Коллектив авторов - Девушки на выданье. Бал дебютанток

Императрица сказала мне, что, проснувшись сегодня утром, она испытала то ужасное гнетущее чувство, которое испытываешь после смерти любимого существа…

Вчера депеша из Брюсселя сообщила известие, что было покушение на Наполеона III, к несчастью, неудачное. Другая депеша сообщает об уничтожении англичанами Петропавловского форта и о том, что английский флот бомбардирует русский гарнизон на Амуре, куда он спасся.

30 августа.

Было решено отпраздновать день ангела государя большим публичным торжеством, в котором мог бы принять участие народ; обедня должна была быть отслужена петербургским митрополитом не в дворцовой церкви, а в Александро-Невской лавре у раки святого патрона царя. У императрицы 29-го начиналось воспаление. Я ее спросила, неужели она рискнет при своем нездоровье явиться на церемонию в парадном придворном платье с открытой шеей и руками в эту свежую весеннюю погоду. Она мне ответила: «Я поеду во что бы то ни стало: при теперешних обстоятельствах необходимо, чтобы народ видел императора и меня, и видел, что мы не теряем мужества и энергии». Государь и государыня поехали в город рано утром, остановились в Аничковом дворце, где государыня наскоро переоделась, то есть надела парчовый трен, отделанный горностаем. Процессия двинулась в 10 часов. Государь, великие князья и генеральный штаб ехали верхом впереди, за ними следовала государыня в золоченой карете с великими княгинями Александрой Иосифовной и Екатериной Михайловной. Ее младшие сыновья также следовали в золоченой карете, затем ехали дамы свиты. Стечение народа было огромное, и его одушевление было так велико, что несколько раз на пути карета государыни не могла продвигаться благодаря теснившейся вокруг нее толпе, приветствовавшей ее восторженными криками. У ворот Лавры их величества сошли на землю и торжественно направились пешком к церкви, где служил митрополит. Дипломатический корпус был налицо на этой службе, и надо сказать, что присутствие этих иностранцев было чрезвычайно тяжело переносить в том настроении, в котором мы находились…

1 сентября.

Мы выехали в Москву. Из Царского отправились в семь часов и были в восемь в Колпине, откуда отходил поезд. Кроме императора и императрицы в путешествии участвовали их четыре сына, великий князь Константин Николаевич с супругой, великая княгиня Мария Николаевна, великая княгиня Екатерина Михайловна и ее муж [208] Герцог Мекленбург-Стрелицкий, Георг. , два молодых великих князя и принц Ольденбургский. Из дам свиты были только кн. Салтыкова, кнж. Долгорукая, Натали Бартенева и я. Из кавалеров свиты: графы Адлерберг, Шувалов, князь Барятинский, Олсуфьев. День был пасмурный, холодный, и однообразие путешествия ничем не нарушалось. Мы летели как стрела, пожирая голое и печальное пространство, отделяющее Москву от Петербурга; болото, желтоватая почва, покрытая мхом, низкие деревья, увядающие от преждевременных ранних холодных ветров, дождливое серое небо, на некотором расстоянии друг от друга домики сторожей, однообразные красные кирпичные станционные здания – ничего радующего взор или воображение. Мои спутницы были мрачны: у кн. Салтыковой была мигрень, Александра спала, Натали произносила короткие фразы, почерпнутые из «Dictionnaire de conversation» [209] Словарь, в котором приводятся образцы разговоров (фр.) . . Я решила превратить себя в состояние вещи. Я не знаю большего наслаждения, чем это состояние оцепенения, когда погружаешься в растительную жизнь и отказываешься от высшего в человеке – от мысли. В таком приятном состоянии я доехала до Москвы.

На станциях, особенно ближайших к Москве, толпилась масса народа, ожидавшего проезда государя и выражавшего свой восторг бесконечными криками «ура». Останавливались только в Твери для обеда. Для встречи государя явился тверской губернатор Бакунин с женой; они были приглашены к императорскому столу. В 11 часов мы приехали в Москву. Дождь прекратился, было очень темно, но несколько звезд сияло сквозь облака. Вдруг на темном горизонте я увидела как бы ореол света. Это была Москва, издали приветствовавшая государя иллюминацией. Я испытала минуту глубокой радости, узнав в полосе света свою дорогую Москву. На вокзале была большая суматоха, пока каждый добрался до своей кареты. Улицы Москвы до самого Кремля сияли огненными колесами, цветами и арабесками, среди которых всюду выделялись переплетенные монограммы М и А. Уже со станции можно было слышать, как кричала «ура» толпа в Кремле. Императрица говорила мне, что стечение народа было огромное и при каждом шаге лошадей она боялась, чтобы кто-нибудь не был раздавлен. Она нам рассказывала, что, когда остановилась коляска, она видела, как какой-то человек бросился на кожаный фартук и поцеловал его. Император и императрица сперва остановились у Иверской часовни, потом заехали в Чудов монастырь приложиться к мощам святителя Алексия. Оттуда они поехали в Большой дворец, который они занимают в первый раз. То была воля покойного императора, чтобы они при своем восшествии на престол остановились в нем. Что касается меня, я совсем не видела их въезда. Толпа на улицах была так велика, что Натали Бартенева и я с трудом доехали до Иверской, где мы вышли, чтобы приложиться к иконе. Оттуда мы отправились в свои комнаты, но нам пришлось долго ждать, пока приехали наши девушки и наши вещи. Всю ночь продолжался невообразимый шум, без перерыва ездили кареты, взад и вперед носили вещи, так что, несмотря на всю мою усталость, я заснула только к четырем часам утра…

2 сентября я пошла к обедне в Чудов монастырь. Я заказала молебен о здравии императора и императрицы… Потом я отправилась к императрице с просвиркой, вынутой о ее здравии… Она мне сказала, что чувствует себя печальной, несмотря на удовольствие, которое всегда испытывает, находясь в Москве. Виктор Барятинский только что вернулся с печальными подробностями об эвакуации Севастополя. Все бастионы были взорваны, а дома подожжены, прежде чем город был оставлен. Сегодня получено известие о смерти молодого Мейендорфа; это страшный удар для его бедной матери, которая за последние месяцы совершенно сходила с ума от беспокойства. Казаков тоже убит.

В час состоялся большой выход в соборы. Государь и государыня, за ними великие князья и великие княгини, сопровождаемые статс-дамами и фрейлинами, спустились с Красного крыльца и пошли в соборы приложиться к мощам. От одной церкви до другой были построены подмостки из досок; все остальное пространство площади было запружено такой густой толпой, что негде было упасть булавке. Как только появился государь, затрезвонили во все колокола и из толпы поднялось могучее «Ура!». Но когда государь дошел до Успенского собора, звон остановился и народ замолк. Митрополит Филарет с крестом встретил государя у входа в собор и обратился к нему со словом. После того, как государь и его семья приложились ко кресту, они вошли в собор, где был отслужен торжественный молебен. Государь, государыня и вся царская семья приложились к иконе Владимирской божьей матери, затем к мощам. Собор представлял поразительное зрелище: он только что подновлен, но это все та же старинная живопись на золотом фоне, покрывающем все его стены. Оттуда направились в Архангельский собор поклониться мощам св. Дмитрия и св. Михаила, затем в Благовещенский, где был отслужен второй молебен. На обратном пути поднялись опять на Красное крыльцо.