Андрей Франц - Беспредел и Тирания. Историко-политические этюды о преступлении и наказании

И судовые начальники, и сопровождающие груз воинские команды, и ответственные за торгово-обменные операции приказчики — это все непосредственно подчиненные фараона. Ни о какой самостоятельной, на свой страх и риск, торговле речи здесь даже не идет.

Если мы посмотрим на торговых контрагентов египетских фараонов, то у них организация товарообмена устроена точно так же. Скажем, шумерские тамкары — это точно так же торговые агенты на службе у царя. Фактически, царские приказчики. Законы Хаммурапи под страхом смерти запрещают кому бы то ни было, кроме них вести торговые операции. И так — везде. Царский товарообмен есть, а торговли — нет.

В чем разница между царским товарообменом и привычной нам торговлей? А разница гигантская. Отсутствует фигура посредника. Торговца. Цари обмениваются своим . Посредник оперирует чужим . И операции эти подчинены довольно жестким правилам. Главных из них всего два. А именно — покупать по конкурентным ценам, а продавать по монопольным. Конкурентные цены продаж, как известно, в пределе стремятся к цене издержек производства выставленного на рынок товара. Монопольные цены продаж — опять таки в пределе — формируются как отношение всего платежеспособного спроса в данном сегменте рынка к выставленному на продажу количеству товара.

В переводе на русский, покупка выставленного по конкурентной цене товара позволяет "купить подешевле", а продажа его по монопольной цене дает возможность "продать подороже". Соответственно, находясь в промежутке между двумя этими такими разными механизмами ценообразования, торговец и концентрирует в своих руках гигантские богатства. И если он все делает правильно, то — в отсутствие форс мажора — он обречен на процветание.

Но пока ничего этого еще нет. Нет и в помине никакой конкуренции, ибо и источники сырья, и производственные мастерские находятся в руках государства. Нет и самого Торговца, ибо никто просто не позволит ему строить корабли и снаряжать караваны. Товарообмен — монополия государства . То есть, Царя и его тамкаров .

Все меняется в XIII веке до н. э. Многочисленные обитатели островов Средиземноморья, занимавшиеся до этого морскими промыслами и мелким береговым разбоем, объединяются вдруг в гигантские пиратские флотилии, разнеся вдребезги и пополам все "великие державы" древнего мира. Одна за другой погибают дворцовые культуры Крита, Месопотамии и Ханаана. Рушится империя хеттов Лишь Египту удается с огромным трудом отбиться от "народов моря" — именно такое название получило древнее морское казачество у современных историков.

На еще недавно цветущее, высоко цивилизованное, объединенное разветвленнейшими отношениями товарообмена Средиземноморье опускаются Темные века. Морские коммуникации, бывшие основными артериями товарообмена, оказываются полностью под властью "народов моря". Они же пираты. Они же морские разбойники. Царский товарообмен исчезает по весьма уважительной причине — царей фактически не осталось. Лишь фараоны умудряются как-то отбиваться от бесчинствующих морских сечевиков . И вот тут-то, на руинах погибшей древнейшей структуры товарообмена на авансцену, наконец-то выходит фигура Торговца .

Причем, появляется она поначалу довольно робко. Изначально Торговец ничем не отличается от пирата . Собственно, он по своей первой и основной профессии пиратом и является. А что делать? В эти неспокойные времена все, что хоть как-то держится на воде, занимается исключительно пиратством . В основным — береговым. Поскольку на воде грабить нечего — богатых торговых караванов просто нет. Зато береговым пиратством занимается каждый уважающий себя античный вождь.

Вот, например, греческий Ахиллес, красавец-мужчина:

Ну, вождь, герой, что тут еще скажешь! Не намного отстает от него и хитроумный Одиссей:

Причем, сокровища бесценные — конечно же, хорошо. Но это дело такое: тут удалось сокровища подломить, там не удалось — как повезет. Но на один товар уважающий себя пират мог рассчитывать всегда. Это, понятно дело, люди. Появляется даже новая перспективная морская профессия — андраподистов, "делателей рабов".

Вот, историк античного рабства описывает нам его источники: "Война пополняла ряды рабов, но с известными перерывами; морской разбой содействовал этому более постоянно и непрерывно. Этот обычай, который в Греции предшествовал торговле и сопутствовал первым попыткам мореплавания, не прекратился даже тогда, когда сношения между народами стали более регулярными и цивилизация более широко распространенной; нужда в рабах, ставшая более распространенной, стимулировала активность пиратов приманкой более высокой прибыли. Какую легкость для этого представляли и край, окруженный морем, и берега, почти всюду доступные, и острова, рассеянные по всему морю!" [270]

Обратите внимание, Валлон пишет о морском разбое — как об обычае, предшествующем торговле. И это верно не только в историческом смысле, но и в логическом. Захваченного раба нужно продать. Не есть же его! И вот уже пират потихонечку начинает становиться торговцем .

Привычка к продажам захваченного добра — первая ступень в торговых университетах нашего пирата. А дальше — больше. Рано или поздно до внутреннего взора изумленного пирата доходит простая вещь. Продавать награбленное — это, конечно здорово и приятно. Но ничуть не меньше можно навариться, привезя в знакомые уже места сбыта то, что там очень нужно и дорого, а на другом берегу моря этого полно, и можно взять по дешевке.

И вот уже историк рассказывает нам, как "пиратство … должно было пасть и пало побежденным противопоставленной ему более планомерной и менее стихийной организацией товарного обмена. В этом противоречии двух форм сношений — пиратской и торговой — победила торговля, и пиратские (длинные) корабли Греции заменились торговыми (круглыми) кораблями" [271]

Так из пиратского логова мало-помалу, бочком выбирается фигура Торговца . Но еще не одно тысячелетие эти две морские профессии будут успешно сочетаться, напоминая всем и каждому, что Торговец — это не какое-то там паршивое "третье сословие", а точно такой же, как и земельная аристократия, человек с ружьем . Впрочем, его современники в этом не особо и сомневаются. Так, в римских юридических сборниках — дигестах — зафиксирован закон, приписываемый Солону, где перечислены три равноправные профессии: моряки, пираты и купцы [272].