И Алуф - Партия большевиков в Февральской революции 1917 года

Используя в интересах пролетариата парламентскую трибуну, большевистские депутаты в то же время особое внимание уделяли политической и организационной работе в среде рабочего класса и партийных организаций. Выполняя роль всероссийского партийного центра, большевистская фракция Думы предприняла энергичные меры по восстановлению и укреплению местных партийных комитетов, стремилась правильно ориентировать их в новых условиях. Все члены фракции отправились в крупнейшие промышленные центры.

Муранов посетил Харьков, где при его содействии был восстановлен городской комитет, выпустивший антивоенную листовку. Шагов объездил фабричный район Костромской губернии, проведя здесь ряд партийных собраний. Бадаев побывал в Астрахани и Баку. С его помощью была установлена связь бакинских большевиков с большевистской фракцией Думы и Петербургским комитетом. Самойлов находился в это время на лечении за границей. В Берне он встретился с В. И. Лениным и получил от него для передачи русским работникам тезисы о войне. Вернувшись в Россию, Самойлов поехал в Иваново-Вознесенск, где пробыл с 19 по 23 сентября. Здесь он восстановил связи с местной большевистской организацией, провел собрание, на котором сделал доклад о текущем моменте. На собрании выяснилось, что, несмотря на почти полную оторванность организации от партийных центров, большевики Иваново-Вознесенска заняли правильную позицию по отношению к войне. «Классовым чутьем пролетариев, — вспоминает Самойлов, — они нащупали правильный путь и стали на него еще в первые месяцы войны. Не хватало только санкции высшего партийного органа, ЦК партии. С моим приездом санкция эта была получена, организация почувствовала себя сильнее и повела широкую агитацию за превращение войны империалистической в войну гражданскую» [93] См. «Обзор деятельности Российской социал-демократической партии за время с начала войны России с Австро-Венгрией и Германией по июль 1916 года». Библиотека ИМЛ при ЦК КПСС, фонд архивного хранения, ц. 50444, стр. 24. .

Ленинские тезисы о войне, доставленные Самойловым, обсуждались в крупнейших партийных организациях страны — петроградской, московской, харьковской, киевской, сормовской и др. — и получили единодушное одобрение. Когда В. И. Ленин вернулся из Лозанны (где он 11 октября выступал по поводу реферата Плеханова) в Берн, то здесь, по словам Н. К. Крупской, «он нашел… письмо Шляпникова, которое извещало, что ЦК (т. е. русская часть ЦК, большевистская фракция Думы. — Авт.) присоединяется к линии Ильича» [94] Ленинский сборник XI, стр. 96. . С получением ленинских документов деятельность большевистских организаций России стала более целеустремленной. Революционные лозунги, выдвинутые В. И. Лениным, определили политическую линию партии, направили ее на решительное размежевание с социал-шовинистами, на упрочение и расширение революционной работы среди пролетариата, солдат и крестьянской бедноты.

В то же время меньшевики совершили окончательный поворот в сторону оборончества, ликвидаторство дополнилось социал-шовинизмом. В оправдание своего предательства они повторяли фальшивые доводы официальной пропаганды о виновности лишь одной Германии в развязывании войны, о прусачестве, которое угрожает России, о необходимости защищать ее перед лицом внешнего врага и т. п. Так, в воззвании OK (Организационного комитета) меньшевиков «Война и пролетариат», принятом в начале октября 1914 г., обходились все острые вопросы и рабочий класс в духе буржуазного пацифизма призывался к усиленной организации «для борьбы с бедствиями войны… за демократизацию страны» [95] «Памятники агитационной литературы Российской социал-демократической рабочей партии», т. VI, вып. 1, стр. 107. . А в записке московских меньшевиков, переданной думской фракции Чхеидзе, тщательно затушевывался несправедливый, империалистический характер войны со стороны царской России. «Объективные исторические события, — говорится в записке, — определили германское нападение. Верхи германской империи его хотели, потому что это совпадало с их классовыми интересами, — и потому эту империалистическую войну затеяли и ведут они. Объективные же исторические условия принудили русское реакционное правительство к обороне против этого нападения, принудили не только вести освободительную войну, но и вести ее в союзе с республиканской Францией и свободной Англией» [96] «Памятники агитационной литературы Российской социал-демократической рабочей партии», т. VI, вып. 1, стр. 150. В состав группы, выработавшей эту записку, входили меньшевики М. Л. Гуревич, П. П. Маслов, А. М. Никитин, А. Ю. Рапопорт и др. . Итак, реакционное правительство ведет освободительную войну — такое чудовищное заявление означало полный разрыв с революционным марксизмом, фактическую поддержку захватнических планов царизма.

Две противоположные линии, одна — последовательно революционная и интернационалистическая и вторая — соглашательская и шовинистическая, со всей рельефностью обозначились уже в ответах большевистской и меньшевистской фракций Государственной дум на телеграмму председателя II Интернационала Э. Вандервельде. В этой телеграмме, посланной во второй половине августа 1914 г. на имя социал-демократических депутатов Государственной думы, Вандервельде, занявший после объявления войны пост министра в бельгийском кабинете, призывал русских социалистов к активному участию в борьбе с прусским милитаризмом и к установлению гражданского мира с царским правительством. «…Свободные нации, — убеждал Вандервельде, — вынуждены рассчитывать на военную поддержку русского правительства. В значительной степени от российского революционного пролетариата будет зависеть, чтобы эта поддержка была бы более или менее решительной» [97] «Памятники агитационной литературы Российской социал-демократической рабочей партии», т. VI, вып. 1, стр. 91. .

Характерно, что текст этой телеграммы Вандервельде предварительно согласовал с царским послом в Бельгии князем Кудашевым, принял его поправки и затем отослал в Петроград через русское министерство иностранных дел. Выступая в роли агента англо-французского империализма, глава II Интернационала попытался покрепче привязать к военной колеснице империализма и русский рабочий класс. Меньшевистские депутаты поспешили ему на помощь, заверив Вандервельде, что в своей деятельности в России они «не противодействуют войне» [98] Там же, стр. 94. .

Совсем иным был ответ депутатов-большевиков. В нем прежде всего отмечалось, что разразившаяся война является «прямым результатом мирового империализма». Выражая подлинные интересы революционного пролетариата России, большевистская фракция со всей категоричностью заявила, что «русский пролетариат не может ни при каких условиях идти рука об руку с нашим правительством, не может заключать с ним никаких, хотя бы и временных перемирий и не может оказывать ему никакой поддержки». Давая отпор социал-шовинизму, большевистские депутаты разъясняли лидеру II Интернационала, что не только национальные, но и интернациональные обязанности возлагают на РСДРП «задачу дальнейшей борьбы с господствующим в России режимом за очередные революционные лозунги» [99] «Большевистская фракция IV Государственной думы». Сборник материалов и документов, стр. 509–510. .