И Алуф - Партия большевиков в Февральской революции 1917 года
- Название:Партия большевиков в Февральской революции 1917 года
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Издательство политической литературы
- Год:1971
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
И Алуф - Партия большевиков в Февральской революции 1917 года краткое содержание
Книга рассчитана на пропагандистов, научных работников, всех изучающих историю КПСС.
Партия большевиков в Февральской революции 1917 года - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
В январе 1917 г. резко сократилось поступление хлеба в города. Вместо 89 вагонов муки в сутки, необходимых для снабжения населения столицы, Петроград получал всего лишь 49 вагонов [271] «Очерки по истории Октябрьской революции», т. I. М.—Д., 1927, стр. 152.
. У хлебных лавок с раннего утра выстраивались огромные очереди. Голод терзал рабочие семьи [272] Даже петроградское жандармское управление в одном из своих донесений, относящихся к концу 1916 г., вынуждено было отметить, что «число бедняков в городах удесятерилось. Голодает большинство жителей города, остальные влачат жалкое существование» (см. Б. Граве. К истории классовой борьбы в России в годы империалистической войны. М., 1926, стр. 173).
.
В феврале 1917 г. председатель Государственной думы М. В. Родзянко, характеризуя хозяйственную разруху, писал Николаю II: «Положение России сейчас катастрофическое» [273] «Экономическое положение России накануне Великой Октябрьской социалистической революции», ч. II, стр. 18.
. Прогрессирующий паралич народного хозяйства и военные поражения вконец расшатали старый правительственный механизм. Царизм переживал состояние глубокого кризиса, утрачивая всякий моральный и политический авторитет в стране. Русскую буржуазию уже не устраивал такой расшатанный механизм государственной власти. Однако она не решалась на разрыв с монархией. Буржуазия оказалась перед лицом двойной опасности: с одной стороны — опасность проигрыша войны, с другой — опасность революции. Первая усиливала ее оппозиционность к царскому правительству, вторая толкала на поиски компромисса с ним [274] Царский министр Сазонов, сторонник соглашения с либеральной буржуазией, убеждал правительство: «Если только обставить все прилично и дать лазейку, то кадеты первые пойдут на соглашение. Милюков — величайший буржуй и больше всего боится социальной революции. Да и большинство кадетов дрожит за свои капиталы» («Архив русской революции», т. XVIII. Берлин, 1926, стр. 114). Однако царизм не хотел идти на соглашение даже с робкой думской оппозицией. В правительственном лагере все больше брали верх крайне правые элементы, представители наиболее оголтелых крепостников-помещиков и реакционных верхов армии. Под давлением этих элементов в правительственных кругах вынашивался план разгона Государственной думы и установления режима военной диктатуры для беспощадного подавления надвигавшейся революции.
. «Боясь народа больше, чем реакции, она пододвигалась к власти путем соглашательства с монархией» [275] В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 32, стр. 384.
. Такая линия поведения определяла политический курс либеральной буржуазии и во время первой русской революции и в годы реакции. Что же изменилось с тех пор? Факты свидетельствуют, что в канун Февральской революции усилилась оппозиционность буржуазии, углубились противоречия между ней и самодержавием, в то же время боязнь революционного пролетариата вынуждала буржуазию держаться за монархию, стремиться к дележу власти с царизмом.
Запоздалость антифеодальной революции в России, которая в условиях войны вплотную сблизилась с революцией пролетарской, определяла крайнюю нерешительность и дряблость русской буржуазии, смертельную боязнь массового революционного движения. Революция, писала «Торгово-промышленная газета» в марте 1917 г., «дала первые осязательные результаты лишь теперь, когда капиталистическое хозяйство успело уже развиться, когда в его рядах сплотился рабочий класс, для которого невыносимо стеснительными стали не только политические рамки старого порядка, но и недостаточными представлялись условия существования в рамках буржуазного государства» [276] «Торгово-промышленная газета», 10 марта 1917 г.
.
В своих оппозиционных маневрах лидеры либеральной буржуазии вынуждены были все время оглядываться на российский пролетариат, прошедший замечательную школу революционных боев 1905 г. и имевший во главе партию большевиков. Закаленный в классовых битвах российский пролетариат находился в авангарде общенародного движения против войны и царизма. За годы войны численность промышленного пролетариата значительно увеличилась, достигнув к началу 1917 г. почти 3,4 млн. человек против 2,7 млн. в конце 1913 г., а общая армия наемного труда составила около 15 млн. человек [277] См. П. В. Волубуев. Пролетариат и буржуазия в 1917 году. М., 1964, стр. 15–18.
. Вследствие сокращения числа мелких предприятий усилилась концентрация рабочих в крупном производстве. К началу 1917 г. 72,3 процента всех рабочих 31 губернии европейской части России было занято на крупных предприятиях с количеством рабочих свыше 500 человек на каждом [278] См. Б. М. Фрейдлин. Очерки истории рабочего движения в России в 1917 г., стр. 25.
. Несмотря на военные мобилизации, все же «в силу экономической необходимости царизм вынужден был сохранять на предприятиях, связанных с военными нуждами, прежде всего на предприятиях, производивших металл и оружие, основные кадры рабочих» [279] Там же, стр. 29.
. Эти кадры состояли из потомственных пролетариев, прошедших школу борьбы с царизмом и капитализмом, воспитанных на идеях большевистской «Правды». Они составляли главную ударную силу надвигавшейся революции. «Уничтожить этого слоя нельзя, — писал В. И. Ленин в 1915 г. — Он жив. Он проникнут революционностью и антишовинизмом. Он один стоит среди народных масс и в самой глубине их, как проповедник интернационализма трудящихся, эксплуатируемых, угнетенных» [280] В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 26, стр. 175.
.
Русский рабочий класс был непримиримо враждебен как самодержавию, так и буржуазии. Сознавая это, буржуазия то критиковала царизм, то раболепствовала перед ним, проявив перед лицом нараставшей народной революции всю свою трусливость и приверженность к реакции. «Не поддерживать сейчас правительство, — заявил Милюков в июне 1915 г. на Петроградской конференции партии кадетов, — это значило бы шутить с огнем… Достаточно неосторожно брошенной спички, чтобы вспыхнул страшный пожар. И храни нас бог увидеть этот пожар» [281] «Буржуазия накануне Февральской революции», стр. 61–62.
.
Однако страшная заскорузлость и беспомощность царского правительства, неспособность выиграть войну, бессилие перед хозяйственной разрухой и надвигавшейся революцией несколько расшевелили буржуазную оппозицию. В конце 1916 года отношения «прогрессивного блока» с правительством резко обострились. Октябристско-кадетские деятели «осмелели» настолько, что с думской и иных трибун стали поносить дворцовую камарилью, критиковать царских министров. На ноябрьской сессии Государственной думы в 1916 г. Милюков, имея в виду действия правительства, многозначительно спрашивал: «Что это: глупость или измена?» Но дальше этих нападок буржуазия идти не решалась. Парламентское красноречие Милюковых было насквозь проникнуто духом маклерства и политического торгашества, преследовало одну цель — припугнуть царя, чтобы вырвать у него уступки, отвести народное возмущение в русло мирной парламентской борьбы [282] На заседании «прогрессивного блока» один из его лидеров, октябрист Шидловский, говорил: «Правительство думает, что мы делаем революцию, а мы ее предупреждаем» («Красный архив», т. 1 (56), 1933, стр. 125).
. «Мы будем говорить, чтобы страна молчала» [283] В. В. Шульгин. Дни. Белград, 1925, стр. 155.
— такова была тактика думских либералов.
Интервал:
Закладка: