Коллектив авторов - Война во время мира: Военизированные конфликты после Первой мировой войны. 1917–1923

Настоящая книга является результатом длительной совместной работы. Большинство авторов, представленных в этом томе, были участниками двух тематических семинаров, проводившихся в Дублине и еще в одной партнерской организации, Германском историческом институте в Москве (ГИИМ), в 2009–2011 годах. Редакторы хотели бы поблагодарить всех работавших и выступавших на этих семинарах за внесенный ими значительный и плодотворный вклад в данное начинание, а также организаторов конференции в ГИИМ и в особенности директора Института г-на Николауса Катцера за его активное участие в проекте. Совместный проект Центров военных исследований в дублинских Тринити-колледже и Университетском колледже, итогом которого стала данная книга, в течение последних трех лет получал щедрое финансирование сначала от Ирландского исследовательского совета по гуманитарным и общественным наукам (IRCHSS), а затем от Европейского исследовательского совета (ERC). Редакторы данной книги хотели бы, пользуясь случаем, выразить благодарность этим организациям. В более личном плане нам оказали бесценное содействие научные сотрудники, участвовавшие в данном проекте, — Юлия Айхенберг, Джон Пол Ньюмен, а в дальнейшем также Угур Умит Унгор, Эндрю Сик и Томас Балкелис, — и работавшие с нами опытные администраторы Кристина Грисслер и Сюзанна д’Арси.

Роберт Герварт и Джон Хорн Дублин, 2014 г.

Завершение Первой мировой войны не сразу принесло мир в Европу. Напротив, революции, контрреволюции, этнические столкновения, погромы, войны за независимость, гражданские конфликты и внутреннее насилие, подобно сейсмическим волнам, порожденным катаклизмом мировой войны, сотрясали в 1917–1923 годах старый континент, преобразуя его политический пейзаж. Насилие подобного рода наблюдалось в России, на Украине, в Финляндии, Балтийских государствах, Польше, Австрии, Венгрии, Германии, Италии, Анатолии и на Кавказе. В Ирландии в те же годы шли война за независимость и гражданская война {1} 1 В число недавних работ по некоторым из этих конфликтов входят: Yekelchyk S. Ukraine: Birth of a Modern Nation. Oxford, 2007; Hart P. The IRA at War, 1916 — 1923. Oxford, 2003; Reynolds M. Native Sons: Post-Imperial Politics, Islam, and Identity in the North Caucasus, 1917 — 1918 // Jahrbücher für Geschichte Osteuropas. 2008. Bd. 56. S. 221 — 247; Idem. Shattering Empires: The Clash and Collapse of the Ottoman and Russian Empires, 1908 — 1918. Cambridge (forthcoming); Davies N. White Eagle, Red Star: The Polish-Soviet War, 1919 — 20. 2nd ed. London, 2003. См. также: Gatrell P. War after the War: Conflicts, 1919 — 23 // Horne J. (Ed.). A Companion to World War One. Oxford, 2010. P. 558 — 575; Prusin A.V. The Lands Between: Conflict in the East European Borderlands, 1870 — 1992. Oxford, 2010. P. 72 ft.; Mick Ch. Vielerlei Kriege. Osteuropa 1918 — 1921 // Beyrau D., Hochgeschwender M., Langewiesche D. (Hrsg.). Formen des Krieges: Von der Antike bis zur Gegenwart. Paderborn, 2007. S. 311, 326; Wrobl P. The Revival of Poland and Paramilitary Violence, 1918 — 1920 // Bergien R, Prove R. (Hrsg.). Spießer, Patrioten, Revolutionäre. Militärische Mobilisierung und gesellschaftliche Ordnung in der Neuzeit. Göttingen, 2010. S. 281-303. .

Важным аспектом всех этих конфликтов являлось военизированное насилие (paramilitary violence). Настоящая книга представляет собой попытку исследовать происхождение, проявления и наследие этой разновидности политического насилия в том виде, в каком оно существовало в 1917–1923 годах. Под военизированным насилием мы имеем в виду военные или квазивоенные организации и практики, которые либо дополняли, либо подменяли собой действия традиционных военных структур. Порой это происходило в вакууме, оставшемся после краха государственности, в других случаях военизированное насилие приходило на помощь государственной власти, однако имелись и примеры его противодействия государству. Оно включало в себя революционное и контрреволюционное насилие, совершавшееся во имя светских идеологий, а также этническое насилие, связанное с основанием новых национальных государств или с сопротивлением этому процессу со стороны национальных меньшинств. Военизированное насилие существовало параллельно с другими видами насилия — такими как социальные протестные движения, повстанчество, терроризм, полицейские репрессии, криминальное насилие и боевые действия традиционного типа {2} 2 Reichardt S. Paramilitarism // Blamires С.Р. (Ed.). World Fascism: A Historical Encyclopedia. In 2 vol. Vol. 1. Santa Barbara (Ca.), 2006. P. 506–507. См. также: Alvarez A. Governments, Citizens, and Genocide: A Comparative and Interdisciplinary Approach. Bloomington (Ind.), 2001. P. 91 ff. .

Термин «военизированное насилие» был предложен лишь в 1930-х годах, и речь тогда шла о возникновении в фашистских государствах вооруженных политических формирований, организованных по военному принципу; в дальнейшем, в 1950-х годах, этот термин стали применять при описании подобных формирований, участвовавших в антиколониальных войнах и в постколониальных конфликтах {3} 3 Paramilitary Forces // Dupuy T.N. (Ed.). International Military and Defence Encyclopedia. Vol. 5. Washington; New York, 1993. P. 2104–2107. . Однако военизированные формирования имеют гораздо более давнюю историю. Принимая облик местного ополчения, партизанского движения или вооруженных отрядов, дополняющих силы правопорядка, они играли значительную роль во времена военных поражений — в частности, в Испании, Австрии и Пруссии во время Наполеоновских войн, когда регулярные армии были не способны остановить французское наступление. В ходе своих «освободительных войн» испанские партизаны, «Ландштурм» Андреаса Хофера, действовавший в Тирольских Альпах, и германские фрайкоры 1812–1813 годов приобрели легендарный статус, а их влияние продолжало ощущаться даже после Первой мировой войны, хотя бы в качестве исторического образца для зарождавшихся военизированных движений, стремившихся к своей легитимизации и к повторению успеха антинаполеоновского сопротивления {4} 4 Moran D., Moran A. (Ed.). People in Arms. Military Myth and National Mobilization since the French Revolution. Cambridge, 2002. . Отличительной чертой этих новых движений было их появление после завершения столетнего периода, в течение которого национальные армии стали нормой, а современные полицейские силы, уголовные кодексы и тюрьмы способствовали полному закреплению мало кем оспаривавшейся монополии на насилие в руках государства. Эта монополия была разрушена одновременно с тем, как мировая война сменилась всеобщими мелкими конфликтами {5} 5 Liang Н.-Н. The Rise of the Modern Police and the European State System from Metternich to the Second World War. Cambridge, 1992. . Более того, поскольку это происходило в рамках общей трансформации государственных форм, социальных структур и политических идеологий, военизированное насилие получило двойное значение — в качестве силы, влиявшей на исход военных конфликтов, а также в качестве нового источника политической власти и государственной организации. Военизированное насилие приобретало наряду с военно-оперативным также политическое и символическое влияние.