Юрий Воронов - Тайна Цебельдинской долины

В 1960 г. известный абхазский археолог М. М. Трапш при участии Ю. Н. Воронова и В. С. Орелкина приступил к систематическим раскопкам могильника у крепости Шапка в окрестностях сел Октомбери (Ольгинское) и Марамба. В 1962—1967 гг. в состав экспедиции вошли также Г. К. Шамба, М. М. Гунба, В. Б. Ковалевская и др. В ходе семилетних работ было выявлено около 200 погребений, сосредоточенных главным образом на пяти холмах — Стеклянном (семейный комплекс Абгидзраху), Церковном (семейный комплекс Ауахуамаху), [13] Верином (семейный комплекс Ахьацараху), Монетном (семейный комплекс Алраху) и Грушевом (семейный комплекс Ахаччарху).

В эти же годы материалы из раскопок цебельдинских могильников публикуются в серии статей, включаются в отдельные монографии. В 1961 и 1963 гг. М. М. Транш опубликовал краткие итоги исследований в Цебельде [54, 55]. В 1964 г. материалы Цебельдинских могильников рассматривались в монографии 3. В. Апчабадзе [9, 214-219]. В том же году К. В. Голенко описал все известные ему находки монет в окрестностях Цебельды [27, 65-67]. Тогда же Л. А. Ельницкий посвятил специальный экскурс серебряному медальону из могильника на Грушевом холме (Ахаччарху) [30, 144]. В 1965—1967 гг. несколько статей опубликовал Г. К. Шамба [62, 64-66], который провел комплексное изучение могильника Ахаччарху. Эти материалы легли в основу его кандидатской диссертации [63]. В 1966 г. А. К. Амброз в своей монографии, посвященной фибулам юга Европейской части СССР, провел предварительную классификацию фибул исторической Цебельды [5, 50-57].

Параллельно с участием в экспедициях М. М. Транша автор настоящей работы в те же годы занимался выявлением новых памятников цебельдинской культуры. Были установлены границы исследовавшегося могильника, а также принадлежность его населению крепости и поселения на горе Шапка; выявлены крепости, поселения и могильники цебельдинской культуры в поселке Краевичи (Цибилиум), севернее села Цебельда (гора Ахыста) и в селе Азанта (гора Бат и ее окрестности), в урочище Апушта и в урочище Лар, в селе Чины (Пал), в селе Верхняя Юрьевка, в селе Герзеул, на горе Пскал и др. Крепости обмерялись, фиксировались поселения и могильники, следы древних дорог; в частности, были отсняты трассы путей, соединявших крепость Цибилиум с крепостями Шапка и Пал.

Таким образом, в 1962—1968 гг. сплошными разведками удалось охватить значительную горную зону общей площадью до 200 кв. км. В этих работах автору оказывали большую помощь Л. Н. Соловьев, В. С. Орелкин, В. А. Юшин, А. С. Вознюк, В. И. Воротников, В. И. Моисеенко, А. С. Четверухин, А. Н. Берников, В. Н. Воронов, А. А. Судаков, В. С. Орелкин, В. Г. Воронов и другие. [14]

Рис. 2. Схема распространения памятников цебельдинской культуры в Северо-Восточном Причерноморье и эволюция накопления фактов о ней с 1880 по 1972 г. [15]

Итог исследованиям был подведен в издании «Археологическая карта Абхазии», опубликованном в 1969 г. [16].

В 1968—1969 гг. М. М. Гунба выявил и раскопал в окрестностях села Марамба около 30 погребений (пункт «Апианча») с интересным инвентарем [28]. В 1970 г. он копал могильники цебельдинской культуры в селе Атара Армянская [10]. В 1966—1969 гг. Ю. Н. Воронов, А. С. Вознюк и В. А. Юшин вели охранные наблюдения на Алуштинском, Азантском и Ларском могильниках, в результате чего было спасено до 50 погребений, частично опубликованных в начале 1970 г. [17]. В 1967—1969 гг. В. А. Юшин и Ю. Н. Воронов доследовали серию богатых погребений VI—VII вв. на периферии Церковного и Юстинианова холмов на Шапкинском могильнике [18]. Первое из этих погребений с золотыми и серебряными монетами Юстиниана I было опубликовано в 1971 г. [19]. Тогда же до двух десятков погребений II—VII вв. н. э. доследовано на пашнях в окрестностях крепости Цибилиум. В 1970—1971 гг. серию поселений и могильников цебельдинской культуры удалось выявить в селах Эшера, Амткел, Зима, Ажара и др. [24, 25]. В 1970 г. Г. К. Шамба опубликовал исследование материалов раскопанного в 1962—1964 гг. могильника на Грушевом холме [61]. В 1971 г. были опубликованы основные материалы раскопок М. М. Трапша в 1960—1965 гг. в Цебельде [53], а А. К. Амброз подробно рассмотрел хронологию могильников цебельдинской культуры [4, 106-111]. Так закончился второй этап уже сознательного накопления данных о памятниках цебельдинской культуры.

К концу 60-х годов XX в. в трактовке цебельдинских материалов определился ряд закономерных противоречий, проявившихся как в вопросах установления хронологии памятников цебельдинской культуры, так и в отношении их этнической характеристики, социально-экономического облика и т. д. Если одни исследователи (М. М. Трапш, Г. К. Шамба) датировали могильники Цебельды II—V вв., то другие (Б. А. Куфтин, А. К. Амброз, Ю. Н. Воронов) говорили о более протяженном периоде — II—VII вв.; одним (М. М. Трапш) представлялось, что могильники цебельдинской культуры оставлены древнеабхазскими племенами абазгов и апсилов, другие (Г. К. Шамба, Ю. Н. Воронов) [16] отстаивали их исключительно апсилийскую принадлежность; одни (М. М. Трапш, 3. В. Анчабадзе, Г, К. Шамба) рассматривали древних цебельдинцев как сельское население и проводили параллели с деревенским бытом абхазов, другие (И. А. Гзелишвили, Ю. Н. Воронов) усматривали в поселениях древних цебельдинцев черты городской формации; одним (М. М. Трапш, Г. К. Шамба) представлялось, что отдельные комплексы погребений, раскопанные в Цебельде, были родовыми могильниками, другие (Ю. Н. Воронов) видели в них семейные кладбища; одним (М. М. Трапш, 3. В. Анчабадзе, Г. К. Шамба, М. П. Инадзе) казалось, что христианство проникло в Цебельду в конце III—IV вв., другие (Ю. Н. Воронов, В. А. Юшин) отстаивали более позднюю дату — не ранее второй половины VI—VII вв. Дискуссионной оказалась и проблема политической ориентации амсилов — выступали они против римлян (М. М. Трапш) или же в союзе с последними (М. М. Гунба, Ю. Н. Воронов). Противоречия намечались и в определении границ Апсилии, трактовке происхождения предметов и т. д.

Таким образом, круг спорных вопросов широк. И причина этого — недостаточное количество первоначально введенных в науку вещественных материалов и скудость соответствующих письменных источников.

Вместе с тем накопившийся за последние годы материал позволяет разрешить многие спорные вопросы. Ведь выводы до сих пор делались обычно на основе анализа материалов из четырех-пяти частично раскопанных семейных кладбищ одной родовой общины. Теперь же в распоряжении исследователей находятся более 500 погребений из десятка могильников и около 20 поселений, давших несколько десятков тысяч предметов, позволяющих вплотную подойти к разрешению главных вопросов экономической, культурной и политической жизни древней Цебельды, а вместе с ней и всей Апсилии.