Станислав Дробышевский - Байки из грота. 50 историй из жизни древних людей

Одно из таких мест – Пасо Отеро 5, расположенное между Буэнос-Айресом и Баия-Бланкой, на противоположной от Монте Верде стороне материка. Тут, в отложениях, намытых рекой Кекух Гранде, найдены многочисленные обломки костей и не слишком многочисленные орудия предков индейцев. Это типичная стоянка бродячих охотников, подобная многим другим, раскопанным археологами.

Маленькие группки бороздили травяные волны пампы, выискивая не слишком многочисленных представителей мегафауны – сцелидотериев и глоссотериев, милодонов и лестодонов, мегатериев и глиптодонов, тяжеловесных токсодонов и стройных макраухений, вымерших лам-гемиаухений и здравствующих поныне гуанако, южноамериканских лошадей и южноамериканских лисиц. Найдены тысячи фрагментов костей, почти все – обожжённые. Однако цифры эти обманчивы, ведь целых костей – единицы, так что определено по одной, редко по две особи каждого вида. Очевидно, охотничья удача была весьма изменчивой. Зато когда она улыбалась добытчикам, всё племя было обеспечено едой надолго, ведь некоторые животные той поры имели размер носорога или даже слона.

Перекочёвка, охота, пир, оскудение окрестностей, перекочёвка… Наверное, первобытным охотникам казалось, что так будет всегда, но всё хорошее когда-нибудь да кончается. Южноамериканская фауна всегда была уязвима. Несколько тысяч лет усиленной охоты стёрли с лица земли гигантских ленивцев, огромных броненосцев, толстоногих токсодонов, диковинных макраухений и местных лошадей. Некоторые животные в отдельных областях продержались подольше. Например, множество останков найдено в Арройо Секо 2, не так далеко от Пасо Отеро 5. Возможно, последние броненосцы-глиптодоны и лошади найдены в уругвайском местонахождении Пай Пасо 1 около девяти тысяч лет назад. Впрочем, ещё две тысячи лет спустя люди загнали в болото и убили дэдикуруса – удивительного гигантского броненосца с шипастой палицей на хвосте – в Ла Модерна, северо-западнее от Пасо Отеро 5.

Одними из последних представителей былого величия оставались и саблезубые кошки-смилодоны, причём самой крупной разновидности. Очень поздние останки этих свирепых хищников обнаружены в бразильском местонахождении Боун Эскривания 5 с датировкой несколько больше девяти тысяч лет назад. Надо думать, их существование придавало остроты путешествиям по пампе, на которой нет абсолютно никаких убежищ.

Перекочёвка, охота, пир, оскудение окрестностей, перекочёвка… Наверное, первобытным охотникам казалось, что так будет всегда, но всё хорошее когда-нибудь да кончается. Южноамериканская фауна всегда была уязвима

Благодаря анализу пыльцы и фитолитов – мельчайших остатков растений – учёные установили, что климат во времена палеоиндейцев Пасо Отеро 5 был довольно прохладный и засушливый.

Martinez G. A. ‘Fish-tail’ projectile points and megamammals: new evidence from Paso Otero 5 (Argentina) // Antiquity, 2001, V. 75, pp. 532–538.

Martínez G. et Gutiérrez M. A. Paso Otero 5: a summary of the interdisciplinary lines of evidence for reconstructing early human occupation and paleoenvironment in the Pampean region, Argentina // Peuplements et préhistoire en Amériques, 2011, pp. 271–284.

Время шло, люди развивались. Наконец они достигли такого уровня, что смогли общаться не только друг с другом, но и с другими созданиями природы. Первая ниточка понимания протянулась между людьми и собаками. Люди продолжали полностью зависеть от природы, но уже начали активно – хоть и неосознанно – менять её.

Серые сухие склоны с блёклыми клочками травы отлого поднимались на западе. Низкие берега подболоченного озера зелёным покрывалом расстелились перед палевой грядой на востоке. Люди поселились на границе оазиса.

Пожилая (три десятка лет – не шутка!) женщина сидела на земле и занималась обычным делом – перетирала зерно на известняковой плите. Её натруженные смуглые руки устали. Она подняла глаза и огляделась. Вокруг всё застыло в спокойной обыденности.

Утоптанная площадь – центр общественной жизни – была сейчас пуста. На её южной стороне идеальным полукругом в 20 шагов шириной изогнулась стенка-терраса в рост человека, выложенная камнями. Столбы, вкопанные в забутованные ямки, поддерживали навес, прикрывающий два очага у стены, ограниченных полукруглыми выкладками. На площадке в нескольких шагах перед сооружением плитки окружали ещё один овальный очаг.

Вокруг люди устроили несколько других подобных полуземлянок-полунавесов.

Заметив, что женщина приостановила свою монотонную работу, чутко поднял голову из пыли разомлевший щенок. Он радостно разинул слюнявую пасть и, пригибая голову и низко виляя хвостиком, вразвалочку подошёл к женщине. Она улыбнулась и потрепала его по голове, ухватила за ухо. Щенок, довольный оказанным ему вниманием, охотно повалился на спину и изобразил борьбу. Женщина любила эту собачку. Иногда зверушка могла навредить – опрокинуть готовую муку, изгрызть шкуры, запутаться под ногами, – но с ней было веселее и спокойнее. Безоговорочная преданность и добродушие – качества, которые не всегда встретишь и среди людей.

Женщина ещё поиграла с пёсиком и продолжила свой труд…

Когда и где была приручена первая собака? То в одном, то в другом месте археологи находят черепа вроде бы волков, но вроде бы уже и не совсем. В лидерах Разбойничья пещера – 31,5–36,5 тысячи лет назад, Гойе – 31,7, Пшедмости – 29,5–31,5. Но есть ещё Бетена и Елисеевичи, Авдеево и Мезин, Сайнт-Тибо и Оберкассель. Отличить волка от первой собаки – задача непростая. На первых порах разницы, собственно, и не было. Как происходил эпохальный контакт видов? Нарочно ли люди брали к себе щенков из логовищ или волки сами следовали за двуногими охотниками, оставлявшими такие заманчивые объедки?

Самый яркий пример древней дружбы обнаружен в древненатуфийском слое стоянки Айн Маллаха или Эйнан на севере Израиля. Это место – богатейший памятник. Люди заняли очень выгодное место – между озером и горами. Отсюда они совершали свои охотничьи вылазки к водопоям и походы за дикорастущим зерном на окружающие холмы.

Постоянство жизни вызывало обогащение культуры. В Айн Маллахе найдены полукруглые основания множества домов, строившихся и перестраивавшихся на протяжении двух тысяч лет. Каменные выкладки позволяют детально реконструировать не только форму отдельных сооружений, но и последовательные изменения поселения.