Вальтер Буркерт - Греческая религия: Архаика и классика

38Против ММР 475-9, ср. K. Müller Tiryns (К. Мюллер. Тиринф) III, 1930, 213 сл.; Деборо (1) 41.

39ММР 485 сл.; ср. Аристотель, «Афинская полития», 57; см. 3.3 прим. 45/6.

40М. Lejeune. Mémoires de philologie mycénienne (М. Лежен. Записки по микенской филологии) II, 1971, 169-95.

41См. 115.

42См. 3.5 прим. 32/3; 3.3 прим. 66.

43См. 3.6 прим. 16. 1

44Ergon 1972, 60-4; Arch. Rep. 1972/3, 13 сл.

45D. Conrad. Studien zum Altargesetz (Д. Конрад. Исследования относительно закона об алтарях), дисс., Марбург, 1966, 85-100. По поводу алтарей в храме Бет-Шана: A. Rowe. The four Canaanite Temples of Beth Shan (A. Poy. Четыре ханаанских храма в Беф-Сане) I, 1940; Н. О. Thompson. Mekal, the God of Beth Shan (Г. Томпсон. Мекал — бог Бет-Шана), 1970,17-21. — Также и в Пилосе предполагаемое святилище обращено на алтарь (без следов огня), см. 3.3 прим. 54.

46ВЗ: Чис. 6:14-17; 1 Цар. 10:8; 13:9; 3 Цар. 8:64; 9:25; Иер. 7:21-22; Иез. 45:17; srp w slmm в Угарите — С. Н. Gordon. Ugaritic Manual (К. Гордон. Угаритский учебник), 1955, 132, текст 9, 7; clwh w dbhn — A. Cowley, Aramaic Papyri of the fifth Century В. С. (А. Коули. Арамейские папирусы V в. до P. X.), 1923, 30, 28; ср. СЗГГ 151 А 29-36; HN 16, 41.

47РАН 1973, 523, сл., см. прим. 5.

48БГК 88, 1964, 354 сл., см. прим. 4; ВА 1962, 7-1, см. прим. 3.

49См. II 1 прим. 94, ср. II 7 прим. 44.

50Асклепиад ФГИ 752 F 1 = Порфирий, «О воздержании...», 4, 15; Grazer Beiträge 4, 1975, 76.

51W. Krämer. Prähistorische Brandopferplätze (В. Кремер. Доисторические места сожжения жертв), Helvetia antiqua. Festschr. E. Vogt, 1966,111-22; ср. Явис 208-13; ИГР 86—8; Олимпия: Павсаний, 5, 13, 8-11; Дидимы: Th. Wiegand Abh. Берлин, 1911, 41-3; Didyma I, 1941, 136-9; Самос: AC 58, 1933, 146-50, 174-210; ЕНАИ 49, 1934, 142-4.

52Burkert Grazer Beiträge 4, 1975, 51-79; D. Collon. The Smiting God (Д. Кол-лон. Разящий бог), Levant 4, 1972, 111-34. К греческим находкам, собранным в Grazer Beiträge 57 сл., добавляется еще один экземпляр из Додоны — БГК 53, 1929, 108 — и один из Суниона — Hesperia 31, 1962, 236 сл.

53Возможно, [pe-ro-ne (КТ Е 842) следует дополнить и читать как «Apellonei». C. J. Ruigh Lingua 25, 1971, 313. См. III 2.5.

54См. II 1 прим. 66; III 2.7 прим. 7.

55См. II 8 прим. 30.

56Е. Buschor АС 55, 1930, 1-99; D. Ohly Ас 68, 1953, 25-50; О. Reuther. Der Heratempel von Samos (О. Ройтер. Храм Геры на Самосе), 1957; Н. Walter. Das griechische Heiligtum: Heraion von Samos (X. Вальтер. Греческое святилище: самосский Герайон), 1965, также: Das Heraion von Samos, 1976; Грубей 315-29; Бергквист 43-7; Дреруп 13 сл.; см. III 2.2. прим. 52.

57Цунц 127-35; Gnomon 46m 1974, 322 сл.

58Ch. Kardara ААЖ 64, 1960, 343-58.

59G. Rizza, V. Santa Maria Scrinari. II Santuario sull’acropoli di Gotina (Дж. Риц-ца, В. Санта-Мария Скринари. Святилище на гортинском акрополе), 1968, в особ. 24 сл., 54-6.

60J. Boardman. The Greek overseas (Дж. Бордмен. Греки за морем), 1973 3, 3746; Grazer Beiträge 4, 1975, 65.

61См. I 1 прим. 14.

62Святилищами для принесения в жертву быков под открытым небом являются уже Мирту-Пигадес и Айя-Ирини на Кипре (см. прим. 7; 21), Айя-Триа-да на Крите (прим. 17), затем Самос (прим. 56), Линд (E. Lyggve. Lindos III, 1960,457-66); показательны вотивные фигурки быков, изготовленные на гончарном круге («wheel-made bulls»), по этому поводу — Николлс, прим. 22.

Воплощением «священного действия», — и отсюда частое обозначение его просто «деланием» или «деланием священного», «священнодействием», — у греков было простое, вовсе не чудесное событие: домашнее животное забивали и поедали «для» бога 1. Важнейшим жертвенным животным был представитель крупного рогатого скота, (особенно бык), наиболее распространенным — овца, затем коза и свинья, самым дешевым — поросенок. Обычным являлось также принесение в жертву кур 2. Жертва другой птицы 3(гуся, голубя) и тем более рыбы 4скорее представляет собой исключение.

Жертвоприношение есть праздничное установление сообщества, отчетливо противопоставленное будничности: совершается омовение, надеваются чистые одежды и украшения — в частности, на головы возлагаются сплетенные из ветвей венки (но у Гомера этого еще нет) 5. Животное также украшают, обвивая лентами, золотят ему рога. Его сопровождают процессией к алтарю. При этом обычно ожидают, что животное проделает жертвенный путь не сопротивляясь, «добровольно». Предания в назидательном духе повествуют о том, как животные, когда приходило положенное время, по собственной воле устремлялись к месту жертвоприношения 6. Непорочная дева во главе процессии несет на голове жертвенную корзину, в которой лежит жертвенный нож, скрытый под зернами или пирогами. С собой несут и сосуд с водой, часто также треножник для воскурения благовоний. С процессией идут музыканты, как правило флейтист или флейтистка. Целью является издревле «утвержденный», «воздвигнутый» каменный алтарь или кострище 7. Только там может и должна пролиться жертвенная кровь.

Когда процессия достигла священного места, обозначают круг, внутри которого находятся площадка для жертвоприношения, животное и участники действа. Всех, стоящих по кругу, обносят жертвенной корзиной и сосудом с водой, таким образом отделяя священное от про-фанного. Все стоят «вокруг алтаря». В качестве первого общего действия участники один за другим, по кругу, льют воду из сосуда себе на руки: это начало, ârchesthai. Животное также окропляют водой, то, что оно при этом встряхивает головой истолковывается как кивок, как знак согласия. «То (животное), которое само кивает во время омовения рук, его, говорю я, ты должен по праву принести в жертву» 8, — такова была воля Дельфийского бога, данная в оракуле. Быку дают пить: так и его побуждают склонить голову.

Участники действа вынимают из жертвенной корзины необмолоченные ячменные зерна (oulai, oulochytai) и держат их в руке, тем временем наступает тишина, и жрец произносит молитву, обращение к божеству, пожелание, обет. Голос его звучит громко и торжественно, руки воздеты к небу. Затем, как бы для того, чтобы скрепить его слова, все бросают зерна перед собой, осыпая ими алтарь и жертвенное животное, во время некоторых ритуалов кидают не только зерна, но и камни 9. Эта часть ритуала, вместе с омовением рук, также носит название «начала» (katârchesthai).

Жертвенный нож в корзине теперь виден всем. Главный среди участников жертвоприношения берет в руки нож, подходит, пряча его, к жертвенному животному, срезает на его лбу клок шерсти и бросает в огонь. «Принесение в жертву волос» 10— последняя часть, относящаяся к «началу»: еще не пролилась кровь, но жертва перестала быть целой и невредимой.

Теперь жертву забивают. Небольших животных поднимают над алтарем и перерезают им горло. Крупный рогатый скот оглушают ударом топора, после чего вскрывают сонную артерию. Кровь собирают в чашу и разбрызгивают ее по алтарю, включая и его боковые стенки. В этом состоит благочестивый долг — омыть алтарь жертвенной кровью (haimassein). Находящиеся среди присутствующих женщины должны в момент смертельного удара испустить высокий и пронзительный вопль: «греческий обычай жертвенного вопля» 11отмечает точку высшего эмоционального напряжения, жизнь как бы перекрикивает смерть.

С животного снимается шкура, его разделывают. Сначала в огне алтаря обжариваются внутренние органы, прежде всего сердце и печень (splânchna). Иногда самым первым вырывают из туши еще трепещущее сердце 12. Тотчас же отведать внутренностей есть преимущественное право и обязанность самого тесного круга «участников», ближе всего стоящего к алтарю. Затем «освящают» несъедобные остатки: кости «в правильном порядке» кладут на костер, который для этого заранее возжигают на алтаре 13. У Гомера туда же кладутся и «начатки» — маленькие кусочки мяса от каждого члена животного: разделенное на части существо должно быть символически воссоздано 14. Более поздние тексты и изображения выделяют кости таза и хвост, у Гомера (как формульное выражение) неоднократно встречается словосочетание «бедренные кости», которые предают сожжению. Съедобные дары, пироги и каша, в небольших количествах сжигаются вместе с несъедобными остатками, но прежде всего жрец льет вино в огонь, так что спирт вспыхивает. Когда splânchna съедены и огонь догорел, начинаются приготовления собственно к мясной трапезе, жарка или варка мяса. Эта часть ритуала носит в большинстве случаев профан-ный характер. Впрочем, нередко действует правило, по которому приготовленное мясо нельзя уносить с собой, оно без остатка съедается в святилище 15. Шкура остается в святилище или отходит жрецу.