Станислав Дробышевский - Байки из грота. 50 историй из жизни древних людей

Особенное значение имела структура A. Невысоко от её дна, обложенного плитами, обмазанного глиной, усыпанного странными предметами и пересыпанного пеплом и отходами производства орудий, лежал скелет пожилой – около 45 лет – женщины. Она была очень низкого роста – всего полтора метра, с изношенным организмом. Но самое главное – сопровождавшие её вещи. Предплечье кабана, крыло беркута, хвост быка, тазовая кость леопарда, два черепа каменных куниц, человеческая стопа – неповторимые находки среди сотен погребений натуфийского времени. Эти и другие предметы позволили археологам предположить, что женщина имела особый статус, вероятно была шаманкой.

71 черепаший панцирь под и над погребением, а также 13 штук в структуре B характерно разломаны – в передней части и по бокам. Легко представить, как вскрывались домики несчастных рептилий. Всего несколько из них обожжены, причём все – только снаружи. Кости туров несут следы разделки и раскалывания, но лишь одна слабо обуглена. Следов кострища нет ни в пещере, ни на площадке перед ней. Люди ели мясо сырым? Или готовили его в отдалении? От черепах сохранились элементы всех отделов скелета, скелеты туров представлены всеми частями трёх туш, причём некоторые кости найдены в сочленении. Это значит, что разделка шла тут же или неподалёку.

По приблизительной оценке, мясо только черепах и туров весило около 320 кг, а ведь в заполнении ям есть кости и других животных – газелей, зайцев, кабанов, кекликов, лис и многих прочих. Такое изобилие пищи могло прокормить несколько десятков человек на протяжении нескольких дней. Между тем быки и черепахи в эпоху поздней натуфийской культуры становились всё более редкими животными. Это была престижная и далеко не обыденная еда.

Всё вместе взятое рисует картину экстраординарного события, подобного которому наука не знает.

Впрочем, натуфийские памятники богаты уникальными погребениями. Например, пещера Ракефет около 12,1 тысячи лет назад также служила местом упокоения членов целого племени. Как минимум четыре могилы из примерно трёх десятков были обмазаны тонким слоем глины и выстланы плетёными тростниковыми циновками и цветами – это мы знаем благодаря отчётливым отпечаткам. Особенно впечатляюще выглядела могила со скелетами 25 и 28: взрослый человек и подросток 12–15 лет лежали бок о бок на спинах с согнутыми ногами на сиреневом благоухающем ковре из шалфея, губоцветных и норичниковых, куда к тому же были положены семена иудина дерева. Тут тоже было устроено масштабное погребальное пиршество, только главным блюдом были молодые газели. Странные обряды не завершались ещё долго: через много времени после похорон оба черепа были изъяты из могилы, после чего череп взрослого возвращён обратно, а на макушку ему была водружена каменная плита.

В Хилазон Тачтит со смерти шаманки история тоже только начиналась. В последующем между структурами A и B был погребён человек с ребёнком, а в структуру B подзахоронен другой человек. Дух великой покровительницы продолжал хранить членов племени…

Grosman L. Preserving cultural traditions in a period of instability: the late Natufian of the Hilly Mediterranean Zone // Current Anthropology, 2003, V. 44, №4, pp. 571–580.

Grosman L. et Munro N. D. A Natufian ritual event // Current Anthropology, 2016, V. 57, V3, pp. 311–331.

Grosman L., Munro N. D. et Belfer-Cohen A. A 12,000-year-old Shaman burial from the southern Levant (Israel) // Proceedings of the National Academy of Sciences, USA, 2008, V. 105, №46, pp. 17665–17669.

Munro N. D. et Grosman L. Early evidence (ca. 12,000 B. P.) for feasting at a burial cave in Israel // Proceedings of the National Academy of Sciences, USA, 2010, V. 107, №35, pp. 15362–15366.

Nadel D., Danin A., Power R. C., Rosen A. M., Bocquentin F., Tsatskin A., Rosenberg D., Yeshurun R., Weissbrod L., Rebollo N. R., Barzilai O. et Boaretto E. Earliest floral grave lining from 13,700–11,700-y-old Natufian burials at Raqefet Cave, MT. Carmel, Israel // Proceedings of the National Academy of Sciences, 2013, V. 110, №29, pp. 11774–11778.

В своём путешествии по планете люди открывали всё новые земли, просторы которых населяли удивительные звери. Южная Америка была одним из таких заповедников.

Великая пампа раскинулась до горизонта: розовато-серая земля с пятнами зелени внизу, гигантский купол неба наверху – во все стороны, величественно и однообразно. По бескрайней плоской равнине широкими изгибами струилась такая же плоская река. Её берега местами были украшены кустами и даже отдельными высокими деревьями. Именно там, среди сочных трав, в тени одиноких куп, стоило искать добычу.

Охотники трусили по равнине в отдалении от реки, срезая прихотливые петли русла. Они не боялись упустить свою цель – огромных животных размером c хижину невозможно не заметить.

Наконец в отдалении показалась округлая горка. Это была цель. Охотники, не меняя темпа, устремились прямо к ней. Серый бугор, поблёскивавший на солнце, резко выделялся на яркой зелени. Можно было бы принять его за странный камень, но в этом плоском мире не было камней. Короткая голова с необычайно мощными челюстями, прикрытая костяной шапочкой, механически перерабатывала траву. Подслеповатые глазки безучастно смотрели на приближавшихся людей. Толстые короткие ноги подпирали тело, надёжно защищённое тяжёлым панцирем. Короткий хвост, закованный в костяные шипастые кольца, вяло шевелился позади.

Казалось, гигантскому броненосцу ничего не страшно. Даже огромные саблезубые кошки – полновластные властелины пампы – пасуют перед мощной защитой неприступного зверя. Но люди – не кошки. Острые копья найдут уязвимое место под краями брони. Гора мяса – самое главное, но и полушарие панциря – немаловажная вещь.

Добыча будет принесена на стоянку, туда, где у костров ждут женщины и дети, где вся земля уже усеяна разбитыми и обугленными костями разнообразных гигантских ленивцев, токсодонов, макраухений, гуанако, лошадей. Жаль только, с каждой охотой приходится уходить всё дальше и дальше. Звери кончаются, скоро опять придётся откочевать на новое место, где всё повторится. От холмов на востоке до гор на западе, от моря на юге до беспредельной пампы на севере – везде люди будут вновь и вновь находить свою исполинскую добычу.

Миры бывают разные. Где-то болотистые джунгли тонут в малярийном тумане, где-то пики гор парят в заоблачных высях, а местами земля раскатана, как идеальный блин. Аргентинская пампа – совершенная плоскость, по которой змеятся изменчивые реки. Русла их гуляют по простору, размывая древние отложения, вынося на поверхность ископаемые кости и орудия древних людей.