Мари-Пьер Рэй - 1814. Царь в Париже

«Совершена война, для свободы народов и царств подъятая. (…) Победа, сопровождавшая знамена ваши, водрузила их в стенах Парижа. При самых вратах его ударил гром ваш. Побежденный неприятель простер руку к примирению! Нет мщения! Нет вражды! Вы даровали ему мир, залог мира во Вселенной!» {384} 384 Цит. по: Архангельский A. H. Александр I. M.: Молодая гвардия, 2012. С. 202.

Действительно, Александр I приложил все усилия, чтобы его пребывание в Париже ознаменовалось миролюбием и великодушием.

Пребывание Александра I в Париже известно нам по многочисленным французским источникам: писатели и интеллектуалы, теснившиеся в столичных салонах с целью приветствовать победителя — мадам де Сталь, Бенжамен Констан, Шатобриан, графиня де Буань — все они посвятили ту или иную часть своих воспоминаний встрече с царем и нарисовали его яркие портреты. Но если мы хотим проследить пребывание царя в Париже день за днем и почувствовать ту особенную атмосферу, в которой все происходило, два источника представляют исключительную ценность. Один из них — «Мемуары» адъютанта Александра I, генерал-лейтенанта Александра Михайловского-Данилевского, уже не раз упомянутые в этой книге и представляющие собой уникальный источник информации. Отважный воин (он был серьезно ранен в Бородинском сражении), умный и просвещенный человек, получивший образование в Гёттингенском университете, Михайловский-Данилевский говорил на французском и немецком так же хорошо, как и по-русски, знал латынь. Впоследствии Царь поручил ему написать официальную историю войны 1812 года [92] Александр Михайловский-Данилевский стал фактически первым русским историком, специализирующимся на войне 1812 года. Он собрал огромное количество документов этой войны и посвятил ей множество работ. Его документальные источники и рукописные заметки хранятся в Отделе рукописей Петербургской Императорской библиотеки, фонд 488. . Но, кроме этого, Михайловский-Данилевский в 1808–1839 годах вел Дневник на русском языке [93] Этот дневник был частично издан до 1917 года, а в 2001 году записи за 1814 и 1815 годы были опубликованы под названием «Мемуары, 1814–1815 годы». В полной версии дневник хранится в рукописном виде в Отделе рукописей Петербургской Императорской библиотеки, фонд 488. , в котором с большой точностью и очень подробно описывал действия и поступки царя во время пребывания во Франции. Кроме того, в декабре 1814 года Михайловский-Данилевский отложил свой дневник в сторону, чтобы написать на французском языке небольшую книгу воспоминаний под названием «Размышления о 1812,1813 и 1814 гг., в той степени, в которой они имеют ко мне отношение» (книга будет опубликована после его смерти). Эта книга наряду с его дневником и представляют для нас особенный интерес. Второй источник — анонимная брошюра, опубликованная в Париже в 1815 году под названием «Александриана или остроумные слова и замечательные высказывания Александра I» [94] Alexandrana, ou Bons mots et paroles remarquables d’Alexandre 1er, pendant son séjour dans Paris: précédé d’un précis des opérations de bempereur de Russie et de ses augustes alliés, pour rétablir Louis XVIII sur le trône de ses ancêtres. Paris: Lemercier, 1815. . Составленная штабным офицером — русским или французом, перешедшим на царскую службу, — брошюра прославляет царя и вместе с тем пересказывает анекдоты, содержит интересные подробности его пребывания в Париже.

Царь вовсе не хотел «расслабляться на диванах» [95] Упоминание об этом имеется уже в рапорте от (19 февраля) 3 марта 1814 года русского офицера из высшего командования, вернувшегося в Мангейм из Шомона. РГВИА. Ф. 846. Оп. 16. Д. 4165. Тюильри, не желая подражать Наполеону, который, как правило, завоевывая новые страны, всегда располагался в самых красивых дворцах своих побежденных врагов. На первом этапе своей парижской жизни, когда Талейран убедил его отказаться от мысли жить в Елисейском дворце, царь поселился в особняке самого Талейрана, где и оставался до утра 12 апреля. Когда же российские военные удостоверилась, что Елисейский дворец не представляет никакой угрозы для безопасности царя, он переехал туда — в тот самый день, когда в Париж вступил граф д'Артуа, — и провел в Елисейском дворце второй этап своей парижской жизни, продлившийся до 2 июня. Царь жил на первом этаже в маленькой квартире Наполеона, выходившей в сад.

С самых первых часов своего нахождения в Париже Александр считал своим долгом донести до парижан послание мира и быстро приобрел благодарность столичных жителей. А вот его представители, к чему мы вернемся ниже [96] См. главу 7. , встретили довольно прохладный прием: Луи де Рошешуар, парижский комендант, назначенный Александром I от Российской империи, сообщал, что они столкнулись с нежеланием сотрудничать со стороны французских гражданских и военных властей, в том числе со стороны префекта Сены, утвержденного в своей должности новой властью:

«Я расположил свои войска в боевом порядке на Гревской площади и поднялся в апартаменты префекта, которым тогда был г-н де Шаброль. Он встретил меня очень холодно, (…) находя препятствия к выполнению всего, о чем я просил. Я счел необходимым разговаривать с ним более сурово, напомнив, что мне поручено вступить во владение ратушей, для чего мне выделены два батальона русских гвардейцев и две пушки (…) от имени императора России» {385} 385 Rochechouart L.-V.-L., de. Souvenirs sur la Révolution, l’Empire et la Restauration par le général comte de Rochechouart. Mémoires inédits publiés par son fils. Paris: Plon, 1892 (2 e édition). P. 328–329. .

Действительно, хотя войска коалиции вошли в Париж с посланием мира, их численность, составлявшая почти шестьдесят тысяч человек, и их требования: предоставить жилье и стол офицерам, солдатам — достаточное количество съестных припасов [97] Действительно, в отличие от офицеров солдаты расположатся лагерем на Елисейских полях. , а лошадям ежедневный рацион сена и соломы — означали для Парижа суровые реквизиции. Без реквизиций не обошлась ни одна сфера жизни, от самых важных до самых анекдотических. 6 апреля русский полковник писал префекту де Шабролю:

«Я прошу Вас соблаговолить послать в бюро его превосходительства господина военного губернатора Парижа стопу бумаги и несколько фунтов испанского воска наилучшего качества.

Господин префект, имею честь выразить Вам свое глубочайшее уважение,

Ваш покорнейший слуга» {386} 386 Collections de la Bibliothèque historique de la ville de Paris. Département des manuscrits. MS 1012: DÉFENSE DE PARIS, 1814. Feuillet № 82. .

Эти реквизиции стали предметом строжайшей административной процедуры. Оккупационные власти выдавали ордера на расквартирование и тщательно записывали расписки, исходя из компенсаций, которые в будущем должна была предоставить своим гражданам Франция. Вот, к примеру, документ от 1 апреля: