Аркадий Шофман - История античной Македонии [в 2 частях]

Что же представляла собой македонская оппозиция, какие силы выступали против Александра в период между 336—323 годами?

С. И. Ковалев в первой своей работе по этому вопросу писал, что оппозиция складывалась из трех основных частей: из оппозиционных элементов, выступавших, главным образом, в первые годы царствования Александра; из оппозиции, сложившейся окончательно в эпоху Филиппа II и проявившейся особенно резко в период между 330 — 327 гг., и, наконец, из [141] оппозиции рядовой, преимущественно крестьянской массы македонской армии, сказавшейся всего яснее в последние годы жизни Александра. [106]В последней статье проф. С. И. Ковалева проводится то же деление оппозиции на три группы. Изменившаяся формулировка названия каждой группы не меняет дела. [107]

Нам думается, что деление оппозиции на три группы не может быть принято. Вторая группа не только должна быть резко отделена от первой, но противостоит ей, выступает против нее. Эти две группы имеют прямо противоположные программы: стремление к прежней племенной раздробленности Македонии, с одной стороны, и стремление к централизации ее — с другой.

Правда, в армии Александра находились и некоторые представители родовой оппозиции, в основном уже разбитой до похода на Восток. Так, когда македонское войско высадилось в Малую Азию, начальником разведки был Аминта, сын Аррабея. [108]Он же был в конной разведке во время битвы при Гранике. [109]После битвы при Гранике из числа греческих наемников, стоявших в Эфесе, бежал от Александра Аминта, сын Антиоха. Арриан подчеркивает, что «Александр ничего плохого ему не делал, но Аминта ненавидел его...». [110]Еще в Фесалиде царю донесли, что против него умышляет Александр, сын Аэропа, один из его «друзей» и в то время начальник Фессалийской конницы. Александр этот был братом Геромена и Арробея, причастных к убийству Филиппа. [111]Наконец, Диодор указывает, что в письме к сыну Олимпиада, в числе многих других полезных наставлений, советовала остерегаться Александра линкейца. Ее обвинение подтвердилось множеством улик. Александр заковал линкейца в оковы, три года содержал под стражей, а потом казнил вместе с Филотой. [112]Все эти факты, сообщаемые Аррианом и Диодором, связывают врагов Александра с линкестийской знатью и не оставляют никакого сомнения в том, что во время восточных походов остатки разбитой родовой оппозиции еще действовали. Но они не имели уже опоры в войске и не представляли никакой опасности для Македонии.

Все источники, как уже отмечалось, указывают на близкую и даже родственную связь вдохновителей оппозиции в [142] армии Александра с домом Пармениона, перешедшим всецело на сторону Александра и ополчившимся против родовой оппозиции. Парменион решительно выступал против последней, а его сын Филота, казненный Александром за соучастие в заговоре, несколько раньше был судьей над линкестийцем, посягнувшим на жизнь царя. [113]Ясно, что социальные корни заговоров были различны. Если линкестийцы боролись за старую родовую Македонию, устои которой разрушали Филипп и Александр, то Филота, Клит и Каллисфен смотрели дальше. Им хотелось укрепить и обогатить новую централизованную, сильную Македонию. Эта цель влекла их на Восток. Но вскоре они стали сознавать, что победоносное шествие македонской армии по восточным странам привело к обратным результатам: к оскудению македонского царства, к падению его влияния и могущества. Сознание бесплодности дальнейших завоевании привело их в лагерь мятежников. Поэтому нельзя согласиться с мнением о том, что Парменион выражал интересы македонской земельной знати с ее ограниченностью и близорукостью, родовой знати отсталой страны. Близорукость родовой знати особенно ярко проявлялась во время собирания македонских земель Филиппом. В эпоху Александра эта оппозиция почти утратила свое значение. Оппозиция в армии Александра имела совершенно иную социальную сущность и была направлена на усиление македонского рабовладельческого государства, а не на его уничтожение, о чем мечтала оппозиция родовом знати.

Итак, мы имеем дело с двумя оппозициями с прямо противоположными интересами, которые могли сойтись, быть может, лишь в одном пункте — желании устранить царя.

Если первая группа оппозиции правильно оценивается историками как отрицательное явление, как стремление повернуть колесо истории назад, то аналогичная оценка второй группы оппозиции будет необоснованной. Деятельность этой группы может быть оправдана. Выступившая против космополитических планов македонского завоевателя, она не может быть названа «близорукой». Дальнейшая судьба мировой империи Александра и роли в ней Македонии подтвердили опасения этой группы, ревностно отстаивавшей интересы своей страны даже во время величайших успехов македонского оружия на Востоке.

Но было бы ошибкой считать весь командный состав македонской армии оппозиционным. В таком случае стали бы непонятными те мотивы, в силу которых действовали социальные силы, на какие опирался Александр в его борьбе против оппозиция.

Среди сподвижников Александра были не только [143] оппозиционеры, но и такие, которые лишь сочувствовали им, не выступая активно, и те, кто разделял идеи царя и вместе с ним боролся с оппозицией. Именно на них опирался Александр в борьбе со своими идейными противниками, и пока против его планов не выступала основная масса армии, он мот проводить их в жизнь. Только в Индии, под напором силы народа, царь вынужден был уступить.

Рис. 5. Тетрадрахма Александра Македонского.

Следует иметь в виду, что само окружение македонского паря по своему социальному составу не являлось однородным. Кроме македонских рабовладельцев, имевших у себя дома большие хозяйства и земельные поместья, были и такие, у которых в Македонии не осталась имущества. Все надежды на обогащение они связывали с восточными походами. К таким людям следует отнести Птолемея Лага и Неарха, ближайших друзей Александра, высланных из Македонии после гибели Филиппа. К ним относятся Пердикка и Лизимах, Гефестион и Певкест, которого Александр ценил за то, что персидский образ жизни был для него вполне приемлем, и др. [114]Источники указывают на интересную деталь: самыми, близкими друзьями Александра были Гефестион и Кратер. Гефестион был ему «дороже глаза»; Кратером тоже дорожил «пуще глаза». [115]Первый одобрял поведение македонского царя и переменил вместе с ним образ жизни; второй оставался верен родным обычаям. Услугами одного царь пользовался в отношениях с персами, другого — с греками и македонянами. По словам Диодора, самым любимым другом Александра был именно Гефестион. [116]Его он [144] любил, а Кратера уважал. [117]Когда кто-то из друзей сказал, что Кратер любит царя ничуть не меньше, чем Гефестион, Александр воскликнул: «Кратер любит царя, а Гефестион Александра». [118]Плутарх в биографии Александра указывает, что между Гефестионом и Кратером существовала тайная вражда и «столкновения между ними бывали часто». В Индии они даже кинулись друг на друга, схватившись за мечи; «друзья» бросились на помощь каждому. Александр с трудом примирил их, после того как резко заявил, что если он узнает о новой ссоре, он убьет или обоих, или зачинщика. [119]Гефестион и Кратер олицетворяли те различные группировки, которые окружали македонского царя. Не случайно Александр приказал именно Кратеру сопровождать в Македонию десятитысячный отряд македонских ветеранов. Он должен был затем взять на себя управление Македонией, Фракией и Фессалией и охрану эллинской свободы. Антипатру, ставшему самым могущественным полководцем в Европе и врагом Александра, последний приказал привести молодых македонян на смену отосланных с Кратером войск. [120]