Светлана Фёдорова - Русская Америка: от первых поселений до продажи Аляски. Конец XVIII века — 1867 год

Для построек употреблялась ель, стволы которой, по утверждению Хлебникова, «иногда на 14 и 15 саженях не имеют прогибов… Вообще леса содержат много влажности и будучи срублены осенью, в следующее лето употребляются в строение, не успевая же хорошо высохнуть и вбирая вновь беспрестанно сырость, скоро предаются гниению. Прочность их не может быть более 20 лет». Крыши строений делались из коры ситхинских «кипарисов», которую заготовляли весной {373} .

Город у подножия крепости стал разрастаться со времени перевода в Ново-Архангельск компанейской администрации. Британский моряк Питер Корней, совершавший торговые морские вояжи между северо-восточными берегами Америки и Китаем в течение 1813–1818 гг., отмечал, что, кроме снабженного 60 орудиями форта на горе, Ново-Архангельск имеет около 60 деревянных домов, а также церковь, верфь и блокгауз. У каждого дома был свой огород, в котором выращивался картофель, репа, морковь, редис и прочие овощи {374} . Однако К.Т. Хлебников сообщал, что к моменту смены А.А. Баранова в 1818 г. из всех компанейских строений, им воздвигнутых, был годен только товарный большой «магазин». «Прочие ж все надобно было переменять», так как они «теперь уже сгнили и сломаны или непременно должны сломаться, и потому следует другой период строению» {375} .

В 1822 г. был закончен новый дом главного правителя в крепости. Из Петербурга присылалось железо для покрытия кровель. «При сем позвольте Вам заметить, — писало главное правление главному правителю М.И. Муравьеву в марте 1822 г., — что плосковатые кровли, кроющиеся железом, кажется, выгоднее для ситхинских зданий, нежели крутые, подверженные взрыву от сильных порывов ветра, часто и сильно у Вас бываемых» {376} . Крепостные будки были возобновлены еще раньше: «Будки для нового укрепления горы из числа предполагаемых трех в два яруса пушек и третьей для ружейных, одна почти совсем окончена, — сообщал Гагемейстер в Петербург в феврале 1818 г. — в летнее время должно будет за другие [приняться]» {377} .

В 1820 г. в Ново-Архангельск была доставлена краска для кровель жилых домов и других зданий. Ее рецепт, полученный главным правлением из «хороших рук», внушал строителям надежду на спасение зданий от преждевременного разрушения и гниения [54]. Не менее разрушительной силой по сравнению с климатом являлись полчища крыс, истреблявшие в складах и магазинах «все, что им попадается, проедая углы для входа своего». Поэтому главное правление в этом же году обещало прислать в Ново-Архангельск «плющенного свинца пудов до 500 на тот конец, дабы… в хранилищах припасов нижние стены и полы кругом хотя на три четверти аршина также и потолки, и часть углов, где обыкновенно в других зданиях делают карнизы, равно и двери были тщательно обиты» {378} . Однако кровельного железа и «плющенного свинца» на все строения не хватало. Железом были покрыты лишь дом главного правителя и казармы. Сараи, кажимы (общинные дома алеутов, эскимосов) и многие другие здания за неимением досок (из-за отсутствия в то время лесопилки) крыли древесной корой, которую весной выменивали у тлинкитов {379} .

Дом главного правителя и «квартиры» наиболее высокопоставленных чиновников освещались изготовленными в колониях из сала свечами. «В казармах, алеутских кажимах, на судах и в частных домах освещаются только жиром, — писал Хлебников. — Для освещения в зимние ночи выдается на одну казарму на три ночника 6 и 7 фунтов, а по сему размеру и на другие квартиры. При недостатке жиров принуждены бываем покупать оной от колош, который обходится иногда до 10 рублей пуд. Если у них не случается, то употребляют в ночники скотиное сало. Весною можно вытапливать жир из сельдей, если улов их бывает велик, и при нужде тем делается порядочный замен» {380} . [55]

Отапливались дома русскими печами. «Каменщики безпрестанно занимаются деланием и исправлением печей в домах. Кирпичи привозятся из Кадьяка, а иногда из Росса. Глины здесь очень мало, и то нехороша, которой с трудом достают по разным местам в окрестности селения» {381} . Среди ремесленников на 1825 г. упоминаются два печника, а также кровельщик, стекольщик и маляр {382} .

Для того чтобы получить представление о Ново-Архангельске 1840-х годов, следует обратиться к письму Загоскина, написанному им из Америки. Он как бы берет читателя за руку и ведет по улицам города, присовокупляя, правда, что «собственно ни улиц, ни площадей, ни дворов нет в Ново-Архангельске». Заглянув во все мастерские, в школу, осмотрев крепостную стену и батарею, а также колошинский рынок, он приведет вас в двухэтажный дом главного правителя, вновь отстроенный И.А. Куприяновым в 1837 г. {383}

Морской офицер Д.И. Неделькович нашел, что город состоит уже из более ста деревянных домов, имеет два завода (изготовляющий из дерева «черепицу» и пильный), две церкви (русскую и лютеранскую), а также церковь, называвщуюся «колошинской»; кроме того, в городе было два училища — мужское на правах уездного и женское сиротские, для детей промышленных. «На горе красуется довольно большое двухэтажное деревянное здание: дом главного правителя колоний с батареею». Кроме того, есть «два магазина — запасной и расходный, а также хорошая пристань» {384} .

Костливцев писал: «Ново-Архангельск, главный пункт колоний, укреплен собственно от колошей [тлинкитов], которых селение совершенно смежно с портом. Высокий тын, начинающийся у морского берега, идет между колошинским селением и Ново-Архангельском, по направлению к северу до Лебяжьего озера и продолжается потом, на противоположном его берегу, еще сажень на 30. При начале тына, на морском берегу, вытащен старый бриг “Байкал”, вооруженный тремя 3-х фунтовыми пушками. Далее стоит колошинская деревянная шестипушечная батарея, потом, в местах, где тын образовывает исходящие углы, построены бревенчатые трехъярусные башни. Таких башен или будок всего четыре. В нижнем отделении каждой из них находится склад боевых снарядов для первых выстрелов, а также ручные гранаты, в среднем ярусе поставлены орудия, числом от 3 до 6, смотря по величине башни. Орудия эти от 6 до 12 фунт калибра. За этим первым рядом укреплений поставлена еще 12-фунтовая пушка на пристани, которая действует по колошинскому селению под кормою брига “Байкал”; рядом с пристанью устроена другая батарея из 11 орудий, калибром от 1 пуда до 6 фунтов, обстреливающая элинг и могущая также действовать под кормою брига “Байкал”. Наконец дом главного правителя, построенный на высоком мысу, составляет как бы цитадель, куда в случае тревоги собираются из селения женщины, дети и все неспособные носить оружие. Дом этот защищен с береговой стороны неправильной деревянной стенкой, в двух исходящих углах которой находятся деревянные башни. Стенка и верхний ярус одной башни вооружены 17 орудиями 12, 18 и 24 фунтов калибра. Итого на всех батареях находится 55 орудий разных калибров. Кроме того, есть еще три легкие полевые орудия на полевых лафетах, для перевоза вручную на пункты наиболее угрожаемые неприятелем…» {385}