Вальтер Буркерт - Греческая религия: Архаика и классика

Особенные затруднения вызвал вопрос, имеют ли минойско-микен-ские изображения в каждом конкретном случае связь с мифами, с традиционными рассказами о богах и героях 19. Положительного ответа ожидали с самого начала, тем более что позднейшие греческие мифы так много говорят о Крите, а также о Микенах, Пилосе, Фивах и Ор-хомене — даже имена, заимствованные из них, стали научными понятиями: «минийская керамика», «минойская культура». К тому же задолго до Эванса воображение религиоведов волновали несколько комплексов, предположительно древнейшего времени, которые указывали в сторону Крита: бог в обличье быка — Зевс и Европа 20. Паси-фая, отдающаяся быку и рождающая Минотавра 21, рождение и смерть бога — младенец-Зевс в пещере на Иде и пресловутая могила Зевса близ Кносса 22, сельбкохозяйственные мистерии со Священным Бракосочетанием — совокупление Деметры с Иасионом на трижды вспаханном поле 23. К тому же на одной и табличек, найденных в Кноссе, упоминается некий «Дедалион» на другой — «Госпожа Лабиринта» 24; что значат эти имена, неизвестно. Однако открытие изобразительного искусства критской дворцовой эпохи практически никак не подтвердило этих ожиданий. Ничто не указывает на существование бога-быка 25, отсутствует сексуальная символика. Единственное сомнительное подтверждение мифа о детстве Зевса — отпечаток из Кносса 26, на котором изображен мальчик под овцой. То, что считалось (начиная) с конца средневековья «могилой Зевса», оказалось одним из многих минойских горных святилищ 27. На печатях часто встречаются комбинированные фантастические фигуры, однажды появляется и зверь-человек на троне, которого назвали «Минотавром», но ему недостает рогов, не говоря о лабиринте 28. Остается «Европа на быке», однако при ближайшем рассмотрении эта «Европа» относится к группе изображений, где богиня в «позе теофании» сидит на сказочном животном, которое изображается по-разному — чаще всего на напоминающем лошадь, но это никогда не бывает плывущий бык 29. Взятые из ближневосточной традиции «грифоны» (крылатые львы с головами соколов) появляются в игровых сценах в каждом случае, вероятно это была какая-то история 30; на кипрских вазах гигантской птице противостоит боевая колесница, но и здесь греческие соответствия предстают в весьма искаженном виде 31; в метающих копья женщинах с другой вазы ничто не мешает видеть «амазонок» 32. Многое остается загадочным, например, изображение, известное как «Зевс с весами судьбы» 33. Таким образом, непосредственная проекция греческой традиции на эпоху бронзы представляется проблематичной.

Едва ли не более важным кажется иной подход к минойскому миру — с точки зрения сопоставления его с современными ему культурами Востока. Еще Эванс регулярно привлекал для сравнения египетские и переднеазиатские данные. С тех пор, с открытием хеттской и угаритской культур, наряду с памятниками появились тексты, дающие сравнительный материал для изучения ритуала и мифологии. Говорят уже о «койне бронзового века», которое по меньшей мере в эпоху Эль-Амарны, в

XIV в. —делало Восточное Средиземноморье неким экономическим и культурным единством. Именно на эти связи следует прежде всего обращать пристальное внимание при попытках более точно истолковать иконографию 34. Также и такие определяющие культовые символы, как рога и двойной топор имеют сегодня свои соответствия в анатолийской традиции 35. Впрочем, заимствование в каждом отдельном случае может сопровождаться новым толкованием, поэтому растущее число точек соприкосновения не сделало интерпретацию менее сложной.

Согласно известной схеме пещера была первоначально местом обитания человека, впоследствии осталась местом погребения, и, наконец, стала восприниматься как дом богов 1. Но на Крите со всем его изобилием пещер последовательность «жилье — могила — святилище» нигде не прослеживается. Большинство пещер были совершенно неприспособленны для того, чтобы человек в них жил, из-за сырости и холода, а многие находятся слишком далеко от поселений, чтобы служить кладбищами 2. Но пещерные святилища представляют собой особенность минойского Крита: точно установлено существование во всяком случае пятнадцати, а с большой степенью вероятности — еще такого же числа таких мест 3. Очевидно, встречи со священным искали именно в труднодоступных, темных и страшных местах. Это отдаленно напоминает пещеры эпохи раннего палеолита со стенами, покрытыми наскальными рисунками, где охотники создавали для себя некий потусторонний, нереальный мир. В пещере Скотино недалеко от Кносса наскальные рисунки кажутся при свете факелов чудовищами, а кучи щебня здесь были насыпаны так, чтобы напоминать фигуры животных 4. В пещере Вернафето высечены изображения повелительницы зверей — обнаженной, с поднятыми руками, со стрелой и луком — среди животных, на которых охотились, и рыб, которых ловили 5. Можно вспомнить тут обряд инициации, миф о лабиринте и миф о мальчике, которого грозится проглотить чудовище, однако подобные вещи не могут быть доказаны результатами археологических исследований. Доступны и подлежат датировке дары, оставленные в пещерах силам тьмы. Эти дары относятся преимущественно к дворцовому периоду 6. Так, пещера Камарес 7, расположенная на южном склоне Иды над Фе-стом и видимая издалека, дала имя отдельному типу среднеминойской керамики, которая богато представлена здесь. В этой пещере помещали исключительно глиняные сосуды; сохранились еще различимые остатки зерна, находили и кости животных. Все, что использовалось в пищу приносили сюда летом, словно возвращая назад — возможно, это происходило в рамках праздника урожая, вероятно также, что с большими временными промежутками, вход в пещеру до начала лета недоступен из-за снега.

Более впечатляющие посвятительные дары были найдены в таких пещерах как Аркалохори и Психро: двойные топоры, иногда золотые, сотни очень длинных и тонких мечей, кинжалов и ножей, бронзовые фигуры животных и людей, разнообразные глиняные фигуры. В пещере Психро,'которую по ошибке окрестили «Диктейской» 8, топоры и мечи подвешивались между великолепными сталактитами нижнего помещения, а также вбивались в щели скал, более мелкие приношения опускались в подземный водоем. В верхнем помещении были найдены мощные напластования со слоями пепла и костей животных, а также многочисленные остатки вотивных табличек, особенно вблизи возвышения, напоминающего алтарь. Здесь справляли праздники жертвоприношений — забивали и жарили коров, овец, свиней и диких коз. Почитатели приходили отовсюду — в Психро есть следы фестской керамики 9.