Чарльз Уильям Гекертон - Тайные общества всех веков и всех стран

Алхимия процветала в Египте с самых ранних времен, и говорят, что Соломон занимался ею. Ее золотой век начался с завоеваниями арабов в Азии и Африке, около времени уничтожения Александрийской библиотеки. Легковерные сарацины, знакомые с баснями о талисманах и небесных влияниях, горячо верили чудесам алхимии. При великолепных дворах Альманзора и Гарун аль-Рашида профессора герметической науки нашли покровительство, учеников и вознаграждение. Все-таки от вышесказанного периода до XI столетия единственный известный алхимик – аравиец Гебер, собственное имя которого Абу-Му-за-Джафар, прозванный эль-Софи. Его попытки превратить неблагородные металлы в золото повели к разным открытиям в химии и медицине. Он был также знаменитый астроном, но – sic transit gloria mundi! [32]– дошел до наших времен как основатель языка, известного под названием тарабарщины. Крестоносцы привезли эту алхимию в Европу, и около XIII столетия Альберт Великий, Роджер Бэкон и Реймонд Люлли возобновили ее. Генрих VI, король Английский, приглашал лордов, дворян, докторов, профессоров и священников заниматься разысканием философского камня. Следующий замечательный человек, уверявший, будто владеет Capis philosophorum [33], был Парацельс, которого звали собственно Филипп Ореол Теофраст Парацельс Бомбаст из Гогенгейма и которого последователи называли князем врачей, философом огня, швейцарским Трисмегистом, преобразователем алхимической философии, верным секретарем природы, обладателем жизненного эликсира и философского камня, великим монархом химических тайн. Он ввел выражение alcahest (вероятно, извращение немецких слов all geist, «вседух») для выражения всеобщего раствора. Розенкрейцеры, предвозвестником которых был доктор Ди, первые предъявили права на обладание алхимическими тайнами и действительно были потомками алхимиков; только по этой причине эти последние были включены в это сочинение, хотя в строгом смысле их нельзя назвать тайным обществом. Последний английский алхимик был Келлерман, который в 1828 г. жил в Лилле, деревне между Лютином и Гичоном. Без сомнения, и в настоящее время есть люди, занимающиеся разысканием философского камня; мы с терпением ждем их открытий.

После Парацельса алхимики разделились на два класса: одни занимались полезными изучениями, другие принялись за мечтательную, фантастическую сторону алхимии, писали книги о мистическом вздоре, приписывая его Гермесу, Аристотелю, Альберту Великому и др. Язык их теперь непонятен. Достаточно одного краткого образчика. Силу превращения, называемую Зеленым львом, можно было получить следующим образом: «На ложе Зеленого льва родились солнце и луна; они сочетались браком и родили короля; король питается кровью льва, который королю отец и мать и в то же время его брат и сестра. Я опасаюсь, что обнаруживаю тайну, которую обещал моему господину скрыть в темных речах от всякого, кто не знает, как управлять философским огнем». Наши предки должны были иметь большое дарование для разрешения загадок, если могли разобрать смысл этих таинственных указаний; но этот язык адепты понимали, и он предназначался только для них. Многие выражения математических формул должны показаться чистой тарабарщиной не посвященным в высшую науку чисел: все-таки эти выражения обнаруживают истины, хорошо понимаемые математиками. Таким образом представим один пример: когда Гермес Трисмегист в одном из трактатов, приписываемых ему, приказывает адепту поймать летящую птичку и утопить ее, так чтобы она не могла летать более, под этим подразумевается сгущение ртути посредством смешения с золотом.

Алхимики, хотя химия очень обязана им и хотя в своих исканиях они наткнулись на много драгоценных открытий, вели вообще печальную и неприятную жизнь, и многие из них умерли в совершенной бедности, если не подверглись худшей участи. Таким образом, один из самых знаменитых алхимиков Брагадино, живший в последней четверти XVI столетия, получив большие денежные суммы за свою мнимую тайну от германского императора, венецианского дожа и других государей, хваставшийся, что Сатана его раб – две свирепые черные собаки, всегда сопровождавшие его, слыли демонами, – был наконец повешен в Мюнхене, когда открылся обман, посредством которого он производил мнимое превращение. Обе собаки были застрелены под виселицей.

Венец поэтического блеска окружает орден розенкрейцеров; магический свет фантазии играет около их грациозных грез, а таинственность, которой они облекали себя, придает лишнее очарование их истории. Но их блеск напоминает метеор. Он только мелькнул в областях воображения и разума и исчез навсегда, оставив, однако, после себя постоянные и пленительные следы своего быстрого прохода, как мимолетный луч солнца, пойманный на стекле фотографа, оставляет прочное изображение на восприимчивой бумаге. Поэзия и роман обязаны розенкрейцерам многими очаровательными творениями. Литература каждой европейской страны содержит в себе сотни приятных вымыслов, заимствованных из их философской системы, хотя она исчезла, и надо сознаться, что многие их идеи чрезвычайно замысловаты и достигают такой высоты умственных соображений, какой достигли индийские софисты. До них алхимия вообще впала в низкое заблуждение, отыскивая только временные выгоды и занимаясь единственно земным прахом; розенкрейцеры одухотворили и очистили ее, придав химерическим поискам за философским камнем более благородную цель, чем достижение богатства, то есть открытие духовного ока, которым человек может видеть сверхъестественный свет и исполниться внутренним светом для освещения своей души истинными познаниями.

Это общество имеет очень неопределенное происхождение. Некоторые писатели уверяют, что с XIV столетия существовало общество физиков и алхимиков, трудившихся отыскивать философский камень, и некий Николо Барно предпринял путешествие по Германии и Франции с целью учредить герметическое общество. Из предисловия к сочинению «Отголосок общества розенкрейцеров» следует, что в 1597 г. происходили собрания для учреждения тайного общества покровительства алхимии. Другое указание действительного существования такого общества нашлось в 1610 г., когда нотариус Газельмейер уверял, что читал рукопись Fama Fraternitatis [34], содержавшую в себе все законы ордена. Спустя четыре года появилось небольшое сочинение под заглавием «Всеобщее преобразование света», в котором, собственно, заключалась Fama Fraternitatis, где рассказывается, что один немец, Христиан Розенкрейц, основал такое общество в XIV столетии, научившись этой высокой науке на Востоке. О нем рассказывают, что, когда в 1378 г. он путешествовал по Аравии, его называли по имени и приветствовали некоторые философы, никогда прежде не видевшие его; от них он узнал много тайн, между прочим тайну продлить жизнь. По возвращении он приобрел много учеников и умер 150 лет от роду и не от упадка сил, а потому, что ему надоела жизнь. В 1604 г. один из его учеников разрыл его могилу и нашел там странные надписи и рукопись, написанную золотыми буквами. Пещера, в которой была найдена эта могила, по описанию сильно напоминает нам пещеру митраиков. В другом сочинении, Confessio Fraternitatis Rosae Crucis 1, заключается описание цели и духа ордена. Это смесь нелепости и фанатизма, и всего вероятнее, что это сочинение есть сатира на философские сумасбродства того времени. Она написана Валентином Андреа Герренбергом. Но так как герб фамилии Андреа был «Андреевский крест и четыре розы», он, может быть, также хотел показать, что орден розенкрейцеров был основан им самим.