Антон Антонов-Овсеенко - Портрет тирана

…Полковник, покачиваясь на коротких ногах, смотрел мутными тазами на поляков. Они стояли перед начальством по стойке «смирно», люди-скелеты, в серых телогрейках, а начальник крыл их густым «рассейским» матом.

— Мало я вас в Катынском лесу пострелял!..

Я был в том бараке и слышал это сам.

Со дня Катынского Злодеяния прошло сорок лет. До сих пор советским людям не ведома правда.

Ошибаются те, кто полагает будто Сталин был глубже и сложнее Гитлера (Конквест). Личность Сталина достаточно примитивна. Его образованность — одна видимость, игра в интеллигентность. Впрочем, Гитлер считал его начитанным человеком.

Сталин о Гитлере высказывался менее лестно — в беседах с Иденом и Рузвельтом, во время войны. Гитлер, по мнению Сталина, хотя и не лишен способностей, но некультурен и суеверен.

Пожалуй, в отношении «культурности» они стоили друг друга, Адольф и Иосиф.

Сталин был хитрей Гитлера. Хитрей и коварней. В жестокости он тоже не знал себе равных.

«Он жесток как зверь, но подлость у него человеческая» — сказал о нем Гитлер [215] С. Буварин. .

Сталин был старше Гитлера на десять лет и превосходил его опытом политической борьбы. Мнение, будто Сталин более сведущ в области военного искусства, ошибочно. Сталин-стратег был отменно бездарен.

Не следует думать, будто диктаторы были людьми не от мира сего. Сталин собственноручно высаживал березки на берегу озера Рида, в горной Абхазии. Гитлер возился с любимой овчаркой, даже на фронт брал ее с собой. В отличие от Сталина он выезжал в действующую армию часто, и далеко не всегда навязывал свои некомпетентные решения генералам.

Не откажешь Гитлеру и в мужестве. О трусости Сталина сказано довольно. Гитлер считал его «настолько осторожным человеком, что если у него в руках будет пистолет, а у его противника только нож, то он все равно нападет на него только на спящего» [216] С. Буварин. .

Удивительная проницательность!..

Незадолго до нападения на Советский Союз Гитлер сказал приближенным:

«Когда я завоюю Россию, поставлю правителем Сталина, конечно, под немецким контролем, потому что никто лучше его не умеет обращаться с русским народом» [217] С. Буварин. .

В этой шутке заложен серьезный смысл.

Жил в те годы в России известный ученый, профессор церковного права Владимир Николаевич Бенешевич, отмеченный самим Римским папой. Бенешевич, один из немногих чудом уцелевших «старорежимных» ученых, переписывался с немецкими коллегами. Однажды он получил из Берлина письмо с непременной концовкой «Хайль Гитлер!». Как тут быть? Профессор посоветовался с кем надо и послал ответное деловое письмо, которое закончил кличем — «Да здравствует товарищ Сталин!»

Да, они нашли друг друга, Иосиф Сталин и Адольф Гитлер. И могли бы полюбовно поделить Земной шар.

Да вот, — не судьба…

Год 1904.

«Шапками закидаем!» — так началась война с Японией. Кончилась она падением Порт-Артура и гибелью эскадры.

В 1939 году шапками решили закидать Финляндию. «До драки не хвались, недолго и без головы остаться». Сталин вряд ли слыхал эту финскую пословицу. А если бы услыхал, что с того?

Более полумиллиона красноармейцев сложили свои головы на Карельском перешейке. Своей головой Сталин не рисковал никогда.

Но и года не прошло, как Ворошилов провозгласил:

— Мы будем воевать малой кровью!

— Красная Армия будет бить врага на его территории!

— Летать быстрее всех, выше всех, дальше всех!

Эти обещания-лозунги оказались столь же эфемерными, как и остальные лозунги эпохи сталинщины. Привольно леталось «мессершмитам» в советском небе с первых дней войны.

В речи перед выпускниками военных и военно-морских академий 5 мая 1941 года генсек намекнул, что если война и начнется, то не ранее 1942 года. Он искренне верил, что схватил судьбу за рукав и может не торопясь закончить подготовку к ней будущей весной.

Предупреждения о близком нападении сыпались со всех сторон — точные, достоверные. И не только от Зорге и немецкого посла. Но Сталин знал, что армия не готова к войне. Значит… Гитлер подождет. Советский народ мог не беспокоиться, было же обещано:

«Ни одной пяди чужой земли мы не хотим, но и своей земли, ни одного вершка своей земли не отдадим никому»…

Задабривая Гитлера щедрыми поставками, Сталин надеялся создать запас времени.

Чем бы это еще умилостивить фюрера? И Сталин распорядился немедленно закрыть в Москве дипломатическую миссию Югославии, а заодно посольства оккупированных немцами Норвегии, Дании, Бельгии, Греции. И еще один шаг вразрез с партийными доктринами во вред государственным интересам: Сталин признал пронацистское правительство Рашида Али Гайлани в Ираке.

Затем глава правительства устроил театральное представление на Казанском вокзале. 13 апреля на родину отъезжал министр иностранных дел Японии Мацуока. Только что был заключен договор о дружбе с Японией. Сталин явился на вокзал (случай чрезвычайно редкий) и на виду у всех сердечно обнял немецкого посла графа фон Шуленбурга: «Мы должны оставаться друзьями, и вам надо все сделать для этого», — сказал на публику Сталин.

Следующая мизансцена — в духе провинциальной мелодрамы. Сталин увидел полковника Кребса, военного атташе Германии: «Мы с вами останемся друзьями при любых обстоятельствах!»

И под занавес — Мацуока в объятиях товарища Сталина. Японскому министру генсек сказал: «Мы тоже азиаты».

Воистину так.

Сталин панически боялся немецкого вторжения. И когда оно началось, закрылся дома. Политбюро делегировало к нему Молотова, он вернулся ни с чем. Тогда на квартиру пришли все малые вожди. Хозяин бледный, растерянный открыл наконец дверь и попятился… Он думал, что члены ПБ пришли его арестовать… На другой день генсек бросил Москву и скрылся на даче.

Он бежал, не объяснившись с подручными, не сказав ни слова своему народу. Пришлось выступить по радио Молотову. Он сокрушался по поводу вероломства Гитлера: «Советское правительство со всей добросовестностью выполняло все условия договора», германское правительство не могло предъявить ни одной претензии к СССР. (В узком кругу подручный № 1 обронил: «Мы этого не заслужили…») Молотов закончил призывом к народу — объединиться «вокруг нашего Великого Вождя Сталина».

В 1929 году, отвечая на приветствия по случаю пятидесятилетия, Сталин обещал народу отдать все свои силы и даже кровь — «каплю за каплей» — во имя и т. д…

Ни крови его, ни жизни война не потребовала, — всего лишь обыкновенного мужества. Но и его не оказалось.

«Великий Вождь» праздновал труса.

Лишь две недели спустя Сталин начал приходить в себя. 3 июля он выступил на радио, а 12 июля принял иностранных представителей. На совещании в Ставке он появился впервые в середине июля. А сама Ставка, ее состав во главе с беспомощным «маршалом» Тимошенко? Кроме покорности, лакейской угодливости, чем эти люди привлекли Хозяина? Кому подчинялись, что решали?