Мишель Пастуро - Символическая история европейского средневековья

Dhaenens J. Le Destin d’Orphee, op. cit., p. 44-45.

Следует подчеркнуть, что на страницах «Манесского кодекса» присутствует множество музыкальных инструментов. Их идентификация, а также их названия по-прежнему остаются под вопросом; поэтому не нужно удивляться тому, что Нерваль принял виеллу за лютню, а кларикорд — за лиру.

Другие элементы сонета можно также связать с «Манесским кодексом». Например, звезду (строка 3), которая, так же как и роза, является лейтмотивом миниатюр. А вторая часть 5-й строки («...ты, утешившая меня») вполне могла быть подсказана сценами, где поэта или рыцаря утешает дама (fol. 46v, 76v, 158, 179, 249v, 252, 300, 371 и т. д.). Впрочем, ввиду того, что подобные сцены представлены очень широко, а эта часть строки сама по себе поливалентна, утверждать этого нельзя.

Сомнения отпадут сами собой, если выделить содержащееся в нем ассоциации или оппозиции: север / юг, христианское Средневековье / языческая античность, Германия / Италия, Любовь / Смерть, двойственность / единичность.

По поводу этих четырех редакций см. примечание 22. Слова или формулировки менялись редко. Зато значительные изменения коснулись пунктуации, прописных букв и типографских особенностей (выделение курсивом некоторых слов).

Название «Судьба» появляется в рукописи Элюара. Вопрос о его происхождении стал предметом научных споров. См., например: Richer J. Nerval: experience et creation, p. 556; Dhaenens J. Le Destin d’Orphee, op. cit., p. 13- 17, 126-132.

В восьмой главе своего романа Вальтер Скотт, описывая сражения на турнире при Эшби, вводит в повествование неизвестного рыцаря, на щите у которого изображен вырванный с корнем дуб, а в качестве девиза написано испанское слово Desdichado. Это Уилфред Айвенго, который поссорился со своим отцом Седриком Саксонцем и участвовал в турнире инкогнито.

Перевод El Desdichado как Le Desherite, «Лишенный наследства», часто оспаривался, в частности см.: Kneller J. W., art. cit. Однако сегодня он одобряется большинством исследователей творчества Нерваля, хотя испанское слово desdichado исходно означает «обездоленный», «несчастный». Видимо, именно так его понимал и Нерваль. Между тем, первым допустил эту смысловую ошибку сам Вальтер Скотт: в тексте «Айвенго» он перевел Desdichado английским словом disinherited (лишенный наследства), спутав таким образом испанские слова desdichado и desheredado.

Mittler Е., Werner W. (Hg.) Codex Manesse, op. cit., S. 216-217, справка F39.

Луи Дуэ-д’Арк (1808-1882), выпускник Национальной школы Хартий, архивист, был первым французским ученым, предпринявшим научное издание источников средневековой геральдики (печатей, гербов, геральдических трактатов). Вместе с тем он был связан со многими художниками и писателями. См.: Bibliotheque de l’Ecole des chartes, t. 43, 1882, p. 119-124, et t. 46, 1885, p. 511-528.

См. каталог выставки: Gerard de Nerval. Exposition organisee pour le centieme anniversaire de sa mort. Paris, 1955, notice 72, p. 19.

О связях Нерваля с Германией см. фундаментальный труд: Dedeyan С. Gerad de Nerval et l'Allemagne, Paris, 1957-1959, 3 vol.

Rhodes S. A. The Friendship between Gerard de Nerval and Heinrich Heine // French Review, t. 23, 1949, p. 18-27; Du Bruck A. J. Gerard de Nerval and the German Heritage. Hague, 1965.

Minnesinger aus der Zeit der Hohenstaufen. Fac-Simile der Pariser Handschrift. Zurich, 1950.

Все эти работы опубликованы в: Abhandlungen der koniglichen Akademie der Wissenschaften zu Berlin, phil.-hist. Klasse (1842, 1845, 1850, 1852).

