Йозеф Оллерберг - Снайперская «элита» III Рейха. Откровения убийц (сборник)

20 апреля нас обоих вызвали в штаб корпуса, размещавшийся в небольшом населенном пункте около города Моравска-Острава. Туда их доставили на автомобиле-амфибии марки «Фольксваген» [17]. Штаб размещался в сооружении, которое в былое время было чем-то вроде фермы. К нашему появлению там все гудело, словно улей. Туда-сюда сновали машины и связные, раздавались громкие крики приказов, везде толпились штабные офицеры. Было видно, что штаб готовится к смене места дислокации. Я и Йозеф в своей изношенной униформе, со своими огрубевшими лицами среди чистеньких штабных ощущали себя, как свиньи, забравшиеся на диван.

– Им стоило бы полежать задницами в грязи, – заворчал Рот. – Я мог бы показать им подходящие места.

Мы стояли, не зная, что нам делать, пока, наконец, не появился солдат, который принес нам по консервной банке с селедкой в томатном соусе, кусок хлеба и котелок с кофейным эрзацем. Таким образом, мы могли скоротать ожидание, наполнив свои желудки, что пехотинцам в эти дни удавалось не так уж часто.

Когда через несколько часов мы оба сидели у двери скотного двора, мы вдруг услышали голос, раздавшийся из здания:

– Где бойцы, пришедшие за Рыцарскими крестами?

К нам вышел сержант, который позвал нас, едва скрывая сарказм:

– Это вы стрелки, которых пожалуют в рыцари? Полковник и его меч готовы к торжественному ритуалу.

Мы медленно поднялись.

– Давайте побыстрее, ребята, – сказал сержант. – Нам предстоит большое событие.

Через несколько минут мы стояли в комнате, игравшей роль вестибюля, и полковник с красными полосками Генерального штаба на брюках подошел к нам с папкой в руке, сопровождаемый солдатом с фотоаппаратом. Мы невольно вытянулись по стойке «смирно» с карабинами за спиной.

– Вольно, господа, – весело обратился к нам полковник. – Пожалуйста, простите, что торжественная церемония в вашу честь проходит в этой импровизированной обстановке. Я надеюсь, что вы извините нас, учитывая сложившиеся обстоятельства. Фельдмаршал в самом деле хотел поздравить вас лично, но, к сожалению, ему сейчас не до этого. Позвольте мне поблагодарить вас от его имени.

С этими словами полковник открыл папку и начал зачитывать послание фельдмаршала:

«Группа армий «Центр», 20 апреля 1945 г.

Ефрейтору Йозефу Оллербергу!

Это большая честь для меня наградить вас Рыцарским крестом Железного креста и вручить пакет с деликатесами со стороны фюрера 20 апреля 1945 года. Мне стало известно из докладов ваших командиров, что вы продемонстрировали выдающееся солдатское мастерство и невероятную смелость. Желаю вам всяческой удачи и благополучного возвращения домой.

Хайль Гитлер!

Генерал-фельдмаршал Шернер».

Затем тот же текст был зачитан снова, но на этот раз с именем Йозефа Рота вместо меня. После чего полковник махнул рукой солдату, и тот достал два Рыцарских креста, которые на самом деле были переделанными Железными крестами второго класса. Офицер взял один из крестов, подошел ко мне и спросил:

– Вы мыли свою шею, господин младший капрал?

Увидев мое удивление, он добавил:

– Я просто шучу.

Надев на нас кресты, полковник заговорил отеческим тоном:

– Я по-настоящему горжусь, что в нашем корпусе есть такие солдаты, как вы. Примите мои поздравления и мою личную благодарность. Я надеюсь, вы выживете во время надвигающегося сурового испытания и вернетесь целыми и невредимыми к своим семьям и мирной жизни.

Сказав это, он стал пожимать нам руки. Мелькала вспышка фотоаппарата.

– Вы получите настоящие Рыцарские кресты позднее, когда ситуация стабилизируется. Тогда пройдет и должная церемония, на которой вам вручат документы на награды за подписью фюрера. Но еще сейчас позвольте мне отдать вам письма от фельдмаршала. В знак его личной благодарности вам каждое из них включает его личную фотографию с его подписью, а также фотографии с подписью вашего командира дивизии генерала Клатта.

Мы оба осознали горький подтекст слов полковника. Каждому из нас было ясно, что война проиграна и полное поражение было не за горами.

– По понятным причинам вы хотите прямо сейчас получить коробки с подарками фюрера, – улыбнулся полковник.

При этих его словах двое солдат внесли ящики из-под артиллерийских снарядов, которые были около метра в длину, пятьдесят сантиметров в высоту и тридцать сантиментов в ширину. Ящики были полны деликатесов.

– Всего вам лучшего, господа! – С этим словами полковник развернулся и исчез в дверном проеме. Тем временем вернулся фотограф. Он спросил:

– Могу я сделать еще один снимок для международной прессы?

Он помог нам занять нужное положение, и его вспышка сверкнула еще два раза. Прежде чем фотограф ушел, я попросил его, если это возможно, выслать фотографии домой моим родителям. Фотограф пообещал сделать это и сдержал свое слово.

На этом церемония окончилась.

– Куда нам поставить ящики с подарками для наших героев? – приставал к нам один из солдат.

В этот момент вошел водитель джипа.

– Я доставлю вас назад к вашим товарищам, – сказал он. – Грузите ящики в мою машину.

Пока солдаты выносили их, я спросил у водителя, где находится почтовая комната, чтобы я мог отправить письмо домой. При сложившихся обстоятельствах я хотел как можно быстрее выслать домой наградные документы на свой Рыцарский крест. Я надеялся, что письмо, отправленное из штаба корпуса, скорее дойдет до родителей. При этом из предосторожности я воспользовался двумя конвертами, в один из которых вложил фотографии с автографами фельдмаршала Шернера и генерала Клатта, а в другой наградные документы. Как выяснилось впоследствии, фотографии дошли до моих родителей невредимыми, а конверт с документами потерялся в пути.

Со своими временными Рыцарскими крестами на шеях мы отправились обратно в свои части, где нашего возвращения с нетерпением дожидались. Мне не составило труда извлечь свой ящик с подарками из джипа, поскольку товарищи буквально навязали мне свою помощь. Как только мы оказались в блиндаже, крышка ящика была снята. Под ней оказались мясные и рыбные консервы, бутылка коньяка, сигары, сигареты, шоколад и печенье. За время спонтанно организованного застолья в честь случившегося события содержимое ящика было оприходовано, хотя мне и досталась при этом большая часть мяса и печенья. Также, на правах героя дня, я придержал у себя бутылку коньяка и сигары.

Немецкая пресса находилась в руках пропагандистской машины и незамедлительно пользовалась случаями, подобными этому. Соответственно, мои достижения были вынесены на первую полосу местной газеты моего родного города «Миттенвальдер Нахрихтен» («Миттенвальдские новости»). В выпуске от 25 апреля 1945 года был помещен следующий материал: