Владимир Воронов - Рассекречено. Правда об острых эпизодах советской эпохи

«Контора Гриши» занималась не только телефонами, но делами куда более деликатными. Был такой товарищ, Эфраим Склянский: зампредседателя РВС, считался правой рукой Троцкого, реально держал все реальные нити управления военным аппаратом с марта 1918 года. Потому, убирая Троцкого, «тройка» прежде всего выдернула из-под него эту опору: в марте 1924 года Склянского убрали из РВС. Весной 1925 года Сталин, ненавидевший Склянского еще со времен гражданской войны, к удивлению многих предложил назначить его председателем «Амторга» и послать в Америку. «Амторг» — ведомство весьма пикантное, на тот момент совмещавшее функции полпредства, торгпредства и, главное, резидентуры, сразу и военной разведки, и нелегального аппарата Коминтерна, и, слегка попутно, еще и ОГПУ. Для Склянского это была ссылка, пусть и почетная. Но толком поработать в Штатах на ниве военно-технического шпионажа он не успел. 27 августа 1925 года Склянский вместе с Хургиным (создатель «Амторга», возглавлявший его до Склянского) и неизвестным товарищем, предположительно из резидентуры ОГПУ, поехали кататься на каике по озеру Лонглейк (штат Нью-Йорк). Лодку потом обнаружили перевернутой, позже нашли два тела — Склянского и Хургина. Уехали втроем, а трупа — два… Работники секретариата Сталина сразу поняли, кто был истинным автором этого «несчастного случая»: «Мы с Мехлисом, — вспоминал Бажанов, — немедленно отправились к Каннеру и в один голос заявили: „Гриша, это ты утопил Склянского?!“ …На что Каннер ответил: „Ну, есть вещи, которые лучше не знать и секретарю Политбюро“. …Мы с Мехлисом были твердо уверены, что Склянский утоплен по приказу Сталина и что „несчастный случай“ был организован Каннером и Ягодой».

По некоей «случайности» год 1925-й выдался на смерти особо богатым: высокопоставленные товарищи вдруг стали пачками умирать от непонятных болезней, выпадать из машин и попадать под них, а то и вовсе под паровозы, тонуть, разбиваться и сгорать в самолетах. Так, 19 марта 1925 года приступ стенокардии случился с Наримановым, одним из сопредседателей ЦИК СССР. И, хотя всего лишь в двух шагах была Кремлевская больница, его каким-то кружным путем на извозчике повезли домой — и возили, пока не привезли труп. Калинин по этому поводу меланхолично заметил: «Мы привыкли жертвовать товарищами». 22 марта для встречи с Троцким из Тифлиса в Сухум на самолете «Юнкерс» вылетела группа высокопоставленных товарищей: первый секретарь Закавказского крайкома РКП(б) Мясников, полпред ОГПУ в Закавказье Могилевский и заместитель наркома Рабоче-крестьянской инспекции Закавказья Атарбеков. Кстати, Могилевский и Атарбеков были в неплохих отношениях с Фрунзе. После взлета в пассажирском салоне самолета вдруг что-то вспыхнуло, «Юнкерс» рухнул и взорвался. Сам же Фрунзе, как оказывается, в июле 1925 года дважды попадал в автокатастрофы, выжив лишь чудом. 6 августа 1925 года меткую пулю в аорту получил командир 2-го кавалерийского корпуса Григорий Котовский, которому незадолго до того Фрунзе предложил должность своего зама. Потом была лодка Склянского и Хургина, а 28 августа 1925 под колесами паровоза погиб старый товарищ Фрунзе — председатель правления Авиатреста [6] Авиатрест создан в январе 1925 года для производства боевых самолетов, его руководитель утверждался РВС СССР. В. Н. Павлов. «Вечерняя Москва», публикуя 31 августа 1925 года некролог Павлова, даже ехидно вопросила: «Не слишком ли много для нашей старой гвардии случайностей? Какая-то эпидемия случайностей». В начале сентября Фрунзе вновь попал в «автоисторию»: на полном ходу дверца его машины вдруг открылась и он выпал, но снова чудом уцелел. В начале же октября, когда Фрунзе ездил отдыхать в Крым, то на пути из Мухолатки в Симферополь порученец наркома, Карпович, передавая ружье Фрунзе, «нечаянно» нанес себе смертельное ранение в грудь. Череда «случайностей» на этом не оборвалась: 23 октября 1925 года в странной автокатастрофе погиб начальник Мосгубмилиции Фриц Цируль.

