Кирилл Столяров - Палачи и жертвы

Едва ли Берия, Меркулов, Влодзимирский и Церетели размышляли о том, что законно, а что нет. Раз сам товарищ Сталин приказал тайно ликвидировать кого–то, значит, у него были бесспорные основания. А всякого рода бумаженции вроде ордеров на аресты или решений «троек» — это простые формальности, за которые цепляются только буквоеды. Главное — не рассуждать, а вовремя выполнить приказ и донести об исполнении. Тогда страна оценит тебя по достоинству. И страна оценивала героев — за выполнение особых заданий Лев Емельянович Влодзимирский и Шалва Отарович Церетели получили ордена

Красного Знамени, а Вениамин Наумович Гульст был выдвинут на пост заместителя народного комиссара внутренних дел Эстонии.

12 мая 1954 года Комитет государственной безопасности при Совете Министров Грузинской ССР отправил на Лубянку письмо следующего содержания:

«Нашими органами с 1925 года, с некоторыми перерывами, активно разрабатывается как буржуазный националист и агент бывших немецких разведорганов писатель Гамсахурдиа Константин Семенович, 1892 года рождения.

В ходе агентурной разведки установлено, что Гамсахурдиа на всем протяжении Советской власти в Грузии проявил себя непримиримым буржуазным националистом, открыто насаждающим националистические взгляды среди окружающих и протаскивающим их в своих произведениях.

Имеющимися у нас оперативными и следственными материалами Гамсахурдиа изобличается как поддерживающий с 1913 года тесные связи с германскими разведорганами, вербовавший по их заданиям агентов и собиравший для них сведения шпионского характера вплоть до 1936 года. Массовый разгром всякого рода антисоветско–националистических формирований в Грузии, произведенный нашими органами, пресек шпионскую деятельность Гамсахурдиа в связи с арестом завербованной им агентуры.

В последующем получены лишь отрывочные данные оперативной слежки и литерных мероприятий, подозрительные на связь с английской разведкой, что проверить пока не удалось.

Гамсахурдиа К. С. во всех когда–либо существовавших на территории Грузии нелегальных организациях всегда играл руководящую роль.

Он же проходит по показаниям вскрытой и частично ликвидированной в 1947 году нелегальной антисоветской организации «Комитет независимой Грузии» — Готуа Л. и Гозалишвили Г. — как участник этой организации, намечаемый на пост министра иностранных дел в составе будущего национального правительства Грузии.

За свою антисоветскую деятельность Гамсахурдиа неоднократно арестовывался нашими органами в 1922, 1924 и 1926 годах, однако, благодаря покровительству врагов народа, как это выясняется теперь, его освобождали из заключения.

Несмотря на наличие весьма серьезных компр–материалов на Гамсахурдиа, он в течение многих лет пользовался покровительством у бывшего руководства НКВД Грузинской ССР, а затем и ЦК Компартии Грузии, когда там руководящие посты занимали враги народа.

Об этом свидетельствуют многочисленные агентурные данные и материалы литера «Н» (справка по этим материалам прилагается).

В связи с тем, что ныне арестованные по делу врага народа Берия — Рапава и Шария лично оказывали свое покровительство Гамсахурдиа и знали о благосклонности к нему врага народа Берия, просим Вашего ходатайства перед руководством Комитета госбезопасности при Совете Министров СССР о их допросе вокруг известных нам фактов преступной связи Гамсахурдиа с приспешниками врага народа Берия и с ним лично…»

В приложенной к письму справке объемом

15 страниц машинописного текста содержался так называемый «компромат»:

«…Источник Особого отдела УГБ НКВД Грузии „Квишхеты“ 2 августа и 10 октября 1936 года сообщал:

«Гамсахурдиа очень доволен своим приемом у Л. П. Берия. Он говорит, что 13 июля Л. П. беседовал с ним очень долго… и обещал всякую поддержку. На вопрос Л. П. — почему Гамсахурдиа прорабатывает руководящих работников по поводу М. Горького и другим вопросам — он, Гамсахурдиа, по его словам, убедил и внушил Берия, что грузинские писатели должны уважать и ценить первым долгом самих себя и свое достоинство…

По его словам, Берия во всем с ним согласился и обещал ему сделать через ЦК КП(б) Грузии спецпостановление об издании всех его произведений… Руководство НКВД знает об этом, при встрече с Л. П. Берия присутствовал Рапава…

„Это дает мне возможность спокойно и достойно продолжать свою работу, — заявил Гамсахурдиа. — Нужна сейчас только здравая литература, нужно воспитание молодежи и внедрение в нее национального духа“».

О близком знакомстве Гамсахурдиа с бывшим наркомом внутренних дел Грузии Рапавой свидетельствуют также имеющиеся в архивном агентурном деле «Шовинисты» рапорта бывшего зам. начальника 2 отделения Секретно–политического отдела НКВД ГССР Микава от 22 марта и от 16 апреля 1942 года.

Источник «Августовский» 11 октября 1937 года сообщил, что в беседе с ним Гамсахурдиа сказал: «Лаврентий Павлович столько сделал для меня хорошего, другой бы вместо него не оставил бы меня на воле. Много раз он спасал меня, и за это я должен крепко его отблагодарить…»

По сообщению источника «Консул» от 31 июля 1939 года, в беседе с ним Гамсахурдиа сказал: «Ежов требовал моей головы, но Лаврентий Павлович меня спас…»

По сообщению источника «Юрина» от 31 января 1940 года, в беседе с ней — «Гамсархудиа возмущен предельно тем, что партбюро Гослитиздата вмешалось в дело издания его книги и рецензирует. „Кто они такие? — восклицал Гамсахурдиа. — Меня Берия принимает, меня Шария знает. Берия за то, чтобы печатать эту книгу (речь идет о книге «Детство вождя»)“».

Источник «Маяковский» в сообщении от 25 сентября 1940 года указывает, что зав. редакционным сектором Гослитиздата Евгенов в разговоре с ним сказал: «Константин Гамсахурдиа надоел всем нам, каждое свое дело он связывает с именем Л. П. Берия… и даже в деле издания этой книги угрожает мне именем Берия… (речь идет о книге „Десница великого мастера“)».

По сообщению источника «Шмидт» от 10 февраля 1941 года, Гамсахурдиа, оставшись наедине с Шалва Нуцубидзе, стал говорить с ним о назначении Берия наркомом внутренних дел СССР:

«Гамсахурдиа: Нет, все же это плохо, что Л. П. не будет иметь отношение к госбезопасности.

Нуцубидзе: Ты чего–то боишься?

Гамсахурдиа: Бояться–то я не боюсь. Но и приятного будет мало. Подумай, кто–нибудь из новых людей набрел на наши дела. Ведь они, наверное, лежат там где–то на полке.

Нуцубидзе: Ну и что?

Гамсахурдиа: И заинтересовался — на каком таком основании эти люди освобождены? Дайте сюда раба божьего. И вот нас с тобой опять потянут. Вот что может случиться.