Энтони Бивор - Гражданская война в Испании 1936–1939

Хотя установить точное количество советских военнослужащих, участвовавших в гражданской войне в Испании, практически невозможно, из документов следует, что единовременно оно ни разу не превысило 800 человек. В общей сложности через Испанию прошло не более 2150 человек, 600 из которых были нонкомбатантами, в том числе переводчиками. К ним надо прибавить 20–40 сотрудников НКВД и 20–25 дипломатов. Погибло или пропало без вести 189 человек: 129 офицеров, 43 сержанта и 17 рядовых [422] Цифры в советских документах не полностью совпадают, главной причиной чего являются различия в определениях. Из одного из наиболее ясных обзоров следует, что в дополнение к советникам Красной армии, приписанным к всевозможным штабам, в Испании служили 772 советских летчика, 351 танкист, 100 артиллеристов, 77 моряков, 166 специалистов связи, 141 военный инженер и техник, 204 переводчика (РГВА 33987/3/1143. С. 127). В 1937 г. советников было примерно 150, в 1938 г. около 250. В январе 1939 г. их количество сократили до 84 (РГВА 35082/1/15. С. 47–49). Потери см.: Кривошеев Г. Ф. (изд.). Россия и СССР в войнах ХХ века. Потери вооруженных сил. М., 2001. .

16 октября народный комиссар обороны Ворошилов направил Гореву шифрованную телеграмму об «отправке советников в дивизии и бригады» [423] ЦАМО 132/2642/192. С. 1. . Тщеславный Ворошилов, взявший для «операции Х» псевдоним «Хозяин», стремился произвести впечатление на Сталина. Он определенно полагал, что, сидя в московском кабинете с картой Испании, сумеет руководить событиями на расстоянии в тысячи километров [424] Рыбалкин. Указ. соч. С. 56. . Советники, раздраженные его вмешательством, иронически прозвали его «великим стратегом».

Ворошилов принялся слать в Мадрид шифровки с советами главным военным советникам «применять мозги и силу воли, чтобы ситуация приняла другой вид» [425] ЦАМО 132/2642/192. С. 15. . Он грозил руководству советников, что «если вышеуказанная инструкция (о сосредоточении сил для наступления на Мадридском фронте) не будет выполнена, то против всех вас будут приняты строгие дисциплинарные меры» [426] ЦАМО 132/2642/192. С. 32. .

Беда в том, что многие советники были так же молоды и неопытны, как испанские офицеры, которым им приходилось давать советы. Полковник (будущий маршал) Р. Малиновский («Малино») писал, что советники при некоторых дивизионных командирах были «отличными лейтенантами, прекрасными командирами рот и взводов, но, конечно, не были готовы командовать дивизиями – да и как давать советы о том, о чем не имеешь понятия?» [427] РГВА 35082/1/40. С. 78. Некоторые советники проявляли страшную недипломатичность в работе с республиканскими офицерами и «грубо вмешивались в операционные распоряжения командиров» [428] РГВА 9/29/315. С. 70; 33987/3/1149. С. 172. .

Сами советские советники в донесениях в Москву вскоре начали жаловаться на некомпетентность и инертность, с которыми им приходилось сталкиваться. «Иногда руки так и чешутся вытащить этих мерзавцев из кабинетов и поставить к стенке, – писал Ворошилову Берзин. – Такого безнаказанного, безудержного саботажа необходимых мер, такой небрежности и безответственности, которые царят здесь в генштабе и в бюрократической администрации фронта, я и представить себе не мог. Приказы военного министерства просто не выполняют, а бывает, что делают наоборот и остаются на прежних местах» [429] РГВА 33987/3/960. С. 180–189. Цит. по: Radosh, Habeck. Op. cit. P. 127. .

Многие серьезные проблемы в отношениях советских военных и их испанских союзников проистекали из столкновения очень разных культур в политической и в социальной сферах. У советских граждан еще не было опыта в общении с иностранцами, тем более с несогласными со сталинской политикой, отсюда их шоковое состояние. Комиссар советского танкового батальона докладывал, что «первой особенностью местной ситуации, которой мы не могли учесть, была принадлежность людей вокруг нас к разным политическим партиям».

Другой проблемой была «распространенность совершенно открытого употребления спиртного (вино подается с едой). Неудивительно, что многие советские советники злоупотребляли ситуацией. Один авиационный комиссар называл в рапорте спирт «большой угрозой» для советских летчиков. «Здесь традиция пить за едой вино. В наших столовых всегда много вина. Сначала наши люди позволяли себе лишнее».

Комиссара танкового батальона шокировало существование в республиканской Испании легальных борделей. «Должен отметить, что многие наши товарищи не сразу поняли, как позорно бывать в борделях. До 3 декабря около двадцати человек самовольно побывали у проституток. После запрета партийным коллективом посещения борделей дисциплина резко повысилась». Предохранение явно было не в чести, так как 22 человека заразились венерическими болезнями. Тот же комиссар докладывал о «легкомысленном и агрессивном отношении к женщинам: Моркевич, комсомолец и командир танка, предложил одной женщине 200 песет, а она отказалась и пожаловалась в Антифашистский женский комитет» [430] РГВА 35082/1/185. С. 356, 408. .

Главнейшей задачей малочисленной группы советских военно-морских советников во главе с Кузнецовым была организация безопасного приема судов с оружием и боеприпасами из Советского Союза. У каждого судна было кодовое обозначение – буква Y и цифры, каждому назначался отдельный маршрут. Те, что отплывали из Крыма, шли через Дарданеллы; на стоянке у одного из островов в Эгейском море изменялись облик судна, название и флаг, для искажения профиля добавлялась ложная труба или надстройка. Некоторые корабли изображали из себя туристические лайнеры: по палубам бродили лжетуристы в шляпах, демонстративно щелкающие фотоаппаратами. И даже при такой маскировке капитан имел приказ не преодолевать опасные участки пути в дневное время.

В Центральном Средиземноморье суда с литерой Y шли вдоль африканского побережья, затем от Алжира поворачивали на Картахену. Самый опасный участок ждал их в самом конце, в зоне блокады, где патрулировали итальянские подлодки и авиация. За двое суток пути до пункта назначения сотрудники Кузнецова, отслеживавшие движение каждого судна, вызывали охранение из испанских республиканских судов [431] См.: Рыбалкин. Указ. соч. С. 38–42; РГВА 33987/3/870. С. 341, 342; РГВА 33987/3/961. С. 166; РГВА 35082/1/18. С. 49, 64–66; РГВА 33987/3/961. С. 155, 156; ЦАМО 16/3148/5. С. 23–25. У Рыбалкина сказано (с. 42), что опыт, приобретенный в этой операции, впоследствии использовался в советском планировании и организации перевозок во Второй мировой войне и позже в 1962 г., при переброске советских вооружений и войск на Кубу в рамках операции «Анадырь», которой командовал тогдашний министр обороны маршал Родион Малиновский, сам служивший в Испании. .