Нина Быстрова - «Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы

Во Франции крепли опасения, что целью «колеблющейся» русской политики Ллойд Джорджа является поддержка перманентного состояния развала в России и укрепление в ней английского влияния. Газета Temps, в частности, по этому поводу писала, что английские намерения в отношении России резко противоречат насущным интересам Франции, которая стремится создать Великую единую Россию, тогда как Англия — разделить ее на куски [748] Там же. Л. 178. .

Английскую тактику поддержки всех российских правительств сравнивали с тактикой Брест-Литовского договора, с той лишь разницей, что вместо Германии защитницей автономных государств Прибалтики и Кавказа называли другую великую державу — Англию, что послужило бы важным фактором расширения сферы английского влияния в мире. Единственно разумной, с точки зрения интересов Франции, политикой являлась энергичная поддержка Деникина, Колчака и Юденича в их стремлении воссоздать прежнюю Великую Россию. Помощь окраинным государствам была несовместима с такой политикой, не говоря уже о примирении с Советской Республикой. Франция испытывала сомнения в отношении политических расчетов своей союзницы, что, в свою очередь, породило неблагоприятный отклик не только среди английских противников Ллойд Джорджа, но и в лагере его сторонников. Появившееся вскоре в прессе сообщение о том, что М. М. Литвинов вел в Лондоне переговоры с некоторыми министрами коллегами Ллойд Джорджа, только подтвердило, что политик продолжительное время выступал под двумя масками: объявляя с союзниками усиленную блокаду Советской России и оказывая тем помощь Колчаку, Деникину и Юденичу, в то же время он не отвергал и предложения посланцев Ленина о налаживании контактов.

В конце концов, неопределенность русской политики английского премьера привела к оживленным дебатам в нижней палате парламента Великобритании. На Ллойд Джорджа и справа и слева посыпались запросы с требованием ясного освещения русской политики его правительства. Давая пространные пояснения по поводу царившего в России хаоса, военного положения Колчака и Деникина и оказываемой им союзниками помощи, на главный вопрос премьер-министр так и не дал четкого ответа. Но уточнил, что правительство намерено в русских делах принять за исходный пункт свою прежнюю политику, и подтвердил, что ее конечной целью всегда было достижение мира в России. Поэтому «английское правительство было всегда готово пользоваться всеми положениями для установления режима, который действительно бы обеспечил мир, порядок и конституционное правительство в России, на условиях, одобренных самим русским народом» [749] Там же. Л. 178. . Ранее уже предлагали созвать конференцию, где министры союзных и дружественных держав могли бы обсудить вопросы, которые мирная конференция в Париже по разным причинам не имела возможности разрешить. Одним из таких вопросов и был «русский вопрос». Ллойд Джордж не отрицал готовности созвать такую конференцию, но прикрывался рассуждениями о совместной политике союзников, в свое время считавших так же, как и он. И так как Англия последовательно придерживалась своей прежней политики, какие же могли быть дополнительные разъяснения? Ллойд Джордж произнес лишь несколько конкретных фраз: переговоры с посланцами Ленина велись без его ведома, никто с его ведома не входил в контакт с большевиками по поводу мирных переговоров; предполагаемые же переговоры между английскими представителями и М. М. Литвиновым по вопросу об освобождении военнопленных не должны рассматриваться как политические переговоры с большевиками. The Times в номере за 14 ноября назвала их единственным утешительным местом во всем длинном объяснении премьер-министра, а позицию Ллойд Джорджа в «русском вопросе» — по-прежнему весьма колеблющейся и неразгаданной.

Желание мира в английских правительственных кругах стало следствием поражения белых армий. Не известно было только, каким образом начать мирные переговоры, писала в те дни The Times : Ллойд Джордж «стеснялся первым пожать руку Ленина, вот если бы другие союзники присоединились к этому рукопожатию, то тогда он готов решить спор и даже распределить всю добычу» [750] Там же. Л. 179. .

Лидер либеральной партии Г. Асквит, выступая в Оксфорде 16 ноября 1919 г., говорил об ошибочности политики Великобритании в «русском вопросе». По его мнению, существовало только два варианта политики по отношению к России: один из них — рассматривать большевизм, как настолько сильную угрозу всему цивилизованному миру, что необходимо международное воздействие для его уничтожения. The Manchester Guardian, опубликовавшая на следующий день его выступление, зафиксировала и реакцию публики на его слова: после возгласов «позор» Асквит уточнил, что говорит не о желательной, а о возможной политике (возгласы одобрения). Единственное, что возможно для реализации этой цели — открыто вступить в союз с Колчаком и другими антибольшевистскими военными вождями, поддерживать их деньгами, снаряжением и людьми во что бы то ни стало и до конца. На его взгляд, это никуда не годная политика (одобрение). Другая политика — рассматривать вопрос о русском правительстве, как дело самого русского народа (одобрение). По мнению оратора, в этом не следовало усматривать симпатии к большевизму, который оставался формой тирании; но такая политика не сделала бы державы Согласия ответственными за замену одних правителей России другими, конечные цели и методы которых не известны. Единственная задача союзников — защищать независимость и свободное развитие новых стран от нападения и угроз как Германии, с одной стороны, так и русских большевиков и антибольшевиков — с другой. Однако ни того, ни другого не делалось, лишь повторялись торжественные уверения, что будущее России должно решаться самой Россией, и в то же время блокировались ее порты, бомбардировались крепости и снабжались всем необходимым антибольшевистские генералы. Несомненным было лишь то, что обещанное занятие Петрограда и Москвы далеко чем когда бы то ни было от осуществления. Если будущее мира основано на солидном и прочном фундаменте, подчеркнул Асквит, то не может быть повторения этого колебания и метания из стороны в сторону [751] Там же. Л. 111–112. .

Поддержать отказ премьера от политики авантюр в России призвал всех либералов и свободомыслящих британский государственный и политический деятель Джон Саймон, напомнив яркое послание, с которым обратился к английскому народу член военного кабинета генерал Смете: «У меня есть серьезное сомнение в судьбе той политики, которую мы преследуем в России. Россию можно спасти только изнутри усилием самих русских, действующих сообразно с русскими методами и идеями. Наши военные силы, широкая поддержка танками и другими военными материалами может на время укрепить одну сторону, но трудность решения задачи — далеко за пределами такого рода воздействия. Оставьте Россию в покое, снимите блокаду, проводите политику дружественного нейтралитета и беспристрастия по отношению ко всем борющимся группам. Будьте терпеливы с больной Россией, уделите ей время и подарите ваши симпатии и ожидайте результата ее выздоровления» [752] Там же. Л. 112. .