифуллина - Анти-Зюгинг [Зюгановщина как оборотная сторона горбачевщины]
- Название:Анти-Зюгинг [Зюгановщина как оборотная сторона горбачевщины]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2004
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Надежда Гарифуллина - Анти-Зюгинг [Зюгановщина как оборотная сторона горбачевщины] краткое содержание
В книге исследуются деятельность лидера КПРФ Г.А.Зюганова и зюгановщина как оборотная сторона горбачевщины в коммунистическом движении на территории СССР.
Книга адресуется всем тем, кто скорбит о поруганной Советской Родине, кто не смирился с разрушением Великого Государства Российского, которое почти 70 лет называлось Советским Союзом, кто мечтает о возрождении его былой мощи и величия. Сделать это можно только вместе.
Анти-Зюгинг [Зюгановщина как оборотная сторона горбачевщины] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Из Политбюро — только я один. Арестованы были также министр внутренних дел Чехословакии, председатель чехословацкой контрразведки и председатель КГБ. Мне инкриминировали злоупотребление властью. Все обвинение было построено на том, что во время выступления Хартии-77 произошел инцидент. Хартия-77 — это оппозиция, андеграунд, которую возглавлял Вацлав Гавел. С ними была договоренность, что они ничего 17 ноября предпринимать и организовывать не будут. Тем не менее, вопреки договоренности они в центре Праги устроили большую демонстрацию. А под конец пригласили Александра Дубчека и хотели разыграть еще и эту карту, хотели, чтобы он выступил на их митинге. Когда я узнал, что там еще Дубчек замаячил, я сказал, чтобы его временно изолировали, пока будут беспорядки. Таким путем я хотел подать партии, правительству, трудящимся сигнал, что начинается борьба. Но, к сожалению, премьер-министр Владислав Адамец и часть правительства уже давно сотрудничали с ними. Адамец постоянно звонил Горбачеву, имел постоянную связь с Кремлем — мы немножко следили за его телефонными разговорами и знаем это досконально.
Во время акции «Хартии-77» нами были задействованы органы безопасности, милиции. Но ничего страшного не случилось, обошлось без жертв. Оружие никто не использовал.
Напряжение в столице нарастало, контрреволюционные силы действовали все наглее, в Праге проходили массовые демонстрации. Оппозиция рассылала повсюду своих людей — артистов разных, писателей, поэтов, в общем, интеллектуалов, элиту, как они себя называли, которые приезжали на заводы, агитировали людей против народной власти и коммунистов. Они организовали «круглый стол». Это тоже был интересный момент. Но на этот «круглый стол» они нас, ЦК и Политбюро КПЧ, не пригласили. Потом сам Гавел признался: «Адамец возглавлял этих людей».
Они сделали то же, что и Горбачев: отделили партию от государства , а потом стали вести разговор не с партией, а с государством. Адамец возглавлял этих людей со стороны тех, кто был у власти. Это была вторая лига, вторая категория людей. А Гавел возглавлял группу «Хартия-77» и оппозицию, которую они назвали «Гражданский форум». У меня есть стенограмма «круглого стола». На второй странице значится, что Гавел сказал Адамецу: «Если наш разговор состоится, то потом вы должны иметь в виду следующие два условия: Мирослав Штепан уже сегодня должен уйти из ЦК, а Густав Гусак — до конца года». Только двух человек он упомянул.
Адамец — настоящий предатель. Он должен был сказать: «Извините, но, что касается Гусака, то это президент, его избирал федеральный парламент. Только парламент может решить его судьбу». Сам Адамец не был депутатом, он был премьер-министром. О Штепане, то есть обо мне, Гавел сказал: «Главное — и другие ответственности, которые он имеет». Дело в том, что как партийный секретарь я, согласно Уставу партии, был еще и начальником народной милиции — милиции рабочих. И Адамец сказал в ответ — это ответ контрреволюционера, очень красноречивый: «Вы знаете, господа, день имеет 24 часа, а я имею только одни ноги, одни руки и одну голову, поэтому я не успел сегодня все это сделать». Впоследствии Адамеца, этого предателя и оппортуниста, взяли как святого в Компартию Чехии и Моравии — это сестра Компартии Российской Федерации.
