Светлана Фёдорова - Русская Америка: от первых поселений до продажи Аляски. Конец XVIII века — 1867 год

В двух упомянутых выше письмах монаха Германа 1795 г. есть указание на карту Кука, на которой якобы «назначено к северу по одной реке живут русские люди». Такого обозначения на карте Кука нет; однако на ряде рукописных и гравированных карт конца XVIII в., составленных на основании данных английской карты Кука — Ч. Клерка (1778–1779), а также карты Кобелева (1779), река Хеуверен и острожек с российскими людьми на ее берегу обозначены. Поэтому неточность, допущенная Германом при ссылке на карту Кука, вполне объяснима; по его предположениям, следовательно, русское поселение надо было искать там, где показал его И. Кобелев.

2. В экспликации к рукописной карте Дауркина 1765 г. имеется описание: «Река Хеуверен то есть, глубокая река, и по ей лес есть стоячей, который ухвата два-три и четыре, а именно березник, сосняк и кедр, пихт, ельник, еще ж есть лес, подобно кость, толстой, а на нем лис[т]ья широкия». Это описание ни в коей мере не может относиться к безлесной реке Кузитрин (берега которой лишь у ее истоков покрыты лесом) и в большей степени соответствует впадающей в залив Нортон лесистой реке Коюк.

Следует отметить, что и в «сказке» якутского служилого человека Петра Попова (1711 г.), и в сведениях приказчика Анадырского острога Петра Татаринова (1718 г.), и в сообщении чукчи, подплывавшего на байдаре в Беринговом проливе к судну И. Федорова и М. Гвоздева «Св. Гавриилу» (1732 г.), и в целом ряде других ранних сообщений о Большой земле — Америке неизменно упоминается лес, хвойный и лиственный, в изобилии, так же как и множество ценных пород пушного зверя {51} . Все эти рассказы воспринимались в Сибири как описание той части Северной Америки, которая «прилегает» к Азиатскому материку. Но сосна и лиственница приближаются к морскому берегу лишь в заливе Нортон. В 1816 г. Коцебу отметил: «Не нашли мы по всему Берингову проливу ни одного дерева» {52} . Натуралист А. Шамиссо, сопровождавший Коцебу в плавании, писал в своих «Наблюдениях и замечаниях»: «Жители… Берингова пролива не имеют иного леса, кроме пловучего. Оный в различные годы выкидывается в разном количестве на берега. Замечательно то, что оный выкидывается более на американский, нежели на азиатский берег… Теперь предстоит вопрос, должно ли разуметь под описываемыми ими (чукчами. — С. Ф.) лесами, находящимися на противулежащем (американском. — С. Ф.) берегу, пловучий лес, который имеется там в изобилии, или же леса около Нортонова зунда и во внутренности земли?» {53}

Леса около залива Нортон более подробно были описаны в 1842–1844 гг. Загоскиным, который отметил: «Внутри полуострова (Сьюард. — С. Ф.) и особенно в южной его стороне, сопредельной Нортонову заливу, растет крупный еловый лес, береза, тополь, осина и кустарниками ольха, различных видов тальники, рябина и калина» {54} .

В сентябре 1778 г. Кук находился в заливе Нортон на довольно близком расстоянии от устья реки, на берегу которой Кобелев спустя год обозначил русское поселение. В записях Кука о жителях залива Нортон нет и намека на какое-либо русское влияние на их образ жизни. Кук пытался определить, возможен ли путь из залива Нортон в Баффинов или Гудзонов заливы, и с этой целью стремился войти как можно глубже в северо-восточный угол Нортона. Не имея возможности из-за мелководья проникнуть туда на судне, Кук отправил 14–16 сентября людей во главе с лейтенантом Дж. Кингом по суше северо-западным берегом. «С возвышенного места, откуда мистер Кинг производил съемку залива, — писал Кук, — он мог видеть обширные долины и текущие по ним реки, к берегам которых подступали пологие невысокие холмы, поросшие лесом. Можно было различить, что одна из этих рек течет с северо-запада. Он склонен думать, что эта река впадает в море у верховья залива. Несколько человек, проникших в глубь страны, установили, что чем дальше они идут, тем деревья становятся выше» {55} . Сделаем некоторые выводы:

1. Первые сведения о природных условиях Америки, доставлявшиеся чукчами и эскимосами, относились к довольно значительной территории Американского материка, но воспринимались в Сибири как описание лишь его северо-западной оконечности.

2. Надо полагать, и в «сказке» Дауркина слились сообщения о какой-то лесистой реке, по описанию в большей степени соответствовавшей реке Коюк (впадающей в залив Нортон), и сведения о реке против Чукотского носа (река Кузитрин), на берегу которой, по известиям чукчей, находилась деревянная крепость.

3. Крепость, изображенная на берегу Хеуверена Дауркиным в 1765 г., и острожек с российскими людьми на Хеуверене, обозначенный на карте Кобелевым (1779 г.), не идентичны и находились на значительном расстоянии друг от друга в разных пунктах полуострова Сьюард. На подлинной карте Дауркина 1765 г. (в отличие от изготовлявшихся с нее в 70-х годах XVIII в. рукописных копий) изображена не русская, а эскимосская крепость: семь вооруженных копьями защитников крепости одеты в эскимосские парки, головные уборы с султанами, лица их безбородые (что характерно для эскимосов, выщипывающих бороды). В экспликации Дауркин указал, что старшина Инах Лун, построивший эту деревянную крепость, «из дальних иза их земель не в давных годах прибыл, а именно по моему спросу сказывают об нем 1761 году прибыл». Таким образом, эта крепость была построена, как мы полагаем, эскимосами позже упомянутого Кобелевым русского поселения.

Однако, по-видимому, под влиянием бытовавших в Сибири более ранних известий о русском поселении в Америке на всех рукописных копиях с карты Дауркина защитники крепости на Хеуверене изображались в 70-х годах XVIII в. уже не в эскимосской одежде, а в обмундировании русской армии первой половины XVIII в.: в распашных коротких кафтанах, подпоясанных кушаками, штанах, сапогах, с треуголками на головах. Так происходило вытеснение факта слухами.

4. В Российском государственном архиве древних актов среди переписки между иркутским губернатором Ф.Н. Кличкой и генеральным прокурором А.А. Вяземским 1781 г. по поводу материалов, собранных Иваном Кобелевым во время похода 1779 г., кроме «Экстракта» из путевого журнала Кобелева (опубликованного Ефимовым), нами обнаружена рукописная копия карты к этому походу {56} . Наличие этой карты в архивном деле, объединяющем все сведения о походе И. Кобелева 1779 г., позволяет предположить, что она могла служить оригиналом при издании в «Месяцеслове» на 1784 г. «Карты, принадлежащей к путешествию сотника Ивана Кобелева» {57} . Однако рукописная карта отличается от опубликованной прежде всего тем, что на ней селение «Хеуверен, где живут россиския люди», с условным обозначением в виде часовни показано не на левом, а на правом берегу в среднем течении Хеуверена. Река Хеуверен показана впадающей с северо-запада в залив Нортон.