Андре Моруа - История Германии

В Пруссии за перестановкой фигур на европейской шахматной доске с надеждой наблюдал один человек. Это был Бисмарк. С 1861 года он был самым влиятельным советником нового прусского короля, Вильгельма I, сделавшего его в 1862 году премьер-министром и министром иностранных дел. Бисмарк играл в открытую, заявляя о своей враждебности по отношению к либеральным парламентариям: «Не речами и решениями большинства будут разрешены главные вопросы современности, а железом и кровью» . Для него не существовало ничего, кроме интересов Пруссии. А поскольку Австрия давно соперничала с Пруссией, он желал ее ослабления. Для укрепления Пруссии ему нужна была война — войны. Чья сила, того и право. Главное — чтобы армия была сильная, а правота — это не так важно. Не обращая внимания на общественное мнение, на парламент, Бисмарк вместе с начальником Генерального штаба Хельмутом фон Мольтке и военным министром Эмилем фон Рооном готовит новый военный закон, который позволит ему в трехнедельный срок поставить под ружье пятьсот тысяч человек — самую мощную армию в Европе.

Не будь Бисмарка, Германия, может, и стала бы тогда либеральной страной. Король Вильгельм I был готов отречься от престола. Однако Бисмарк, наперекор всему, продолжал настаивать, что армия — это святое, что она не может зависеть от голосования в парламентской ассамблее, которая не должна вмешиваться во внешнюю политику государства и смещать правительства. Этой доктрине яростно воспротивились либералы при поддержке кронпринца, женатого на старшей дочери королевы Виктории, и университетских кругов, выступавших за ведение политики в английском духе. Но Пруссия — не Англия. Более феодальная, более милитаризованная, она была готова взвалить на себя честолюбивую бисмарковскую политику. Поражение немецких либералов в 1862 году ознаменовало собой начало упадка западной цивилизации и постепенное превращение Европы в совокупность военных лагерей.

Император Вильгельм I. Фотография Райхарда и Линднера. 1884

Для того чтобы массы приняли эту жесткую систему, нужны были победы, а значит — войны. Бисмарк развязал целых три, одна серьезнее другой. Для того, кто хочет подраться, всегда найдется подходящая потасовка. Проблема герцогств Шлезвиг и Гольштейн относилась к тому роду спорных пограничных вопросов, для которых не существует идеального решения. На них заявляли свои права Дания и Германский союз. Австрия с Пруссией были против присоединения их к Дании. Та же готова была удовольствоваться одним Шлезвигом, где часть населения говорила по-датски, а Гольштейну предлагала дать независимость. Однако при одной мысли о разделе герцогств вся Германия возопила от ужаса, а Франкфуртское собрание поддержало герцога Августенбургского в качестве их суверенного правителя, невзирая на Лондонский договор, предоставивший его отцу компенсацию за отказ от престола. Бисмарку, стремившемуся заполучить новые территории для своего господина, прусского короля, а не для молодого герцога с либеральными взглядами, до всего этого не было никакого дела.

Покушение на Бисмарка 8 мая 1866 г. Иллюстрация из юбилейного сборника, посвященного Бисмарку. 1915

Дания была захвачена и в 1864 году, по Венскому мирному договору, вынуждена уступить оба герцогства и Лауэнбург в придачу Пруссии и Австрии в совместное владение. Однако такой кондоминиум не был жизнеспособен. В 1865 году в Гастайне было условлено, что Австрия будет управлять Гольштейном, Пруссия — Шлезвигом, а Лауэнбург перейдет в исключительную собственность Пруссии. Это была первая добыча Бисмарка. Но ему хотелось большего, он жаждал войны с Австрией. Прежде всего надо было изолировать ее политически. Проще простого. Поддержкой России Пруссия заручилась еще тогда, когда Бисмарк занял нейтральную позицию в «польском вопросе». Наступательно-оборонительный союз с Италией был заключен благодаря обещанию вернуть ей Венето. Что касается Наполеона III, ему достаточно было намекнуть (на словах — не письменно) о возможных компенсациях — например, в виде прирейнских земель или Бельгии (а вот об этом его самого вынудили написать, что впоследствии дало возможность переполошить Англию и королеву Викторию, всегда горячо встававшую на защиту своего дядюшки Леопольда).

Напрасно Австрия пыталась с 1863 года восстановить «великую Германию»; Пруссии нужна была «Германия маленькая» — своя собственная, без Австрии. «Нет такого народа — германского! — писал Бисмарк в 1865 году. — Цель нашей политики — вобрать Германию внутрь Пруссии и таким образом сделать Пруссию Германией». Его государь Вильгельм I пребывал в нерешительности, считая войну против Австрии братоубийственной. Семья умоляла его не слушать «злого гения Пруссии». Все германские государства были против войны. Ее желал один Бисмарк, человек с железной волей. «Я подвел коня к краю рва, — говорил он о своем короле, — теперь он должен прыгнуть!» Мольтке и Роон были с ним согласны. Более удачного момента не найти: мобилизация в Пруссии проходит в два раза быстрее, чем в Австрии; прусское вооружение — лучшее в мире; строительство железной дороги завершено; Наполеон III ввязался в глупейшую войну в Мексике. Вооруженная старыми шомпольными ружьями и не имеющая союзников Австрия, сознавая свою слабость, решает вынести свой спор с Пруссией относительно управления герцогствами Шлезвиг и Гольштейн на рассмотрение бундестага и требует частичной мобилизации союзной армии. Пруссия усматривает в этом предложении нарушение Гастайнского договора и вводит в Гольштейн войска. Братоубийственная война началась.

Памятник императору Вильгельму I в Кёльне. Фотография конца XIX — начала XX в.

Сражение у Находского замка 27 июня 1866 г. Рисунок Карла Рехлина-младшего

Позже Мольтке скажет: «Война 1866 года состоялась не из-за угрозы существованию Пруссии, не по воле народа. Эта война была давно задумана и заранее подготовлена, правительство сочло ее необходимой не для завоевания территорий, а для обеспечения прусской гегемонии в Германии…» Честно сказано. Война продлилась всего шесть недель. Австрии пришлось сражаться на два фронта: против Пруссии и против Италии. Северогерманские государства выступили на стороне Пруссии, большинство южногерманских — на стороне Австрии. Эта короткая военная кампания показала искусство прусского Генштаба, умело использовавшего железные дороги в военных целях и действовавшего с особой точностью. Решающее сражение состоялось при деревне Садова (Кёниггрец) 3 июля 1866 года. Оно было нелегким, но завершилось полной победой.