Надежда Гарифуллина - Анти-Зюгинг [Зюгановщина как оборотная сторона горбачевщины]

«Купцов — человек из высшего партруководства и, очевидно, будет проводить политику, угодную генсеку», — так охарактеризовал нового лидера российских коммунистов корреспонденту «НГ» член ЦК КП РСФСР Иван Болтовский. По его мнению, «Полозков был единственный, кто всерьез противостоял Горбачеву, и вот был вынужден подать в отставку». («Независимая газета» 8.08.91.)

Вот так первым секретарем ЦК КП РСФСР был избран секретарь ЦК КПСС В.А.Купцов. Сбылась таки мечта Горбачева, которую он лелеял больше года назад, в момент создания Российской компартии.

В сообщении с пресс-конференции после Пленума корреспондент ТАСС Т.Замятина писала:

«На настойчивые вопросы корреспондентов о причинах отставки Полозкова, который еще месяц назад уверял, что не видит повода оставлять свой пост, последовал ответ о «мужественном шаге» бывшего первого секретаря, сделанном в интересах партии по его личной инициативе после совета с членами Политбюро.

...В ответ на вопрос, «каким будет стиль работы Купцова», что привнесет он в деятельность Компартии из своего жизненного опыта, первый секретарь ЦК сказал о намерении расширять сотрудничество с другими политическими партиями и движениями, с Верховным Советом, правительством и Президентом РСФСР и добавил что при этом «не хотел бы ломать традиции» Российской компартии».

И, действительно, «ломать традиции» обновленное руководство КП РСФСР Не стало. Как сказано в отчете ТАСС,

« Секретари ЦК Компартии республики категорически отвергли утверждения о том, что КП РСФСР якобы выступает против перехода к рыночным отношениям. Мы не против рынка, заявили они а против уродливых его форм, мы за созидательное, производительное, а не спекулятивно-уголовное предпринимательство ».

И еще я бы подчеркнула намерение Купцова расширять сотрудничество «с Верховным Советом, правительством и Президентом РСФСР» И это в то время, когда антинародный характер ельцинских реформ уже проявился в полную меру, а личная борьба за власть с Горбачевым, с союзным центром разрушала Советский Союз!

Между тем, положение в стране ухудшалось с каждым днем Многополярная политическая борьба: Ельцина — с союзным центром, новой российской власти — против КПСС и КП РСФСР, «демократов» — против коммунистов, борьба внутри самой КПСС и противостояние КП РСФСР — КПСС — раздирали общество и страну на части, экономика катилась к пропасти пустые полки магазинов озлобляли население. Все шло к краху а Горбачев продолжал бездействовать. Политическая воля высшего руководителя страны была парализована.

Теперь, когда последние 12 лет все расставили по своим местам и давно уже ясно, кто есть кто, когда сам Горбачев со своими подельниками признался, что делом всей его жизни было разрушить коммунизм, люди уже иначе оценивают те события. Но тогда Горбачев как президент СССР все еще олицетворял единую нашу страну. Его бездействие поражало и возмущало, а он уговаривал: «Не надо драматизировать».

23 июля 1991 г. «Советская Россия» публикует знаменитое «Слово к народу», которое подписали Юрий Бондарев, Юрий Блохин, Валентин Варенников, Эдуард Володин, Борис Громов, Геннадий Зюганов, Людмила Зыкина, Вячеслав Клыков, Александр Проханов, Валентин Распутин, Василий Стародубцев, Александр Тизяков. В каждой строке чувствовалось эмоциональное, экспрессивное, с налетом мистики и велеречивости перо Проханова. И не случайно именно к нему, координатору народно-патриотического движения, обратилась тогда «Независимая газета» за разъяснениями. «Авторы «Слова к народу» готовят программы действий» — под таким заголовком было опубликовано 15 августа 1991 года интервью А.Проханова в этой газете.

«— Вначале было «Слово». Чья идея была обратиться к народу с призывом создать общенародное движение?» - спросила его корреспондент Наталья Городецкая. Вот что ответил Проханов:

«— Это не идея. Патриотическое движение — реальность, оно существует уже много лет. Но оно очень пестро по формам, по идеям. Была необходимость скоординировать движение. В прошлом году мы провели конференцию патриотических сил. (Конференция была организована ЦК КП РСФСР — Н.Г.) Она проходила в Доме Союзов, в Мраморном зале. Там были марксисты-ленинцы, марксисты-сталинцы, члены РКП, социал-демократические русские либералы, профашистские организации крайнего толка, писатели, художники, представители армии, крупных промышленников, монархисты, язычники. Нам удалось достичь компромисса, сошлись все на лозунге «Единая и неделимая», то есть целостность России, примат государственных интересов над партийными, личностными. Сегодняшнее заявление — просто развитие, еще одна фаза, тоже промежуточная. Процесс получил новый стимул, потому что грядет катастрофа. Возбудились, по существу, все слои общества. Разваливается государство, вся индустриальная цивилизация. В коллективах — брожение. Осенью ожидаются крупные волнения. Крупные промышленники, которые все уже несколько лет находятся в состоянии крайней тревоги, сказали: «Сейчас или никогда». («НГ» 15.08.91.)

Несколько лет спустя Проханов поделится в «Советской России» своими воспоминаниями о том, как рождался этот документ, который через месяц после публикации назовут «манифестом ГКЧП».

«Вскоре после знакомства Зюганов пришел ко мне, в редакцию «Дня» на Цветной бульвар, в еще не разгромленный «переворотчиками» кабинет, не затоптанный боевиками Лужкова, ворвавшимися в редакцию октябрьским утром 1993-го, и мы уселись за большой стол, на котором стояла банка с первыми полевыми цветами. Он спросил меня, не считаю ли я необходимым подготовить воззвание, в котором известные стране патриоты обратятся к народу, призовут его к сплочению под угрозой беды. А беда, сказал он, почти немц^уема. Партия распадается, государство раскалывается. Горбачев уничтожает страну, и обвал неизбежен.

Из этого разговора через несколько дней возникло «Слово к народу», и Зюганов все за тем же большим столом читал исписанный мною листок.

Это была исключительная, несвойственная партии попытка обратиться к народу через голову генсека, апеллировать напрямую к растревоженным, лишенным ориентиров людям. Это чем-то напоминало сталинское: «Братья и сестры», — когда уповать было больше не на что — ни на КГБ, ни на партийные деньги, ни на мистику власти, а только на «братьев и сестер», которых ожидало впереди великое горе — потеря страны. Эта самодеятельность не увенчалась успехом, не подкрепилась ГКЧП, тем не менее она показала, что в КПСС уже существует две партии — одна народная, готовая с остальными патриотами сражаться за Родину, а другая Олигархическая, открывшая крепостные ворота врагу. Зюганов, еще не подозревая о своей будущей роли, действовал как «народный партиец», подготовленный к этому всем своим складом». (Цитирую по книге «Г.А.Зюганов и о Г.А.Зюганове», Пермь, 1995 г., стр. 296)