Светлана Фёдорова - Русская Америка: от первых поселений до продажи Аляски. Конец XVIII века — 1867 год

Комментируя рассказы индейцев, Макензи не без основания, как мы полагаем, высказал предположение, что речь в них идет об Александровской крепости на Кенайском полуострове (у входа в Кенайский залив), ибо русские промысловые суда издавна посещали те места. Однако ближе к истине, на наш взгляд, было бы предположение, что «зим десять тому назад» индейцы производили обмен в Кенайском заливе с участниками экспедиции Кука (1778 г.), так как первые русские промысловики смогли высадиться на Американский материк в Чугатском заливе (залив ПринсВильям) не ранее 1783 г., а Александровская крепость была построена русскими лишь в 1786 г.

Загоскин, пытавшийся во время путешествия по Юкону (Квихпаку) в июне 1843 г. разрешить загадку упомянутой Макензи «Большой реки», протекающей к западу от «Каменного пояса» (Скалистые горы), пришел к выводу, что Макензи от индейцев «точно слыхал о реке Квихпак и никак о Сушитнаке, впадающей в Кенайский залив» {65} .

В.Н. Берх — участник первой русской кругосветной экспедиции, во время зимовки на Кадьяке 1804/05 г. переводивший с английского труд о путешествии Макензи и предпославший этому переводу свое «Введение», — сразу же отверг высказанное Макензи предположение о Кенайской губе как о месте поселения «белых людей». В его представлении, как и в представлении ряда других исследователей — служащих Российско-Американской компании (Л.А. Гагемейстера, Корсаковского, Колмакова и др.), крепость, населенная «белыми людьми», о которой узнал от индейцев Макензи, ни в коей мере не отождествлялась ни с одним из постоянных поселений, созданных в 80-х годах XVIII в. купеческими компаниями Шелихова — Голиковых и Лебедева-Ласточкина на Кенайском полуострове. «Можно, кажется, надеяться, — писал Берх о показаниях индейцев, — что слова их справедливы, ибо по преданиям известно и у нас, что около Хеувереня живут русские белые бородатые люди, поклоняющиеся иконам» {66} . Поэтому, создавая на основании путевых записок Макензи карту его путешествия, Берх не преминул нанести на Американском материке Хеуверен против Чукотского носа, по-видимому, использовав при этом карту Сарычева 1791 г. Однако западнее реки и горного хребта, носящих имя Макензи, Берх обозначил какую-то неизвестную реку, текущую с севера на юг, сопроводив ее изображение надписью: «Река сия по словам индейцев течет к полуденному солнцу и впадает в море». Записки Макензи и примечания к ним Верха послужили новым толчком к продолжению поисков раннего русского поселения на Хеуверене, производившихся на всем западном побережье Северо-Американского материка от Кенайского залива до Берингова пролива.

Первая сухопутная экспедиция для поисков старинного русского поселения на Аляске была отправлена Российско-Американской компанией в 1818 г. на средства и по настоянию государственного канцлера графа Н.П. Румянцева. Прибывший в Ново-Архангельск в ноябре 1817 г. на корабле «Кутузов» капитан Л.А. Гагемейстер сменил А.А. Баранова на посту главного правителя колоний. В течение почти десятимесячного пребывания там (до 24 октября 1818 г.) Гагемейстер приложил много усилий для организации экспедиции с Кадьяка на север, во внутренние районы Аляски. «Стараться должно, — говорилось в предписании Гагемейстера Кадьякской конторе от 21 января 1818 г., — доходить до тех людей, коих с «Рюрика» (под командованием Коцебу, вероятно, в июле 1816 г. — С. Ф.) видели, и далее к северу, где река Хеуверен, по которой, по разным слухам, живут люди бородатые, коих почитают потомками русских, занесенных туда в неизвестное время бурею, — разные слухи от чукчей, кои переезжают на острова близ Берингова пролива и торгуют с сими людьми, подтверждают сие предание… Чукчи выменивают от бородатых лисиц красных и черных, а куницы в парках [5]во множестве» {67} . В предписании говорилось также, что для облегчения поисков русского поселения из Ново-Архангельска на Кадьяк в распоряжение экспедиции была отправлена книга о путешествиях, совершенных по Северной Америке англичанами С. Херном (1770 г.) и Макензи (1789 г.), в переводе Верха.

