Екатерина Гончаренко - По своему обычаю [Формы жизни русского народа]

Мы вправе сделать на основании сказанного вывод, что артель имеет на членов и воспитательное влияние, влияние лучшее того, которое может оказывать капиталистическое предприятие на группу наемных рабочих: в первом случае влияние сильно потому, что каждый вносит в него долю своего «я», каждый участвует в создании склада артельной жизни; во-вторых, оно всегда неизмеримо слабее, так как исходит от одного лица, не связанного с группой ни единством общественного положения, ни привычками, ни воззрениями, ни даже (часто) пониманием интересов.

Источник : Исаев А. А. Артели в России; Ярославль: Тип. Губ. правл., 1881.

Точные указания на артели не восходят далее XIV столетия. Но было бы ошибочно предполагать, что артельная форма, союзы людей одинакового общественного положения, сходных по телесной силе и крепости, по преследуемым целям, по равенству прав каждого из участников, были неизвестны предыдущим векам. Обширность страны, ее пустынность, несовершенство технических приемов, невозможность успехов в единоличной работе побуждали наших предков к образованию союзов, способных облегчить каждого члена в достижении его жизненных целей. Слабое развитие хозяйственной деятельности, трудность удовлетворить потребности в состоянии оседлом вызывали то непрерывное движение, которое является отличительной чертой первых веков в истории нашего государства и которое не вполне закончилось и до сего дня. Это движение, расселявшее славяно-русских все дальше и дальше на юг, север и восток обширной страны, имело характер то мирной земледельческой колонизации, то военных набегов. Группы, оставлявшие родные уголки в надежде на обильную добычу, наталкивались в своем движении на финские племена и оттесняли их.

Немногочисленность этих подвижных групп, труды и тягости походной жизни, преграды, поставленные на пути широкими реками, дремучими лесами и топкими болотами, опасности среди туземного враждебного населения побуждали участников к теснейшему сплочению. Все должны были в равной степени нести на себе тягости походной жизни, все — переплывать потоки, прокладывать тропу по неведомым лесам, все — терпеть и голод, и жажду, и стужу, и зной. Успешно могло быть движение этих групп только при условии, что все члены проникнуты сознанием важности общего дела, что всякий готов бодро переносить лишения, что беда, обрушившаяся на одного, встретит дружный отпор всех. А такое условие могло быть выполнено только в том случае, если бы все участники смотрели друг на друга как на равных, товарищей, братьев. И это начало равенства, проявляясь в одинаковых тягостях, лежавших на членах, полагается в основание и при распределении выгод, извлеченных из предприятия. Раздели члены захваченную добычу не поровну — и мир сменился бы враждой, группа распалась бы и погибла в неуспешной борьбе с природой или с враждебными туземцами. Но равенство в правах отнюдь не исключало в среде членов группы сознания, что каждый труд должен быть вознагражден соразмерно с его количеством и качеством. Если права членов и были равны, то это объясняется возможностью для каждого выполнять те обязанности, которые лежали на всех товарищах, подбором в каждую группу людей, приблизительно одинаковых и по крепости тела, и по бодрости духа. Но, помимо равенства членов, для успешного достижения цели было необходимо и другое условие: был необходим определенный план действий, которому бы следовала вся группа. При равноправности как основании общения все члены должны были принимать участие в выработке плана. Но, даже и в малочисленной группе, не все могут с одинаковой уверенностью развить все подробности предприятия: различие в возрасте, степени опытности, бывалости делает некоторых более способными руководителями. Раз эти качества признаются за лицом всеми участниками — оно получает в их глазах авторитет руководителя. Совет руководителя особенно ценен при создании плана действий, при указании, куда и как идти. Но этим не ограничивается значение авторитета; когда создан план действий, нужно блюсти за его исполнением, нужно установить известную дисциплину. И выбор брода для перехода реки и тропы в неведомой местности, и руководство в набеге, и установление начал в сношениях с новым встреченным племенем — все это требует направляющей руки. Естественно, что вся группа переносит эти обязанности на члена, признанного наиболее опытным и искусным. Наконец, при всем единодушии между участниками неизбежны от времени до времени нарушения общего порядка со стороны того или другого. Нарушение членом общего порядка вызывает противодействие всех и выражается в приговоре нарушителя к известной каре. Вождь знает по опыту лучше других, какая карательная мера наиболее действительна, какая может скорее послужить для наказанного хорошим уроком и впредь удержать и его, и других от нарушения общего права. Поэтому группа часто возлагает на вождя обязанность определять меру взыскания или же, удерживая за собой это право, делает вождя исполнителем своих приговоров. Таким образом, во главе группы стоит лицо, облеченное исполнительной, а нередко и судебной властью, атаман, ватажок. Существование атамана не остается без влияния и на хозяйственную сторону жизни группы. Все члены имеют равные обязанности, а потому пользуются и равными правами; но равенство, обусловливаемое подбором лиц, более или менее сходных, не подавляет в участниках сознания о необходимости вознаграждать каждого соразмерно с его трудом. Это сознание проявляется прежде всего в тех правах, которые при разделе добычи группа отводит атаману. Он несет наравне с другими тягости похода, он работает мышцами столько же, как и остальные члены; но, сверх того, на нем лежат обязанности, не известные его товарищам: поставленная цель руководит каждым его шагом; он согласует действия каждого с общим планом, предупреждает правонарушения, заботится о всех, — словом, на его долю выпадает духовная работа, которую только в небольшой степени исполняют его товарищи. В результате — он трудится больше других. И вот, следуя побуждениям чувства справедливости, группа уделяет иногда атаману из общей добычи большую долю, чем рядовым членам дружины. Но вместе с тем дружина была всегда настороже. Атаман был поставлен ею во главе в силу общепризнанных его качеств. Избрав его, дружина сохраняла право и сменить своего вождя, а в случае его недобросовестности даже подвергнуть его каре. Вызванная к жизни определенной целью, группа расходилась, как скоро поставленная цель была достигнута.

Если я на первых же страницах главы, отведенной истории артелей, говорю об образовании этих союзов для набегов, то едва ли впадаю в противоречие с определением, данным мною союзам этой формы. Артель всегда преследует, главным образом, хозяйственную цель. Но и эти воинственные группы видели в набеге только средство, которое, доставляя добычу нападающему, способно обогатить его. Многочисленность во всех грубых обществах удальцов, не расположенных к мирному усидчивому труду, вызывает частое образование таких групп, для которых война служит работой, взятие добычи — производством новых ценностей. Постоянное общение между членами таких групп устанавливало тесную связь между всеми хозяйственными интересами участников: производство — захват добычи — было общим делом; совместным необходимо должно было быть и потребление.