Вольфганг Руге - Как Гитлер пришел в власти: Германский фашизм и монополии

По ходатайству Эккарта незадолго до того произведенный в генералы Эпп (он был назначен командиром созданной вместо 4-й группы рейхсвера 7-й пехотной дивизии) в декабре 1920 г. выделил 60 тыс. марок на покупку «Фёлькишер беобахтер». Другие средства (по различным данным, от 26 до 56 тыс. марок) предоставили мюнхенские промышленники из окружения «пангерманского» издателя Юлиуса Лемана. Остальную сумму — 120 тыс. марок или больше — Эккарт получил под залог своего дома и имущества. Для погашения этого долга при содействии различных промышленников принимал меры (правда, с ограниченным успехом) Класс, встретившийся с Гитлером во время переговоров о газете в Берлине.

Господа, к которым он обращался, дали понять «пангерманскому» лидеру, что «движение, концентрирующееся вокруг Дрекслера и Гитлера», ограничивается мелкобуржуазными группами, «сбивает их с толку» и заражает «социалистическим образом мыслей», но при этом не выполняет своей истинной задачи, поскольку «получить сколько-нибудь значительное пополнение из рядов рабочего класса не удается» 15. Однако Класс все же своих усилий не прекратил, настойчиво внушая кредиторам, что превращение еженедельника «Фёлькишер беобахтер» в ежедневную газету продвинет вперед согласованное с Дрекслером и Гитлером распространение деятельности НСДАП на Северную Германию («особенно на Берлин и Гамбург») 16.

Приобретение «Фёлькишер беобахтер», на облик которой мелкобуржуазные рабочие типа основателя партии Дрекслера в силу хотя бы незнания ими газетного дела влияния оказывать не могли, еще более усилило в НСДАП позиции авантюристов, студентов и полуинтеллигентов, примкнувших к фракции «фронтовых солдат». Стремясь к расширению сферы деятельности нацистской партии, они добивались полного отстранения старых членов или даже замены слишком вялого, по их мнению, руководящего комитета, к утверждению в НСДАП жесткого руководства, которое должно мыслить и действовать по-военному. Выступая против предпринимавшихся группой Дрекслера попыток объединить НСДАП с другими партиями так называемого немецкого социализма, эти активные нацисты преследовали как свои личные, так и политические цели.

В общем и целом у членов прежней ДАП никаких шансов одержать верх над стремящимися выдвинуться нацистскими активистами не было. Дрекслер и его коллеги (в большинстве своем проводившие каждый день по восемь, а то и более часов в конторе, за прилавком или у станка) не получали никакой материальной поддержки от рейхсвера. Они не соприкасались с теми кругами, которые постоянно делали газете «Фёлькишер беобахтер» финансовые инъекции, и почти не имели возможности устанавливать дополнительные контакты с влиятельными лицами или же находить новые денежные источники. Зато протежируемые Майром и Эккартом «фронтовые солдаты» умели приобретать для НСДАП все больше и больше покровителей и благожелателей.

Во время своей поездки в Берлин в марте 1920 г. Эк-карт и Гитлер установили контакты с различными ведущими политиками правого толка. Хотя некоторые из этих связей со временем и ослабли, тем важнее оказались сохранившиеся. Так, большое значение возымело то, что оба визитера, как уже упоминалось, встретились с идолом германской реакции генералом Людендорфом. Не только потому, что после образования правительства Кара он переселился в ставшую оплотом антиреспубликанизма Баварию и, начав действовать в мюнхенских праворадикальных кругах, считал нацистов своими старыми знакомыми. Прежде всего потому, что Людендорф стал передавать им деньги, которые предоставляли ему отдельные реакционеры и союзы на поощрение «национального дела» и которыми он мог распоряжаться по собственному усмотрению.

В июле 1920 г. Гитлер снова появился в Берлине. В салоне доверенной Эккарта — супруги владельца фабрики роялей Хелене Бехштайн его познакомили с еще несколькими правыми политиками: бывшим офицером кайзеровского военно-морского флота, воинствующим монархистом, публицистом графом Эрнстом цу Ревентловом; командиром «фрайкоровских» отрядов Вальтером Стен-несом; генералом в отставке Йорком фон Вартенбергом; адмиралом из «Национального союза германских офицеров» и инженером концерна «Сименс унд Гальске» Эмилем Ганссером.

По меньшей мере от двух последних Гитлер получил денежную субсидию — для своей ли партии или для себя лично, узнать уже не удастся никогда. Но второе более вероятно, поскольку нацистский вербовщик уже вскоре (в то время как председатель партии Дрекслер зарабатывал всего 35 марок в неделю, а автомобиль еше был пепким предметом роскоши) приобрел приличную подержанную машину и завел собственного шофера.

Успешными были и действия «фронтовых» сил нацистской партии по укреплению своих связей с наиболее экстремистски настроенными антикоммунистами мюнхенского общества — с одержимыми патологической ненавистью к большевизму белогвардейцами, бежавшими из Советской России, и с немецкими эмигрантами из Прибалтики. Многие из последних, сочетая мистический расизм с деловой предприимчивостью, нашли себе прибежище в «Обществе Туле» и изображали себя апостолами антисоветизма.

Так, например, поступал будущий заместитель главного редактора и ведущий автор «Фелькишер беобахтер» Альфред Розенберг. Некоторые из этих элементов не скупились на пожертвования, поскольку, нажив деньги на спекуляциях и мошеннических проектах, они охотно финансировали уже казавшийся им близким «крестовый поход» против Советского государства.

Укреплению позиций в руководстве НСДАП новых ее активистов, группировавшихся вокруг Майра и Эккарта, способствовали также их связи с мюнхенскими властями. Однако здесь проявлялась та двойственность, которая бы ла типична для всего пути фашистской партии до 1933 г. С одной стороны, нацисты выдавали себя за «антибуржуазных» и «революционных», с другой же — искали благорасположения и поддержки со стороны буржуазных институтов и государственных органов.

Это мнимое противоречие лишь частично объясняется стремлением фашистов обеспечить как можно более благоприятные возможности для своей деятельности. В нем в первую очередь отражалось двойственное отношение нацистов к существующему государству, в свою очередь порождавшееся двойственным политическим обликом самой Веймарской республики. Ведь, несмотря на весь свой демократический антураж и парламентарный фасад (т. е. те ее стороны, которые проклинались и атаковались правыми экстремистами), эта республика в своей как внутренней, так и внешней политике была насквозь империалистическим государством, т. е. орудием осуществления общих интересов традиционных господствующих элит, орудием угнетения трудящихся.