Питер Франкопан - Первый крестовый поход: Зов с Востока

Катастрофа разразилась, едва Абу'л-Касим возвратился в Никею. Договоренности эмира с императором другие турки встретили без всякого энтузиазма. Когда пошли слухи о скором приближении к Никее еще более многочисленного войска Бузука, двести высокопоставленных турецких воинов напали на правителя. Они хотели произвести на нового султана наилучшее впечатление: захватив Абу'л-Касима, воины накинули ему на шею специальный шнурок из тетивы и задушили {261} 261 Там же. С. 197. .

Убийство Абу'л-Касима потрясло императора. Алексей I с лихорадочной быстротой связался с братом Абу'л-Касима, Булдаги, захватившим власть в Никее, и сделал ему прямое предложение. В этот раз не было визита в Константинополь, экскурсий и скачек, не было раздачи титулов, но суть предложения осталась той же: «продать» Никею {262} 262 Там же. С. 199. .

Но судьба и на этот раз была против Алексея I. Среди никейских турок царило замешательство, а в городе тем временем появилась новая фигура – Клыч-Арслан. После освобождения из тюрьмы в Багдаде в конце 1094 или в начале 1095 года он сразу направился в Никею. Как только он появился в городе, турки «озверели от радости» и передали ему власть. В этом не было ничего удивительного: как-никак Клыч-Арслан был сыном Сулеймана {263} 263 Там же. . Скорее всего, возвращение Клыч-Арслана в город его отца было организовано Баркяруком, который очень доверял этому полководцу; летом 1097 года султан поручит ему командование многочисленной армией, собранной, чтобы противостоять крестоносцам, вошедшим в Малую Азию {264} 264 О размере армии Клыч-Арслана в 1097 году см., напр.: Fulcher of Chartres, I.11.vi, p. 85. . Назначение Клыч-Арслана на пост правителя Никеи оказалось крайне полезным для Баркярука, но лишило императора шансов вернуть этот важнейший город. Утрата восточных провинций стала неизбежной.

Контроль Византии над Анатолией ослабевал быстрыми темпами. Путешественники, прибывшие в Малую Азию в 1097 году и побывавшие в Никомедии, не могли поверить своим глазам и скрыть ужас от увиденного: «О, сколько отрубленных голов и высохших костей увидели мы на равнинах за Никомедией около того моря! В прошедшем году турки уничтожили тех, кто не знал, как использовать стрелы. Испытывая сострадание к ним, мы пролили там много слез» {265} 265 Fulcher of Chartres, I.9.iv – v, p. 80. . Дорога, ведущая из Никомедии в Никею, отлично показывает, насколько ухудшилась ситуация и насколько ограниченными стали возможности Византии. К 1097 году она была полностью непроходима из-за поставленных турками засек: чтобы расчистить ее и проделать проход к Никее, пришлось отправить отряд численностью 3000 человек с топорами и мечами {266} 266 Деяния франков. С. 158. .

Отсутствие успехов в Никее усугублялось целой вереницей поражений на побережье, где Чака-бей продолжал сеять хаос и разрушения. Хотя хроника Анны Комнины убедила большинство историков в том, что угроза со стороны этого турецкого эмира была устранена в 1092 году, в действительности положение было совсем другим {267} 267 Напр.: H. Ahrweiler, 'L'administration militaire de la Crète byzantine', Byzantion 31 (1961), pp. 217–28; P. Gautier, 'Défection et soumission de la Crète sous Alexis Ier Comnène', Revue des Etudes Byzantines 35 (1977), pp. 215–27; A. Savvides, 'Can we refer to a concerted action among Rapsomates, Caryces and the emir Tzachas between ad 1091 and 1093?', Byzantion 70 (2000), pp. 122–34. . В середине 1090-х годов Алексей, потерявший терпение из-за бесплодности борьбы с Чака-беем, вызвал своего сводного брата Иоанна Дуку из Диррахия, где тот более десяти лет успешно защищал границы от набегов сербов. Но Иоанн Дука мог выступить против Чака-бея самое раннее в 1094 году {268} 268 Анна Комнина указывает, что ее дядя пробыл правителем Диррахия одиннадцать лет, после чего был отозван, чтобы возглавить поход в западную часть Малой Азии. См.: Анна Комнина. С. 221. Если принять во внимание, что норманны захватили Диррахий в 1082 году, а византийцы отбили его на следующий год, то Дука мог быть назначен командующим армии, действовавшей против Чаки, самое раннее в 1094 году. См.: P. Frankopan, 'The imperial governors of Dyrrakhion during the reign of the emperor Alexios I Komnenos', Byzantine and Modern Greek Studies 26 (2002), pp. 89–90. . Примерно к тому же времени относятся многочисленные сообщения о том, что набеги турок сделали невозможными даже самые необходимые поездки {269} 269 Miklosich and Müller, 6, pp. 82–3. .

Полный отчет об экспедиции, отправленной с целью разгромить Чаку и восстановить контроль над побережьем, содержится в «Алексиаде», хотя он и разбросан по нескольким книгам, в результате чего создается впечатление о многочисленных операциях и постоянных успехах {270} 270 Анна Комнина. С. 218–221, 246–248, 250–251, 302–304. . В действительности имела место одна скоординированная кампания, которую возглавляли Иоанн Дука, командовавший сухопутными силами Византии, и еще один близкий родственник императора – Константин Далассин, возглавлявший флот. Кампания началась летом 1097 года.

Цель ее была понятна. Для Византии было жизненно важно защитить побережье и восстановить власть императора в регионе. Дука получил недвусмысленный приказ: он должен был вернуть Византии острова, которые один за другим переходили в руки турок, и освободить потерянные города и крепости. Как мы увидим вскоре, основной целью были Смирна и ее беспокойный правитель Чака-бей {271} 271 Там же. С. 303. . Однако в 1097 году Чака-бей все еще играл важную роль в регионе, что полностью противоречило сведениям из хроники Анны Комнины. И как совершенно правильно отметил один латинский источник, когда через несколько лет в регион пришли крестоносцы, вся прилегающая к Эгейскому морю территория Малой Азии была под контролем турок {272} 272 Richard of Cluny, Chronicon, in L. Muratori (ed.), Antiquitates Italicae, 4, col. 1250. . Овладеть Никеей по-прежнему не удавалось, и все военные операции в прибрежных районах ни к чему не привели. Ситуация, в которой оказалась Византия в середине 1090-х годов, была не просто отчаянной, а катастрофической.

Наступление турок в Малой Азии было не единственной проблемой, с которой столкнулся Алексей Комнин. Незадолго до Первого крестового похода взрыв недовольства произошел в самом Константинополе. Неудачные попытки отбить хоть что-то у турок заставили многих сомневаться в способностях императора. С появлением новых угроз – возобновившихся набегов кочевников на Балканы и нападений сербов на северо-западные границы – власть Алексея I пошатнулась. Незадолго до отправки послов к папе римскому в 1095 году ситуация стала критической – перед императором замаячила угроза переворота, который поддержала почти вся византийская элита: против него поднялись высшие военачальники, сенаторы, аристократы и некоторые ближайшие соратники, включая тех, кто помогал ему прийти к власти. Спираль распада, которая вынудила Алексея I искать помощи на Западе, продолжала раскручиваться.