Владимир Лещенко - Ветвящееся время. История, которой не было

Быть может, изумленному выходцу из нашего мира, попади он, в соответствующий, скажем, VII-IX векам нашей эры период, куда-нибудь в Неаполь, Карфаген или Тулузу, предстала бы невероятная картина: под мраморными портиками прогуливаясь, беседуют об Аристотеле и Платоне, не очень далекие потомки варваров в звериных шкурах, разрушивших Рим.

Что касается балканских провинций бывшей империи, то судьба их мало чем отличается от того, что было в действительности – их, кроме, быть может, юга Фракии и Пелопоннеса захватывают кочевники – авары и мадьяры, и славянские племена.(15,68)

Наконец, остается Восточное Средиземноморье: Малая Азия, Сирия, Египет. Здесь романское влияние тоже практически не ощущается, но по совершенно иным причинам, нежели в северо-западных областях. Как известно, к моменту римского завоевания тут уже сложилась зрелая, даже начавшая клониться к упадку культура. Ее называют эллинистической, и своим происхождением она обязана как культуре классической Греции, так и, не в меньшей степени, наследию цивилизаций Древнего Востока. Риму было практически нечего дать этой части мира, напротив, он сам многое взял у нее. Неудивительно, что с исчезновением империи, быстро исчезает и большинство следов ее почти полутысячелетнего присутствия. Крайне небольшая прослойка римлян ассимилируется, а что до языка, то господствующим и так все время оставался койне.* Где-то, быть может, прокураторы и наместники бывшей империи, стали бы основоположниками более-менее долговечных династий, также быстро эллинизировавшихся. Однако, повторим, ничего похожего на Византию мы тут не увидим, Восток остается политически разобщенным. Наиболее заметным государством этой части Средиземного моря, является Египет, подчинивший себе ряд территорий в Африке. Возможно, Сирия и часть Малой Азии, перешли бы, через какое-то время под власть государства Сасанидов.

Именно Восток, является наиболее развитым в культурном и экономическом смысле регионом бывшего римского мира. Ему суждено стать главным хранителем традиций античной мысли, здесь происходит ее дальнейшее развитие, не стесненное рамками христианских догматов. Продолжает существовать знаменитая Александрийская библиотека и научный центр – Мусей при ней.

С течением времени, восточные провинции Рима все сильнее ориентализуются, постепенно становясь органичной частью Азии и все дальше уходя от Европы, и от своих греческих корней. При этом не играло бы никакой роли, продолжалось бы их самостоятельное существование, или они стали бы частью Персии. По такому же пути следует и Египет.

В религиозном смысле это был бы мир множества верований и культов, распадавшихся, в свою очередь, на мириады сект, где храмы древних богов соседствовали бы с иудаистскими, гностическими и манихейскими, Изида – с Ягве, а Ормузд – с Кибелой. И если даже в нашей реальности те чувственные, оргиастические культы, которыми славились Сирия и Вавилон исчезли под натиском христианства только в VI-VII н.э, а по некоторым данным, даже пережили приход ислама [27](101,146;49,468) то нет ничего невозможного в предположении, что и до сей поры их храмы, подобно храмам древних богов Индии, пользовались бы немалой популярностью среди местного населения и иноземных паломников.

Попробуем теперь вкратце проанализировать возможное дальнейшее развитие мира.

В конечном итоге, примерно к Х-XI векам на большей части Западной Европы, в общих чертах заканчивается формирование нехристианской, «варварской» культуры. «Варварской» взято автором в кавычки сознательно – речь не идет о том, что это была бы примитивная и грубая культура, хотя, без сомнения, уровень ее развития был бы не слишком высок. Имеется в виду то, что она складывалась бы практически без участия романского элемента, даже там, где уцелел бы латинский язык, к примеру во франкских королевствах. В основе своей она была бы германской, однако с весьма значительными региональными отличиями (примерно как отличаются меж собой восточно– и южнославянские народы). На окраинах присутствовали бы, в масштабах значительно превосходящие нынешние, кельтские культуры. Не исключено, что зона расселения народов кельтской группы на Британских островах (да и за их пределами) была бы также шире, поскольку единое государство англосаксов, по-видимому, так и не возникло, и Ирландия, Бретань и Шотландия сохранили бы свою независимость до сего дня.

Совершенно по иному складывалась бы и политическая система континента.

Отсутствовала бы так хорошо знакомая нам строгая феодально-административная иерархия, где права и обязанности равно непреложны (в теории, по крайней мере) как для вышестоящих, так и для нижестоящих. [28]Где действует принцип «вассал моего вассала – не мой вассал», а король – всего лишь «первый среди равных», и где «духовный меч» в руках церкви сдерживает светскую власть.

Взаимоотношения внутри правящего класса строятся исключительно на праве государя распоряжаться жизнью и смертью подданных, будь то крестьяне или знатные землевладельцы, ограниченном лишь его реальными силовыми и административными ресурсами. Сильные и удачливые правители держат подданных в ежовых рукавицах, но стоит власти ослабнуть, как начинается хаос, ничем и никем не сдерживаемый. [29]

Подведем некий промежуточный итог, в общем, соглашаясь с вышеизложенными выводами Честертона: в отсутствие христианской церкви, не побоимся это сказать, Европа не была бы Европой.

Ведь именно католицизму, и только ему, обязана своим существованием та германо-романская общность, которая, собственно, и составляла (и, во многом, до сих пор составляет) основу западной цивилизации.

Всеми исследователями, в том числе и придерживавшимся атеистической ориентации, признается «определяющая роль христианства в формировании… ядра европейской культуры по меньшей мере на отрезке V – XVII в. в».(32,6)

А в рассматриваемом нами сценарии, отсутствует та основа, на которой может сформироваться единая европейская общность, тот, если хотите, метаязык, на котором различные народы континента могут образно выражаясь общаться без переводчика.

Не существует того, что объединяло бы ирландца с поляком, а скандинава с итальянцем. Даже сохранившие в какой-то мере римскую культуру, и говорящие на латинском языке Италия, Северная Африка, Иберийский полуостров не могут похвастаться особым цивилизационным и культурным единством, пусть они и превосходят в этом остальную Европу.

Запад не осознает и не может осознать себя неким целым, единой цивилизацией.

Поскольку, как уже упоминалось, территория Германии остается полностью раздробленной, без намека на какое– либо, даже эфемерное единение, то земли восточнее Эльбы продолжают оставаться славянскими.