Иван Оченков - Царь

Чертыхаюсь про себя, опять ляпнул не подумав. По нынешним понятиям пятнадцатилетняя Глаша вполне себе невеста. Еще воспримут мои слова, как руководство к действию и выдадут девчонку, а ей бы еще в куклы играть.

- Правда, не сватают покуда, - скорбно вздыхает мать, - видать так и останется старой девой.

Тихая и застенчивая в отличие от Машки Глафира стоит рядом с матерью, опустив очи долу и только краснеет, слушая нас с Авдотьей.

- Ну, это ты зря, такая не засидится, - оглядываю я засмущавшуюся девицу, - так что не стоит торопиться. Найдем ей еще жениха, молодого да пригожего.

- А мне? - восклицает Марьюшка, вызвав всеобщий смех.

- И тебе, куда же деваться, - смеюсь я вместе со всеми, - хочешь боярина, хочешь князя.

- Принца хочу, - не задумываясь, заявляет юная оторва, еще добавив веселья присутствующим.

- Да на что он тебе нужен? Я и сам когда-то был принцем, так что могу тебе сказать, что женихи из принцев неважные. Вечно где-то пропадают, воюют, по морю плавают, а принцессы сидят дома ждут их и плачут.

- Вот еще, дома сидеть да плакать! Я с ним путешествовать буду, чтобы он в чужих краях от рук не отбился!

- Да уж, я вижу, что кому-то кислица снится, может быть даже и принцу. Ладно, Марьюшка, подрастай пока, а там посмотрим.

Тем временем Корнилий снова наполнил кубки, и, дождавшись, когда все присутствующие выпьют за здоровье его наследника тихонько спросил:

- Мне сопровождать вас?

- Куда это?

- Разве ваше величество не посетит сегодня Кукуй?

- Сам доберусь.

- Это может быть опасно.

- А кто мне хвастался, что всех татей переловил?

- Государь, я вовсе не разбойников опасаюсь. Среди ваших бояр достаточно людей способных на любую подлость. Вспомните Салтыковых.

- Да, были люди, не то, что нынешние.

- Прошу прощения, что вы сказали?

- Помельчал, говорю, народ, ладно прикажи седлать коней.

Кукуй или Немецкая слобода успел изрядно разрастись за время моего царствования. По сути это город в городе, маленький осколок протестантской Европы в центре православной столицы. В нем есть своя ратуша, лютеранская кирха и даже школа в которую ходят дети местных немцев. От остальной Москвы он огорожен высоким тыном, а на воротах стоят часовые из Мекленбургского полка. Собственно и сам полк располагается тут же. Многие мои солдаты обзавелись семьями и живут в своих домах. Другие, отслужив, вернулись домой и их рассказы о необычайных приключениях в заснеженной России и моей щедрости к своим солдатам, послужили тому, что поток желающих стать под знамена герцога-странника не иссякает. Вот и сегодня в карауле стоит новичок, с опаской взирающий на сопровождающую меня кавалькаду, но его более опытный товарищ привычно салютует мне ружьем и приказывает тому поднять перекрывающий путь шлагбаум.

- Здравствуй Михель, - приветствую я часового, - как поживаешь?

- Милостью вашего величества недурно.

- Я слышал, что ты собираешься вернуться в Шверин?

- Только для того, чтобы жениться и вернуться с семьей сюда.

- Вот как, и невеста есть на примете?

- За этим дело не станет. Ваши солдаты завидные женихи, мой кайзер.

- Тогда зачем тебе куда-то ехать, чем тебя русские девушки не устраивают?

- О, меня то всем, но вот пастор не станет венчать меня с православной, а если я уговорю ее принять нашу веру, сразу прибежит ваш капеллан Мелентий и будет такой скандал, что мало не покажется.

- Ну как знаешь, впрочем, если хочешь, я замолвлю за тебя словечко полковнику, чтобы он послал тебя вместе с очередным посольством.

- Благодарю, мой кайзер, это было бы чудесно!

Договорив с солдатом, я тронул каблуками бока своего коня и поскакал прямиком к "Большой телеге", так назывался трактир принадлежащий Лизхен. А молодой часовой опустил шлагбаум и с немалым изумлением спросил Михеля:

- Это и впрямь был русский царь?

- Ты же слышал, как я его назвал.

- Да, но он так запросто с тобой разговаривал...

- Что ты в этом понимаешь, молокосос, я нанялся к нему еще, когда его величество был еще простым герцогом, и участвовал во всех данных им сражениях. Таких как я - он помнит!

Трактир, принадлежащий Лизхен, называется: "Большая телега". Это довольно странное название пошло от их первого со старым Фрицем фургона, с которого они вели торговлю. Да, совсем забыл, Фридрих живет с Лизой на правах дядюшки. В большом зале сегодня не слишком многолюдно: несколько солдат и местных бюргеров сидят за столами и дуют пиво. Обычно я со своими людьми занимаю отдельный кабинет, но сегодня сажусь за ближайший свободный стол и машу рукой присутствующим в знак приветствия. Те привстают с места и кланяются, но вообще вид царя закатившегося в трактир никакого ажиотажа не вызывает, привыкли. Нравы в Кукуе довольно простые.

- Господа желают пива? - немного заплетающимся голосом спрашивает Курт. - Сегодня хорошее пиво!

- У тебя всегда хорошее пиво, Лямке, - отвечает ему Корнилий, - так что вели принести всем по кружке.

- Ирма бездельница! - командует тот, - живо обслужи господ!

Однако дебелая служанка и без того уже спешит держа в каждой руке по три кружки с пенистым напитком.

- Пожалуйста, господа, - расставляет она их, радостно улыбаясь и наклоняясь при этом так, чтобы все видели декольте с весьма увесистыми достоинствами.

- Я смотрю, ты все хорошеешь, красотка?

- Скажете тоже мой кайзер, - улыбка служанки переходит в оскал.

Сказать по правде, Ирма не то чтобы безобразна, но скажем так, очень на любителя. Последних, впрочем, благодаря выдающимся достоинствам хоть отбавляй. Была бы она поумнее - давно бы вышла замуж за кого-нибудь из рейтар или драгун и жила бы хозяйкой, но беда в том, что девушка полная дура и подобная перспектива просто не приходит ей в голову. При всем при этом она услужлива, старательна и чистоплотна, поэтому Лизхен и держит ее на службе. Ну, наверное, еще и потому, что мне такие не нравятся.

- Хватит лясы точить, бездельница, - прикрикивает на нее Курт, - иди работать!

- Какие новости Лямке? - прерываю я трактирщика.

- Ну, какие тут могут быть новости, мой кайзер, - пожимает плечами тот. - Разве что Джон Лермонт поссорился с Финеганом, и дело непременно дошло бы до дуэли, если бы не вмешался господин фон Гершов и не услал этого чертова шотландца на засечные линии с эскадроном драгун.

- Так значит, полковник со всем разобрался?

- Да уж, у господина барона не забалуешь.

- А кто это Финеган, никогда прежде не слышал этого имени, вероятно новый наемник из англичан?

- Нет, ваше величество, это один из подручных Барлоу и он, кажется, ирландец.

- Барлоу... а он в Москве?

- Нет, про него ничего неслышно, прислал вот вместо себя этого прохвоста.

- И что за человек этот Финеган?