Сведения о русском поселении, собранные в 1794 — 1795 гг. монахом Германом, также не были оставлены без внимания. «Перескажите отцу Герману о плане к северу и прочтите ему мое предложение [Кадьякской] конторе, может быть, и он подаст благой совет», — писал Гагемейстер из Ново-Архангельска на Кадьяк 28 января 1818 г. Гагемейстер рекомендовал также всем грамотным участникам экспедиции порознь вести путевые записи {68} .

В дошедшем до нас списке путевого дневника Петра Корсаковского (с 27 апреля по 4 октября 1818 г.) {69} , который возглавлял экспедицию на первом, а затем и заключительном этапах [6], имеются страницы с записью рассказа, непосредственно связанного с интересующей нас темой. В расположившийся в верховье реки Мулчатны (приток Нушагака) лагерь Корсаковского после двухнедельного отсутствия возвратился 1 сентября 1818г. отряд Еремея Родионова из семи человек, ходивший на кожаной лодке «для отыскивания тутновских индейцев» [7]. Корсаковский дал Родионову при отправлении на север наказ: «дабы он приложил всевозможные старания отыскать тоена и того старика, который по слухам был у наших земляков (на Хеуверене. — С. Ф .), и звать их (кускоквигмютов. — С.Ф.) к нам для переговоров; также естьли увидят вещи, которые достают от тех народов, пускай принесут к нам для посмотрения» (л. 43

об.). Родионов разыскал и привел с собой старого тойона кускоквимского селения Ухаан по имени Кылымбак. С ним и его женой прибыли также из «Тулукиянского Кустхоканского жилища» два внука тамошнего тойона и «из прочих соседственных им жилищ 5 индейцев, кои также русских не видали» (л. 46) [8].

Старик Кылымбак был одним из немногих местных жителей, некогда совершивших путешествие к северу от своего жилища. Следуя морским берегом через «индейские жилища», он доходил до некоей большой реки, впадающей в «западное море». На северной «стороне» этой реки находилось некое «жилище девичье, к коим ходят со здешней стороны индейцы, оных удерживают у себя» (л. 46). Аляскинские жители «через торговлю… от тех девок» получали «европейские товары»: топоры железные, котлы медные, изделия из латуни, трубки курительные, табак, корольки (бусы). Кылымбак «по причине холодной зимы и за неимением долговременной пищи оттуда возвратился морем через Шактолицкий залив» (л. 46 об.). Трудно определить, о какой именно реке упоминал Кылымбак: самая большая к северу от залива Шахтоли (часть залива Нортон между мысами Денби и Стефенс) — река, ныне именуемая Коюк; но в одинаковой степени речь могла идти и о Кузитрине.

Когда Кылымбак прибыл «к жилищу в том же заливе от Хывыглиют (на карте Загоскина — село Квыгыке-мют. — С. Ф .) тамошние индейцы по своему обыкновению играли игрушку (ритуальное празднество. — С. Ф. ), на которую приходили на лыжах двое мужчин с той стороны, где жилище девичье. На них камзол или троеклинки и шаровары, выделанные из оленьих кож без волоса и выкрашены черной краской, и сапоги из черной кожи; с бородами» (л. 46 об.). Кылымбак показывал, что покрой платья тех людей сходен с русским платьем. Описание их оружия также наводило на мысль, что оно не местного производства: «видели у них стволину медную — один конец шире, а другой уже наподобие мушкетона, а у другого медная стволина наподобие ружейной, украшенное черными сепями (?) и белыми чертами» (л. 46 об.). Никто из жителей селения не понимал языка пришельцев, а те, посмотрев «игрушку», «скрылись неизвестно куда» (л. 46 об.).