С каждым днем я все острее понимал, что надо принимать решительные меры для защиты социализма от натиска контрреволюции. После демонстрации 17 ноября — а она состоялась в пятницу — мы уже к понедельнику подготовили группу из шести человек для осуществления серьезной операции. Мы намеревались вечером в понедельник 20 ноября вместе с товарищами из армии взять в руки телевидение в Праге, Вацлавскую площадь, людей, которые там участвуют в антисоциалистических встречах, и всю Прагу. Информация на страну пойдет из дома, который возглавляет центральную Вацлавскую площадь в Праге. Таков был наш сценарий.
Я подготовил короткое выступление, текст которого, к счастью, никто, кроме меня, не имел. Если бы наши противники его в то время получили бы, то впоследствии мне пришлось бы совсем плохо. Так вот, в этом выступлении я должен был сообщить, что группа конкретных граждан Чехословакии берет ответственность за обстановку в стране и просит всех граждан Чехословакии — коммунистов, членов профсоюзов, рабочих, крестьян, молодежь и так далее — проявить выдержку. Мы, группа лиц, решили пресечь попытку контрреволюционных сил совершить антиконституционный переворот, путч, в Праге. Мы просим граждан быть у телевизоров — в половине восьмого вечера они получат информацию о том, как закончится эта операция.
Подготовились мы неплохо, только Политбюро сломалось.
Заседание Политбюро было намечено на пять часов, а в шесть часов мы хотели выйти в эфир и обнародовать свою программу спасения страны. Все было подготовлено, все связи. Кстати, меня еще до сих пор призывают следовать тому плану. Я звонил в первую танковую дивизию Первой армии Чехословакии, около Праги, чтобы они все подъехали в столицу. Без оружия. 156 танков было подготовлено — они стояли недалеко, за аэропортом.
В пять часов я выступил на заседании Политбюро и сказал: «Товарищи, я хочу вас проинформировать о том, что в Праге создана ответственная группа людей, которые готовы в шесть часов сделать то-то и то-то». И товарищи с удивлением посмотрели на меня. Генеральный секретарь КПЧ товарищ Якищ, интересно наблюдать, что критика, исходившая от правых сил и от руководства Компартии Чехии и Моравии, имела тот же самый подтекст. Стало очевидно, что и те, и другие, знают это или не знают, но работают под той же самой регуляцией. Все товарищи, которые разделяли платформу «За социализм», были исключены из Компартии Чехии и Моравии с формулировкой «за фракционность».
На следующем этапе мы создали организацию «Народная уния за национальное и социальное возрождение». В нее вступили 8-9 тысяч человек. Организацию зарегистрировали в Министерстве внутренних дел — это была уже широкая платформа. Затем мы разработали программу «Чехословакия: труд и социализм», и все это стало основой для обновления партии. Два года спустя, в 1995 году, мы провели первый съезд Компартии Чехословакии. В нем приняли участие 230 делегатов из всех областей. На съезде была учреждена Компартия Чехословакии, и мы пришли в Министерство внутренних дел для регистрации партии.
Перед этим руководство Компартии Чехии и Моравии предупредило: «Если они эту партию зарегистрируют, наши юристы начнут активно работать и объяснять правительству, что министерство ошиблось». Дело в том, что после контрреволюции был принят закон, который обозначил Компартию Чехословакии как криминальную организацию, запрещено было использовать и ее название «Компартия Чехословакии». Органы государственной безопасности тоже приняли такой закон. Тем не менее, я внес в Министерство внутренних дел все документы на регистрацию на основе закона о политических партиях и ждал, что они будут нажимать на нас, давить. И, действительно, в министерстве сказали, что регистрация нашей партии невозможна, ибо закон запрещает регистрацию конкретно этой партии, с этим значением, с этим названием.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: