Алексей Тимофеев - Русский фактор. Вторая мировая война в Югославии. 1941–1945

Вскоре произошла еще одна драматическая история, описанная в мемуарах капитана П.А. Михина, командира 1-го дивизиона 1028-го артиллерийского полка. Михину было всего 23 года, но в Красной армии он служил с 1941 г., что придавало его молодости еще большую уверенность в своих силах и правоте. В то время 52-я дивизия, куда входил 1028-й артполк, наступала по направлению к г. Кралево. Дивизион Михина наступал вместе с 431-м стрелковым полком вдоль северного берега Западной Моравы по направлению к селу Богданье, параллельно два других полка 52-й дивизии наступали вдоль южного берега Западной Моравы по направлению к г. Трстеник, в котором уже не было немцев, а город освободили четники. В своих воспоминаниях, опубликованных спустя шестьдесят лет, Михин воспроизвел формулировки, запавшие в его голову еще в молодости, и отметил, что город «обороняли местные фашисты — четники Драже Михайловича».

В ходе наступления дивизион оставил в пятистах метрах позади себя железнодорожный мост, ведущий через реку в Трстеник. Вдруг к Михину, «не обращая внимания на сильный пулеметный огонь… подполз… мужчина в гражданской одежде… небольшого роста, чернявый, лет под сорок». Он назвался партизаном и на вопрос о численности своего отряда признался, что у него всего двадцать человек, но, если «друг капитан» ему поможет, то он возьмет сам город Трстеник. Когда Михин выразил в этом сомнение, партизан объяснил ему, что в Трстенике засели четники, которое испугаются после первого залпа [927].

Михин обернулся к Трстенику и к своему удивлению, увидел мирный городок, перед которым были укрепления, несколько орудий и пулеметов, причем все это не было подготовлено к бою — оружие не замаскировано, у шалашей сушилось белье. Это очевидно контрастировало с поведением немцев, отчаянно защищавших село Богданье перед позициями 431-го полка. На вопрос Михина о причинах такого спокойствия у гарнизона Трстеника партизан тут же объяснил, что-де это наглость вследствие того, что его оборона знает, что у партизан нет артиллерии. Михин решил помочь «освободить Трстеник» и одним залпом подчиненных ему орудий уничтожил всю незащищавшуюся позицию, не вступавшую с ним в бой. После залпа советской батареи «притаившиеся… в кустах югославские партизаны, увидав результаты стрельбы, возрадовались, как дети, — они прыгали, кричали, визжали». Сразу же на зданиях Трстеника в воздухе появились белые флаги. Капитан Михин, пятеро советских солдат и двадцать партизан двинулись через мост в Трстеник и вошли в город. «Там, у церкви… на площади уже выстроены четники — югославские фашисты, их человек двести, немцев… ни одного». Михин приказал четникам разоружиться, а потом увидел перед собой группу четнических офицеров, приближавшихся к нему. Михин решил, что они идут сдаваться в плен, и тут же поспешил собрать трофеи — отобрал у командира четников плечевую кобуру с браунингом, после чего, «довольный» своей храбростью, вернулся к своей батарее, не забыв доложить начальнику полка, что «освободил Трстеник». После этого Михин быстро ушел на другую сторону реки, а в город вошли части 52-й дивизии, причем впереди опять были части 16-го ошсб, который вновь записал в свой актив еще один «освобожденный город» [928]. До глубокой старости Михин оставался уверен, что Бог «хранил» его во время его «геройского освобождения» Трстеника и разоружения командующего вражеского гарнизона [929].

С другой стороны, тайной останутся возникшие в результате этих событий мысли и чувства офицеров и бойцов ЮВвО, ожидавших прихода «русских союзников» и получавших в те дни инструкции следующего содержания: «… 15 октября 1944. Свободные Сербские горы. Командиру VI батальона II Трстеникской бригады. Сразу же пошлите ваших людей с приказом, чтобы город завтра вышел на дорогу с цветами и флагами по возможности и приветствовал союзную Русскую армию и нашего короля. Армия пойдет по главной дороге. Всем призывникам приказать, чтобы они завтра безусловно и срочно явились в расположение своих частей, так как, вероятно, мы выступим с Богом до наших границ с Италией, Венгрией и Германией. Союзная Русская армия 14 октября вошла в Крушевац и братски была встречена армией и народом сербским, которые после долгого рабства встречали их как освободителей. Все улицы были украшены нашими и союзными флагами, объятиям и приветствиям не было конца. Также сегодня вечером, около двадцати одного часа, русские союзники прибыли и в Стопаню, где наши силы начали борьбу с немцами, где шестьсот немцев были убиты, а наши захватили огромные трофеи: оружие и так далее. С верой в Бога, за Короля и Отечество. Да здравствует Король Петр II! Да здравствует Дража, да здравствуют союзники!» [930]

Неудачные попытки контактов между ЮВвО и РККА продолжались и далее. Наиболее заметный инцидент произошел на этот раз в зоне боевых действий 93-й стрелковой дивизии, которой командовал полковник С.В. Салычев. Вот как рассматривалось происходившее с официальной точки зрения в донесении разведотдела 68-го стрелкового корпуса от 19 октября 1944 г. «В районе Чачака и Приевора бригада четников, численностью в две тысячи двести человек, перешла на сторону Красной армии и ведет борьбу с немцами. По данным четников, в Кралеве находился корпус четников в три тысячи человек, который ведет борьбу с немецкими войсками…» [931]Похожая информация существует и в официальных донесениях ЮВвО: «…командующий Первого и Второго равногорского корпусов капитан Ракович вступил в бой с немцами у Чачака и Кралева. Когда подошли русские войска, Ракович продолжил эту борьбу в сотрудничестве с ними…», «22.X. Ракович в окрестностях Чачака и под командованием русских участвует в наступлении на Чачак…». [932]

Ясно, что это нападение четников на немцев не было случайным. Лишь «после приближения войск Красной армии ЮВвО вступает в бой против немцев в отчаянном желании обеспечить таким образом политическое будущее движению» Д. Михайловича [933]. Хотя информация о неуспехе попытки полковника Кесеровича и разочаровала командиров корпусов ЮВвО, однако долина Западной Моравы на пути следования левого фланга 57-й армии взорвалась восстанием в мелких городках и населенных пунктах против немцев, которые еще недавно чувствовали себя там совершенно спокойно. Эту внезапность хорошо описал один из бывших бойцов РОК А. Полянский. «Осенью 1944 г. части 3-го и 4-го полка Корпуса вместе с немецкими частями проводили операции против “красных” в районе Чачака. В то же время борьбу с ''красными'' вели и четники, сконцентрированные в районе городка Ужичка-Пожега, который находится примерно в тридцати километрах от Чачака. Четники координировали свои действия с нашими войсками, держали постоянную связь с немецким командованием, которое руководило операциями, и много раз получали помощь как боеприпасами и оружием, так и посылкой воинских частей им на подмогу». В середине октября к немецкому генералу, коменданту г. Чачак, прибыли курьеры из г. Ужичка-Пожега — «представители четников, которые принесли убедительную просьбу своего воеводы о помощи. Воевода сообщал, что на него движутся крупные силы партизан, которых он сам не может остановить, и поэтому просит, чтобы ему послали один отряд. Во исполнение этой просьбы в ночь с 15-го на 16 октября в Ужичку-Пожегу вышел отряд, который состоял из 2-й роты 3-го полка, взвода тяжелых пулеметов и минометов… Ничего не подозревая, наш отряд маршевой колонной вошел в город и остановился на центральной площади… но он оказался в ловушке. Все выходы с площади заняли толпы четников, вооруженных тяжелыми и легкими пулеметами…». Отряду РОК пришлось сдать оружие, после этого у солдат отняли ценные вещи, часы, обувь и отпустили их назад, в Чачак. Воспоминания о подобных метаморфозах четников сохранились и у других соратников А. Полянского [934].