Лидия Сычёва - Государственное управление в России в 2000–2012 гг. Модернизация монетизации

В этом году стало совершенно очевидно, что даже на постсоветском пространстве, где у нас были и «тактические отступления», и дипломатические неудачи, и потери, наметился очевидный перелом. Катастрофой завершилась «тюльпановая революция» в Киргизии, непростая ситуация сложилась в Грузии. Кстати, тот факт, что на саммит НАТО в Риге руководство альянса не пригласило ни Украину, ни Грузию, говорит о том, что Запад не рискнул дразнить Россию.

Внешнеполитические успехи этого года очевидны, они — результат длительной эволюции российского внешнеполитического курса, результат укрепления субъектности нашего государства, результат всё возрастающей финансовой мощи России — у нас колоссальные золотовалютные резервы, громадные средства заложены в Стабилизационном фонде. Россия в нынешних условиях одна из наиболее независимых самодостаточных стран мира — у нас есть ресурсы, мы не вовлечены в затратные или затяжные международные авантюры.

— Какие вопросы завтрашнего дня в международной политике остаются нерешенными для России?

— У нас есть целый ряд не отрегулированных проблем с дальним Западом. Они требуют интенсивных переговоров для достижения взаимоприемлемого решения. Если начать с российско-американских отношений, то это, в первую очередь, проблема иранского ядерного оружия, возможности применения санкций через Совбез ООН, это требование к России со стороны Вашингтона сворачивать научно-техническое сотрудничество с Ираном. Что касается ближнего зарубежья, то здесь остро стоят вопросы, связанные с постсоветскими непризнанными государствами — Южной Осетией, Абхазией, Приднестровьем, Нагорным Карабахом. Если всё-таки Европа пойдет на признание независимости Косово и отделение его от Сербии, то за этим неизбежен вопрос о признании этих территорий, что, конечно, приведет к новому витку противостояния или, по крайней мере, напряжения между Россией и Западом.

Проблема Украины и Грузии также не до конца прояснена — конфронтация с Грузией продолжается, а на Украине пока не вполне понятны перспективы политического развития. Страна фактически расколота, и неясно, какой вектор политики возьмет в ней вверх. России нужно проводить весьма энергичный и взвешенный курс, чтобы развить те позитивные сдвиги, которые уже произошли на Украине.

Некоторая непроясненность в отношениях существует у России и со странами Балтии, с Польшей. У нас есть возможность создать альтернативные пути доступа в Калининград, что раздражает наших соседей, поскольку они лишаются реальных экономических выгод. Кроме того, страны Балтии пытаются в рамках ЕЭС и НАТО играть не самую конструктивную роль по отношению к России, они постоянно провоцируют нашу страну вульгарными выходками, то запрещая советскую символику, то третируя русскоязычное население, то приравнивая СССР к фашисткой Германии. Создается впечатление, что всё это делается только для того, чтобы напомнить миру о своем существовании — других «достижений» у них попросту нет.

В предстоящем году предполагается подписание соглашения «Россия — ЕЭС». По этому поводу предполагается встреча на высшем уровне, но параметры нового сотрудничества до конца не обговорены. Если будет принято решение о безвизовом обмене между ЕЭС и Россией, то это создаст благоприятные возможности для дальнейшего сотрудничества. Россия стоит на пороге вступления в ВТО — это существенный успех, практически все преграды преодолены, нам остается подписать техническое соглашение с двумя центральноамериканскими государствами, чтобы начать полномасштабную интеграцию в эту организацию.

Разумеется, что истерия, которая поднялась на Западе после гибели Анны Политковской, и особенно сейчас, после смерти злосчастного то ли милиционера, то ли фээсбешника, то ли бандита и убийцы Александра Литвиненко для России малоприятна. Многие пытаются обвинить Москву в восстановлении кэгэбешных методов и приемов борьбы с противниками государственности. Но эти скандалы не могут иметь долгосрочной перспективы. Всё-таки в международных отношениях Россия вышла из клинча 90-х годов, когда она была слишком несамостоятельна, слишком уязвима и слишком зависима, как внутри, так и вовне. Сегодня она может как одна, так и в сотрудничестве с членами ШОС вполне претендовать на роль серьезного полюса в мире.

— Существует мнение, что наши успехи на внешнеполитической арене достигнуты за счет сырьевых и энергетических ресурсов. Что касается внутренней политики, то человеческий фактор, то, что и делает страну страной, еще весьма слаб. На ваш взгляд, каков действительный баланс наших достижений? Многие аналитики, в том числе и западные, упрекают президента за слишком жесткий внутренний курс, говорят о том, что Владимир Путин мог быть более демократичным, а российский парламент, по их мнению, мог быть менее «игрушечным».

— Трагедия многих западников и доморощенных оголтелых либералов состоит в том, что они то говорят, что страна не готова для демократии в полном смысле этого слова (из-за этого и появляются «внезапные» олигархи), то обвиняют власть в том, что она не действует так, как «тысячелетняя» демократия. Эти люди даже не понимают того глобального конфликта, который происходит в их голове и носит вполне определенное медицинское название.

Очень странно слышать, что если правительство поддерживает законодательная власть, то это «карманный» парламент. Но разве американский конгресс не «карманный»? Республиканцы, имея большинство, совсем недавно поддерживали самые сумасшедшие и сумасбродные предложения Буша. В парламентских республиках партии, имеющие большинство, постоянно поддерживают политику своего правительства. И это — нормально. Другое дело, что мы можем говорить об отсутствии или недостаточности достаточно ярких и талантливых публичных политиков в партиях, поддерживающих президента или правительство. Но это проблема не только российская. ХХ век был знаменит масштабными лидерами, в силу тех колоссальных событий, которые тогда происходили. Усреднение, уплотнение, обесцвечивание человека, в том числе и публичного — сегодняшняя тенденция мировой политики.

Что касается большей демократичности правления, то важно, чтобы исполнительная власть принимала решения в русле глобальных задач, стоящих перед государством и обществом. Мне абсолютно всё равно, какой у нас парламент, лишь бы он поддерживал и законодательно оформлял здравые начинания. Например, если ставится задача улучшения демографической ситуации в стране и при этом задействуются определенные финансовые и административные механизмы, то парламент должен принимать эти решения.