В общем-то, ничего из ряда вон выходящего не происходило, просто в рамках битвы кремлевских гигантов за власть шла прагматичная ликвидация явных и потенциальных сторонников, в данном случае, Фрунзе. А ушедших тут же сменяли уже кадры из сталинской обоймы. «Почему Сталин организовал убийство Фрунзе? — недоумевал Бажанов. — Только ли для того, чтобы заменить его своим человеком — Ворошиловым? …Ведь через год-два, придя к единоличной власти, Сталин мог без труда провести эту замену». Но ведь именно устранение Фрунзе и дало Сталину возможность захвата контроля над аппаратом Красной армии, став очередной ступенькой на пути к власти. Позже могло быть и поздно… Не убрав Фрунзе, Сталин не смог бы взять эту самую власть.

Ранним утром 5 февраля 1926 года в поезде № 5 «Москва-Рига» на перегоне между станциями Икшкиле и Саласпилс, что в 22–25 километрах от Риги, было совершенно вооруженное нападение на двух советских дипкурьеров. В перестрелке погиб старший курьер, латыш Теодор Нетте, получивший три пули в грудь и еще по одной в каждую руку. Его помощник, эстонец Иоганн Махмасталь, выжил, получив пулю в живот и две в правую руку. Дипкурьеры направлялись в Ригу, откуда, сдав часть груза, должны были направиться в Таллин, а уже из Таллина — в Берлин…

Реальных описаний случившегося очень мало: показания выжившего дипкурьера, Махмасталя, которые цитировались в политиздатовском пропагандистском опусе «Долг и отвага», да еще рапорты политического управления латышской полиции, которые уже в современной Латвии изучили рижские историки Герман Гусев и Олег Пухляк. Итак, полицейские (а в Риге и советские дипломаты), вошедшие в поезд, обнаружили на полу купе скорченное тело Нетте, который был лишь в нижнем белье. Рядом второй курьер — окровавленный, никого не подпускавший к багажу с диппочтой, в левой руке сжимавший пистолет. Впрочем, патроны в нем, как оказалось, он уже все расстрелял. В купе проводников нашли и двух нападавших: оба сидели, прислонившись друг к другу, мертвые: у одного зафиксировали легкое ранение в щеку и второе — в висок, смертельное, другой имел тяжелое ранение в правое бедро и смертельное — тоже в висок. Оба гладко выбриты, в хороших костюмах, на каждом до зеркального блеска начищенные ботинки. В карманах литовские монеты и блокнот со схемой расположения станций Скривери, Рембате, Саласпилс. Возле железнодорожного полотна позже нашли литовские паспорта, по которым выяснили, что нападавшие — родные братья Антон и Бронислав Габриловичи. Первому 24 года, второму 19 лет, поляки, уроженцы Шавельского уезда Ковенской губернии Российской империи (в описываемое время это Шауляйский округ Литовской Республики). Как установила полиция, братья снимали жилье в рижском районе Торнякалнс. Оба якобы были известны литовской полиции как мелкие контрабандисты и спекулянты, но никаких дел с применением оружия, не говоря уже про убийства, за ними не числилось. Согласно базе данных историка Сергея Волкова, во время гражданской войны в России Антон и Бронислав Габриловичи участвовали в Белом движении, но были ли они связаны с белоэмигрантскими организациями и какими конкретно, так и не выяснено. Как не установлено, было ли это нападение актом террора, попыткой захвата дипломатического багажа или «всего лишь» вооруженным налетом с целью грабежа. Действовали братья одни или в составе группы, по своему почину или являлись чьими-то пешками-исполнителями, — все это тоже осталось неизвестным. Нет ясности даже в том, из какого именно оружия стреляли Габриловичи: все источники, как латышские, так и советские, отчего-то скромно умалчивают о такой «мелочи»!