Сергей Ионин - Параллельное оружие, или Чем и как будут убивать в XXI веке

Уважаемый Александр Иванович!

К Вам обращается группа… (осталась часть слова — «онструкт…», возможно, оно значит «конструкторов»? — Ред. ) …

Мы считаем необходимым обратить Ваше внимание на принципиально новый аспект стратегической безопасности страны. Речь идет об образовательной или гуманитарной безопасности. Наиболее конкретно и материально данный род безопасности воплощается в учебных пособиях и учебниках, а сами учебники становятся сегодня новым типом стратегического оружия — консциентальным оружием (от латинского «консциенциа» — сознание).

Дело в том, что ключевым фактором мощи страны является сегодня, с нашей точки зрения, уже не атомная бомба или иной вид вооружений, а сама способность проектировать и изготовлять бомбу и подобные ей изобретения. Кстати, эта точка зрения полностью совпадает с точкой зрения покойного Ричарда Никсона, которую он изложил в своей книге «Победа без войны» и которая во многом обусловила поражение СССР в «холодной» войне. Для нас очевидно, что и суть Ваших предложений по модернизации армии (мобильные сверхквалифицированные бригады и инфраструктура опорных баз) также основывается на имеющей первостепенную важность способности побеждать не числом, а умением, не количеством танков, а правильным их применением.

Таким образом, основным полем войны, противостояний, партнерства между государствами и иными геополитическими субъектами сегодня становятся сами «умы», а если точнее — состояние и качество сознания. Именно соревнованием сознаний определяется реальная, не фиктивная мощь страны. Причем важно подчеркнуть: сознание ныне становится не метафорой, не банальным указанием на преимущество умного над дураком, а предельно конкретным и рассчитываемым предметом воздействия и оперирования.

Не случайно СМИ становятся сегодня нередко более грозным и многократно более коварным оружием, чем танки и самолеты. Также не случайно, что мало кто понимает реальное устройство и механизмы СМИ-удара по сознанию. Но это не отменяет того факта, что сегодня сознание (невидимое, нематериальное, то, что нельзя пощупать) становится столь же материальным, как и мощь неощущаемого атомного ядра.

Из этого, разумеется, не следует, что надо перестать заниматься танками и самолетами, войсками стратегического назначения и пр. Из этого следует, что (…) начало XXI века, самые первые годы XXI века станут временем консциентальной войны. Проблема консциентальной войны и ставит на повестку дня проблему образовательной безопасности.

Оружейной материей консциентальной войны являются, с нашей точки зрения, учебники и целевые пособия, включающие в себя телевидение, дисплеи и программы персональных компьютеров, компьютерные игры и, конечно же, традиционные книги. За всей этой материей стоит дидактика — то есть форма целевого воздействия на сознание.

Важно подчеркнуть, что образовательная безопасность принципиально отличается от информационной безопасности — так же, как консциентальные войны абсолютно отличны от информационных войн. Разумеется, в сферу образовательной безопасности попадает как вопрос защиты компьютерных программ и систем, так и вопрос организации правильного восприятия информационно-пропагандистских ударов противника. Однако проблема образовательной безопасности отнюдь не сводится к этим двум второстепенным вопросам, но имеет свой собственный предмет: выращивание многомерного целеорганизованного сознания на самобытной историко-традиционной культурной основе и превращение такого сознания в материальную силу.

Мы готовы более подробно, с детальной аргументацией, пояснить наше видение. Но суть нашего обращения к Вам сводится к двум предложениям:

1. Профессионалы, которые способны отвечать за безопасность страны, должны сегодня обратить внимание на проблему образовательной безопасности и консциентального оружия. Именно Россия может и должна стать лидером в этой области, поскольку имеет здесь ряд принципиальных изобретений и поскольку уровень российской практико-ориентированной науки о сознании является пока что недосягаемым для других стран и иных геополитических субъектов. В целях безопасности страны необходимо начать широкомасштабную разработку и изготовление консциентального оружия. Необходим особый секретный консциентальный проект.

2. Необходимо срочно создать КБ, в котором можно было бы начать работы над российским консциентальным оружием. По образцу созданного в разгар Великой Отечественной войны Главного управления по реализации уранового проекта предлагаем создать Главное управление по реализации консциентального (дидактического) проекта.

Мы готовы провести все предварительные и итоговые работы по данному проекту, представить детальные обоснования наших утверждений.

Просим Вас…

(Текст обрывается.)

Так откуда же «растут ноги» этого письма? Далеко ходить не надо. Еще в первые месяцы после предательского Хасавюртовского мира, ставшего во многом продолжением разнузданной избирательной кампании этого же 1996 года, политологи Ю. В. Громыко и Ю. В. Крупнов, анализируя ситуацию и причины этого политического дефолта России, выдвинули концепцию «консциентальной войны».

В чем суть термина.

Разрыв связи между поколениями. Создание людей, для которых будут безразличны прошлые и будущие поколения. Стирание их этнородовой идентификации. Создание человека-никто, без роду-племени. Вот это и есть консциентальная война. Задача в том, чтобы освободить сознание человека от различных этнокультурных ограничений, чтобы можно было помещать в это свободное сознание любые другие матрицы.

Консциентальность происходит от латинского слова conscientia — сознание (а, кстати, также и совесть) и связано с сознанием. Соответственно, консциентальная война — война на поражение сознания.

Разумеется, в массовом плане базовую работу по поражению сознания в настоящее время выполняют средства массовой информации и коммуникации. С позиции оборонного строительства необходимо создание особого рода войск, которые бы могли предотвращать применение консциентального оружия или, при необходимости, использовать такое оружие. В период войны в Югославии в первой половине 1998 года существовал ряд проектов телеспецназа или медиаспецназа. Высшим достижением правильно организованной консциентальной войны — войны на поражение сознания и его способности к свободной идентификации — является создание такой ситуации, когда в самый разгар боевых действий и в условиях катастрофы у населения, включая «профессионалов» политики и военного дела, «элиту», возникает абсолютно очевидное и трижды достоверное переживание наивысшего расцвета мира и бесконечной далекости войны…