Вольфганг Руге - Как Гитлер пришел в власти: Германский фашизм и монополии

Но и у «верхов» тоже заколебалась почва под ногами. В октябре почти 95 % всех предприятий работали с недогрузкой. Объем промышленной продукции составил всего 20 % довоенного. Правящие круги со всевозрастающим беспокойством следили за деятельностью пролетарских контрольных органов и за ходом событий в Саксонии и Тюрингии. Поворот все более широких масс к Коммунистической партии Германии уже не мог сдерживаться практиковавшимися прежде средствами.

Поскольку тесно связанные с буржуазным государством правые социал-демократические лидеры проводили антикоммунистическую политику, они тем самым сорвали создание сплоченного боевого фронта пролетариата. Что касается реакционных представителей правящего класса, то у них тоже не имелось ясного представления о путях и формах преодоления кризиса. Поэтому не только платные французские агенты, но и влиятельные рейнско-вестфальские банкиры и промышленники (выразителем их политических взглядов был тогдашний обер-бургомистр Кёльна, будущий канцлер ФРГ Конрад Аденауэр) стремились к созданию сепаратной Рейнской республики. По их замыслам она должна была отделиться от остальной Германии, где реакция со страхом ожидала революционного восстания, и предоставить французским штыкам спасение эксплуататорского строя.

Эти сепаратистские стремления поначалу усложнили позиции различных врагов республики в Рурской области, Берлине и Мюнхене. Однако они постоянно искали компромиссов между собой. Спор между ними (не говоря уже о личных амбициях и притязаниях на власть) шел из-за того, кому — рейхсверу или военизированным формированиям фашистского типа — отдать предпочтение в деле военного обеспечения будущей диктатуры, на какую массово-политическую базу должны опереться носители вооруженной силы.

В сентябре Стиннес поделился с американским послом своими планами, согласно которым, как он выразился, коммунисты должны быть «полностью раздавлены», социализм «как политическая форма существования в Германии навсегда ликвидирован», а рабочий класс силой принужден к оживлению экономики и к введению «нормального 10-часового рабочего дня». Согласно телеграфному донесению американского дипломата государственному секретарю США, Стиннес сказал: надо «найти диктатора, наделенного властью делать все, что нужно. Такой человек должен говорить на языке народа, а сам быть из буржуазных кругов. И такой человек есть». Стиннес имел в виду Кара; это позволяет предположить следующая фраза: «Крупное, исходящее из Баварии движение, полное решимости восстановить старую монархию, уже близко» 35.

В то же самое время (сентябрь 1923 г.) генерал Сект подготовил краткое правительственное заявление и подробную правительственную программу для директориу-ма, который он назвал «кабинетом чрезвычайного положения и переходного периода». Оба этих документа по содержанию своему мало чем отличались от плана Стин-неса. Однако Сект избрал более осмотрительные формулировки: «Частная собственность, также и на средства производства, признается в полном ее объеме», 8-часовой рабочий день подлежит отмене вместе с тарифными договорами, а профсоюзы следует заменить профессиональными палатами. Поскольку Сект (правда, не так категорично, как рейхсканцлер Штреземан) ориентировался на частичную поддержку со стороны находившейся под влиянием реформистов части рабочего класса или по меньшей мере на ее нейтрализацию, он упомянул о «праве на забастовки при твердых предпосылках» и о (несомненно, чисто демагогическом) «запрете картелей и синдикатов». В то же время он недвусмысленно подчеркивал необходимость «применения имеющихся в распоряжении рейха средств власти»— говоря открытым текстом, это означало установление рейхсверовской диктатуры 36.

Намерения Секта и по времени их осуществления совпадали с планом Стиннеса. Его близкий сотрудник, начальник войскового управления рейхсвера генерал Хассе записывал 6 октября: «…через две недели клич о сильном человеке должен раздаться снова» 37.

Сект согласовывал свои действия с бывшим директором фирмы Круппа Отто Видфельдтом, который временно являлся германским послом в Вашингтоне и должен был стать канцлером и министром внутренних дел. В качестве членов своего директориума он предлагал, далее, министра рейхсвера Гесслера и лидера христианских профсоюзов Адама Штегервальда — автора программы объединения буржуазных сил, «стоящих на ярко выраженных позициях борьбы с марксизмом». Министрами должны были стать также генеральные директора концерна Сименса Отто Генрих и Мино. Последний участвовал в подготовке правительственной программы Секта, но в октябре отошел от него.

Сект хотел подчинить всех претендентов в диктаторы одному диктатору — себе самому. Это видно из того, что в своем директориуме он предоставлял место и Кару. Однако он вскоре отбросил эту идею, после того как тот отказался запретить «Фёлькишер беобахтер», чего командующий рейхсвером требовал за нанесенное ему газетой личное оскорбление. Конфликт обострился, когда Лоссов отказался выполнить поступивший из Берлина приказ осуществить этот запрет военной силой, а Кар в ответ на последовавшее затем отстранение Лоссова 27 октября заставил 7-ю дивизию рейхсвера принести присягу на верность баварскому правительству.

Хотя это было равнозначно прямому бунту и ставило под вопрос единство германского государства, имперское правительство и командование рейхсвера, лишь накануне приказавшие силой свергнуть созданные в соответствии с конституцией рабочие правительства в Дрездене и Веймаре, не сожгли свои мосты к баварским реакционерам. Вопреки конституции, но действуя вполне последовательно с точки зрения своих классовых интересов они объявили возглавленные левыми социал-демократами и коммунистами правительства Саксонии и Тюрингии врагами республики и расправились с ними. Баварскую же анти-республиканскую реакцию они считали до поры до времени выжидающим союзником и партнером, который придерживается того же образа мыслей.

У самого Кара никакой детальной правительственной программы явно не было. Тем не менее он имел вполне четкие представления о том, как воспользоваться будущей властью. Это видно из памятной записки верхнебаварских местных групп «Пангерманского союза» и различных военизированных формирований, направленной Классу 8 сентября 1923 г. В ней содержалось требование установить в Баварии «диктатуру Кара», которая должна находиться «в тесной связи с этим движением по всей Германии» и при которой следует осуществить, в частности, следующие немедленные меры: «введение военно-полевых судов. Подавление беспощадной силой любого сопротивления. Арест руководящих лиц всех не стоящих на отечественной почве политических партий и объединений…