Лев Вершинин - Дорога без конца (без иллюстраций)

Атаки продолжались и после 8 февраля, когда «Анкону» ратифицировал сенат Чили. И после 9 марта, когда проголосовал «за» сформированный Иглесиасом «законный» сенат Перу. И после 4 апреля, когда генерал Камперо «выпил чашу яда», подписав перемирие (мир заключили только через 20 лет) с Чили, «добровольно уступив» все побережье, после чего Боливия, лишившись выхода к морю, начала быстро деградировать.

Булавочные уколы? Несомненно. Однако, просачиваясь в СМИ, инфа о мелких стычках и наличии в Перу президента «не по чилийской версии», вызывали тревогу и в Сантьяго, и в столицах «партнеров», и в конце концов, когда сеньор Линч, прислав уже личного секретаря, потребовал от Касереса внятно объяснить свою позицию, дон Андрес 19 июня ответил открытым письмом.

«Чилийское правительство добилось всего, что пожелало; это свершившийся факт. Теперь оно должен вывести свои войска из Перу, если только у него нет намерения вечно доминировать здесь силой, чего оно не достигнет, если только не превратит страну в кладбище. Моя, как президента Перу, обязанность проследить за уходом, после чего приступить к восстановлению страны. Таким образом, пока последний чилийский солдат не уйдет, я намерен атаковать или, во всяком случае, следить за исполнением Чили взятых на себя обязательств…»

Теперь, наконец, стрельба утихла. Последние небольшие отряды чилийцев уходили из районов, подконтрольных «Ведьмаку», тихо-тихо, только по заранее согласованным дорогам, под присмотром, а 4 августа, когда последний оккупант перешел границу, дон Андрес, собрав командиров, подвел итог: «Итак, друзья, война окончена. Много горя, много мертвых друзей, вечная боль. Тем не менее, нужно жить, нужно возрождать страну. Однако прежде всего, полагаю, нужно задать несколько вопросов сеньору Иглесиасу, именующему себя президентом…», - но, впрочем, это уже относится не к Чили, а стало быть, об этом не здесь.

Сейчас, уж извините, речь пойдет о базисе. Экшна не будет. Хотя, если подумать, будет не просто экшн, а всем экшнам экшн. Но сперва давайте сперва вернемся в Чили, где мы, год за годом мотаясь по долинам и по взгорьям вслед за действующей армией, давненько не были, совсем не обращая внимания на тыл. А между тем, далеко от линии фронта за это время многое изменилось.

На первый-то взгляд, ничего революционного. Либералы, обеспечивая армию всем необходимым и умело конвертируя лавры побед, продолжали понемногу обстригать Конституцию, тесня консерваторов по всем азимутам, и крепко, и дружно, не глядя, кто либерал, а кто уже радикал, и столь конструктивное единение окупалось.

На выборах 1881 года им совместными усилиями удалось провалить самого Мануэля Бакедано, легендарного «генерала Победы», популярность которого, вероятно, была сравнима с популярностью Жукова в 1945-м, но взгляды не соответствовали стандартам чистого либерализма, усадив в главное кресло страны очень своего человека, Доминго Санта-Мария, занимавшегося, в основном, вытеснением церкви из политики. В этом вопросе он были железобетонно принципиален, даже пойдя на разрыв с Ватиканом, но против этого Конгресс совершенно не возражал, даже поддерживал.

Так что, в надстройке не происходило ничего интересного, а вот о базисе этого не скажешь. Там дела творились серьезные, ибо по итогам войны, еще задолго до подписей под «Анконой», стало ясно, что Чили стала, скажем так, главным на хуторе. Или, ежели кому-то претит блатное арго, говоря словами русского дипломата Александра Ионина, посетившего Сантьяго в 1889-м, «сделалась в своем положении на краю южноамериканского материка чуть ли не одним из главных факторов в жизни Нового Света». Круче истощенной Парагваем Бразилии и очень неравномерной Аргентины, об остальных и речи нет.

Ничего удивительного. Страна и раньше была богата, к тому же, содержалась в порядке, а теперь стала, по тогдашним меркам, богата фантастически. В недрах провинций, отжатый у Боливии и Перу, чего только не было. Серебро, сера, медь, йод, гуано, и все это уже с готовой инфраструктурой, - приходи и добывай, - и на все это стоял устойчивый спрос. Не говоря уж о селитре, издавна бывшей в цене, а теперь, поскольку шла не только на удобрения, но и на новые виды взрывчатки к новому оружию, вообще ценившейся чуть ли не на вес золота, - а Чили, обобрав соседей, после войны стала в смысле селитры мировым монополистом.

Ну и, естественно, вокруг селитры, закрутились большие, куда большие, чем раньше (хотя и раньше речь шла о суммах колоссальных) деньги. Где-то гремели залпы, текла кровь, а на милой Родине пачками возникали компании, частные и акционерные, открытые и закрытые. Возникали новые шахты, на старые завозили новое оборудование. Короче, как у Джека Лондона: «Сакраменто край богатый, золото гребут лопатой», типичная «золотая лихорадка», только вместо желтого металла белые кристаллы, - и старший партнер покупал все, по нарастающей, не глядя (когда война еще шла), что чилийское, а что перуанское.

По сути, селитра стала базовой опорой экономики, что всегда не есть хорошо, но при таком буме в послезавтра мало кто смотрел. Хотя, конечно, поток средств ручейками уходил и в другие привычные отрасли, в первую очередь, на медь, раньше считавшуюся «царицей», теперь же ставшую чем-то типа «вдовствующей королевы». Англичане ею, правда, не очень интересовались, дом Ротшильдов и так контролировал 43% всей разведанной меди планеты, так что, сюда имели возможность проникнуть и янки, которых от селитры оттеснили жестко.

Ну а янки есть янки. У них, конечно, после освоения Дикого Запада, где меди нашлось очень много, и своего хватало, тем паче, что внедрялись самые новые, самые прогрессивные технологии добычи, так что, разрабатывать купленное в Чили они не торопились, однако они умели смотреть на несколько шагов вперед, и понимая, что рано или поздно с Англией придется бодаться, столбили все, куда могли дотянуться. И там, куда дотягивались, - Anaconda Copper Company, детище знаменитого Маркуса Дейли ползла в авангарде, - внедрялись и укоренялись, подчеркнуто не влезая туда, где кормились сэры.

И конечно же, - оно, думаю, и так понятно, но просто для порядка, - ажиотаж порождал инфраструктуру. Нужны были новые железные дороги, новые морские компании, новые терминалы, новые финансовые структуры, - и они возникали. А плюс ко всему, «умиротворение Араукании» с конфискацией у мапуче 93% их земель, выбросило на рынок огромные земли, удобные для запашки и разведения овец, то есть, зерна, всегда бывшего в цене, и шерсти, которая, конечно, не селитра, но была так востребована, что иначе как «золотым руном» ее не называли.

При этом, на «освоение Юга» (включая приведение в чувство последних мапуче, которые пытались качать права) правительству не пришлось даже тратиться. Просто землю давали тем, кто мог развернуть крупное хозяйство, и очень скоро четыре «фамильных» компании, объединившись в «Общество по эксплуатации Огненной Земли», успешно решив проблему туземцев, стали еще одной курочкой, дававшей в бюджет золотые налоговые яйца. Плюс, само собой, пошлины.