См. примечание 58.

Следовало бы, соответственно, изучить цвета и их семантику в произведениях Нерваля. Существенное, по всей видимости, влияние на него оказала геральдика, а также некоторые живописные школы. Пока такое исследование не предпринято, см.: Richer J. Nerval: experience et creation, op. cit. p. 133— 167 (глава “La race roug”); Dhaenens J. Le Destin d’Orphee, op. cit., p. 59-61; Dunn S. Nerval coloriste // Romanische Forschungen, t. 91, 1979, p. 102-110.

Об этих интерпретациях см.: Dhaenens J. Le Destin d’Orphee, op. cit., p. 25-29; Laszo P. El Desdichado, art. cit., p. 56-57.

Вообще интересно, не алхимия ли, эзотерика и символизм в большей степени пробудили интерес Нерваля к геральдике, нежели изыскания в области родословной и семейной истории или поэтическое очарование геральдического языка? Такая книга, как: Portal F. Des couleurs symboliques (Paris, Treuttel et Wiirz, 1837), которую он, несомненно, читал, должна была его к этому подтолкнуть.

Стоило бы, к примеру, попристальнее рассмотреть великолепную геральдическую химеру, которая украшает нашлемник, изображенный на 18-м листе «Кодекса». Возможно, она как-то повлияла на название «Химеры».

Например, 8 стих менялся (последовательно?) следующим образом: “Et la treille оu le pampre a la vigne s’allie” — «И зеленый шатер, где лоза сочетается с виноградом» (“Le Mousquetaire”); “Et la Treille ou le Pampre a la Vigne s’allie!” — «И Зеленый Шатер, где Лоза сочетается с Виноградом!» (рукопись Ломбара); “Et la Treille ou le pampre a la Rose s’allie” — «И Зеленый Шатер, где лоза сочетается с Розой» (рукопись Элюара); “Et la treille ou le pampre a la rose s’allie” — «И зеленый шатер, где лоза сочетается с розой» («Девы огня»). См.: Guillaume J., ed. "Les Chimeres"..., op. cit., p. 43; Dhaenens J. Le Destin d’Orphee, op. cit., p. 129.

Когда я работал над этим текстом, Эрик Бюффто подтвердил мою гипотезу, обнаружив на гравюре Эжена Жерве 1854 г. с изображением Жерара де Нерваля набросок, сделанный самим Жераром и воспроизводящий птичью клетку, которая фигурирует в «Манесском кодексе» на гербе, приписанном выдающемуся поэту начала XIII в. Вальтеру фон дер Фогельвейде. См. Buffetaud Е. et Pichois С. Album Gerard de Nerval. Paris, 1993, p. 230-231, 271.

На невозможность отделить “El Desdichado” от остального творчества Нерваля особо указала Мари-Терез Госс (в работе, указанной в примечании 22).

Текст воспроизводится по изданию: Guillaume J., ed. "Les Chimeres"..., op. cit., p. 13.

Историки литературы долгое время спорили о том, какой «роман» был самым читаемым со времен появления печатной книги: «Дон Кихот», «Айвенго» или «Война и мир». Сегодня споры умолкли: стало известно — и цифры это подтверждают, — что самый читаемый роман принадлежит не Сервантесу, не Скотту и уж точно не Толстому, а Агате Кристи. Причем это не «Десять негритят», а «Убийство Роджера Экройда».

Биографий Вальтера Скота издано много и они неравноценны. На французском языке можно прочитать превосходную «литературную биографию»: Suhamy Н. Sir Walter Scott. Paris, 1993.

Вальтер Скотт принадлежал к младшей ветви древнего мелкопоместного дворянского рода, не титулованного и не очень богатого. Титул баронета возвысил Скотта над всеми его родственниками, и он до конца своих дней очень им гордился.

На некоторые эпизоды долгой осады Торкилстона в «Айвенго» его, несомненно, вдохновило описание взятия замка Геца в драме Гёте.