Джон Бальфур - Османская империя [Шесть столетий от возвышения до упадка, XIV–ХХ вв.]

Но они призывали благословения и на султана. Здесь, в столице, крики «Да здравствует султан!», пожалуй, слышались чаще других. Хитроумный Абдул Хамид сумел урвать немного славы у младотурок, представив себя в глазах народа великодушным конституционным монархом, даровавшим народу свободу. Люди собирались перед воротами дворца Йылдыз, откуда он так редко появлялся, и шумно выражали свой восторг. На следующий день султан действительно появился из дворца и направился, сопровождаемый восторженными криками толпы, по улицам Стамбула на пятничную молитву в мечеть Айя-София, в которую он не входил уже четверть века. В примыкающей к мечети Палате, закрытой с 1877 года, он впоследствии открыл заседание вновь избранного парламента, состоящего из представителей всех наций и вероисповеданий. Для Турции, определенно, наступила заря нового тысячелетия.

Тем не менее события развивались намного медленнее, чем хотелось. Младотурки через свой Комитет единения и прогресса на этом этапе были не в состоянии взять на себя управление страной и сформировать правительство. Называя вещи своими именами, можно сказать следующее: хунта молодых офицеров-патриотов, которых поддерживала часть гражданского населения, осуществила государственный переворот, чтобы ограничить власть деспотичного и некомпетентного султана, дав полномочия конституционному правительству, которое могло лучше справиться с опасностями, угрожающими империи. По существу консервативные и не вдохновленные никакими идеологиями, младотурки не стремились к революционным переменам, а хотели лишь возобновить реформистское движение XIX века.

Новые османы были выходцами из правящей элиты и считали себя способными взять власть и править согласно конституции. Младотурки не могли претендовать на способность править. Являясь продуктом образовательных, гражданских и военных реформ Абдул Хамида, они были выходцами из зарождающегося класса профессиональной буржуазии, которая являлась многообещающей во многих занятиях, но оставалась по большей части незрелой и не имела опыта, необходимого, чтобы управлять страной. Поэтому на этой начальной стадии они играли роль бдительной силы, стоящей за троном, внимательно наблюдающей за исполнением конституции. А турки старшего поколения — представители либерального истеблишмента — управляли. Таким образом, власть осталась в руках существующего правительства Порты, тесно сотрудничавшего с комитетом за счет дворца.

Вскоре возник конфликт из-за попытки от имени султана утвердить его конституционное право назначать не только великого визиря и шейх-уль-ислама, но также двух министров — военного и морского. Исполнение этого требования подрывало авторитет комитета и его молодых офицеров, давая султану контроль над вооруженными силами. Комитет отверг его, как неконституционное, настоял на отставке великого визиря султана и обеспечил его замену Камиль-пашой, опытным государственным деятелем, но не рьяным сторонником дворца, который назначил приемлемого военного министра. В преддверии выборов в парламент в конце года он присоединился к партии Либерального союза, чтобы инициировать в направлении прогресса традиционную программу реформ.

Что касается единения, младотурки сначала хотели возродить принципы османизма, предусматривающие свободную интеграцию всех наций и религий в многонациональное государство. Но эти мечты были вдребезги разбиты сразу с трех направлений. Австро-Венгрия аннексировала Боснию и Герцеговину, тем самым предупредив любые претензии их жителей на конституционные привилегии. Болгария объявила о своей полной независимости, провозгласив принца Фердинанда «царем болгар» — в стиле средневековой Болгарской империи. Крит заявил о своем решении объединиться с Грецией. Дух национализма оказался крепче османизма.

17 декабря 1908 года султан Абдул Хамид проехал по улицам города — согнутая, съежившаяся фигура в пальто с посеревшим лицом — на первое заседание нового турецкого парламента, собравшегося там же, где раньше, у фонтана Знаний, на месте старого здания сената Византии. Депутаты парламента делились примерно поровну между турками и другими подданными султана, причем комитет располагал большинством мест. Председателем сената стал Ахмед Риза, первый председатель комитета в Париже. В своей речи по случаю открытия, которая была прочитана вслух, султан говорил, что он прервал работу предыдущего собрания, потому что его народ еще не созрел для конституционного правления. Теперь же, когда усовершенствование образования людей привело к рождению всеобщего желания восстановить это правление, он без колебаний возобновил действие конституции, «несмотря на тех, кто придерживался противоположных взглядов и мнений на этот счет». Султан подтвердил «абсолютное и неизменное решение править в соответствии с конституцией». С благоразумной лестью он пригласил всех депутатов на банкет во дворце Йылдыз, выпив вместе с Ахмедом Ризой воды из своего собственного святого источника. После этого Ахмед Риза был практически убежден, что султан честно намеревается править как конституционный монарх.

Очень скоро он лишился иллюзий. Силы реакции мобилизовались. Их политическим центром было Общество Мухаммеда, которое твердо стояло за правление священного закона и клерикальных доктрин ислама. Выступая против любых либеральных реформ, общество обращалось со страниц своего печатного органа, называвшегося «Вулкан», к наиболее консервативным, религиозным элементам в парламенте и к рядовому составу вооруженных сил. У общества хватало сторонников из числа недовольных — легионы уволенных шпионов султана, должностных лиц и дворцовых слуг.

В начале апреля 1909 года войска Первого армейского корпуса подняли в Стамбуле мятеж, изгнали своих офицеров и строем вышли на площадь перед зданием палаты депутатов, где они потребовали восстановления действия священного закона. Их ряды были пополнены большой толпой религиозных и прочих экстремистов, повторявших требования солдат и кричавших «Долой конституцию!», «Долой комитет!». И это действительно было их политической целью. Войска и демонстранты толпой хлынули в палату. Депутаты-юнионисты бежали, великий визирь подал в отставку, а его преемник сформировал новый кабинет министров, из которого были исключены члены комитета. Абдул Хамид милостиво простил мятежников и согласился на их просьбы. Одновременно, как бы подводя итог его правлению, беспорядки в Адане и других частях Киликии вновь привели к массовому убийству нескольких тысяч армян.

Началась контрреволюция. Как только известие о ней достигло Салоник, комитет предпринял решительные и быстрые действия в защиту конституции. В Стамбул было направлено подразделение Третьей армии под командованием энергичного генерала Махмуда Шевкет-паши, с Ниязи и Энвером в числе сопровождающих его офицеров и с молодым, многообещающим офицером по имени Мустафа Кемаль в качестве начальника штаба. Это была «армия освобождения». Пока войска Шевкет-паши окружали столицу, депутаты от обеих палат парламента прибыли в Сан-Стефано, где в качестве Национальной ассамблеи ратифицировали приказы, составленные лично генералом, как воплощающие волю народа. Генералу было необходимо объявить военное положение, наказать мятежников и сократить численность стамбульского гарнизона.