Вадим Каргалов - Народ-богатырь

Жажда добычи вела монгольских ханов в тысячекилометровые походы, через пустыни и лесные чащи. Жажда обогащения гнала рядовых воинов на ощетинившиеся копьями и мечами укрепленные города, заставляла рисковать жизнью в кровопролитных битвах. Воины Чингиз-хана и их военачальники были не «степными рыцарями», воюющими за «возвышенные цели», как их пытаются представить некоторые зарубежные историки, а соучастниками обыкновенного грабежа, пусть грандиозного по своим масштабам, охватывающего целые страны, но от этого не менявшего нисколько своей сущности.

Но беспрестанные завоевательные войны в конечном счете губительно сказались и на судьбе самого монгольского народа. Они в итоге стали главной причиной длительного политического, экономического и культурного упадка Монголии. Сотни тысяч монгольских воинов, оказавшихся в Китае и в Индии, в Иране и на Волге, в половецких степях и в Крыму, теряли связь с родиной, растворялись в массе завоеванных народов, утрачивали даже родной язык. Многие из этих воинов погибли в трудных походах и кровопролитных сражениях. А огромные богатства, добытые ценой крови простых воинов, быстро растрачивались паразитической феодальной верхушкой. В результате Монголия на несколько веков отстала в своем развитии даже от стран, ставших жертвами монголо-татарских опустошительных погромов.

Завоевательные походы монгольских ханов, продолжавшиеся с небольшими перерывами больше столетия, начались сразу же после образования Монгольского государства.

В 1207 г. монголы приступили к завоеванию племен, обитавших к северу от реки Селенги и в верховьях Енисея. В результате этих походов ханы захватили районы, богатые железоделательными промыслами, что имело большое значение для вооружения войска. В том же году Чингиз-хан завоевал тангутское государство Си-Ся в Центральной Азии. Тангутская конница пополнила ряды монгольского войска.

В 1209 г. монголо-татары вторглись в страну уйгуров (Восточный Туркестан) и подчинили ее себе. Под власть Чингиза попали многие народы Южной и Центральной Сибири: киргизы, буряты, ойроты и другие. Ими тоже пополнялось монгольское войско.

В 1211 г. Чингиз-хан предпринял широкое наступление на Китай и на третий год войны овладел Пекином. Многочисленное войско китайских богдыханов, военачальники которого считали себя носителями непревзойденной военной мудрости, оказалось бессильным против быстрых монгольских всадников.

Следующий удар был направлен на государства Средней Азии, куда Чингиз сам повел 200-тысячное войско. Отряды хорезм-шаха Мухаммеда, не принимая генерального сражения, рассредоточились по укрепленным городам, и монголо-татары разбивали их по частям. В Самарканде, имевшем большой гарнизон и запасы продовольствия, против завоевателей выступило только пешее городское ополчение; городская же знать предпочла сдаться на милость врага. Местные властители сдали без боя и Бухару, где находился 20-тысячный гарнизон и многочисленное ремесленное население, взявшееся за оружие в момент опасности. Без боя захватили монголо-татары и сильную крепость Мерв.

Народные массы Средней Азии оказали завоевателям упорное сопротивление. Несмотря на предательство правящей феодальной верхушки и полную неспособность хорезм-шаха Мухаммеда организовать сопротивление, крестьяне и горожане храбро сражались с коварным врагом. Много сложено сказаний о Тимур-Малике, который с отрядами храбрецов, неожиданно нападая на завоевателей, неоднократно разбивал их полки и уходил от преследования, чтобы снова неожиданно обрушиться на врагов. Народы Средней Азии много раз поднимались против завоевателей, но их восстания жестоко подавлялись монгольскими ханами. За три года войны (1219–1221 гг.) здесь погибли сотни тысяч людей, в огне пожаров сгорели города и кишлаки, были разрушены сложные ирригационные системы, уничтожены многие выдающиеся памятники архитектуры и искусства. Из городов Средней Азии завоеватели массами уводили в свои степи искусных ремесленников. Цветущая страна превратилась в пустыню, покрытую пеплом пожаров.

Завоевав Среднюю Азию, монголо-татары вплотную подошли к границам Восточной Европы. Завоевательные планы монгольских феодалов были поистине безграничны. Своему старшему сыну, Джучи, Чингиз-хан, как свидетельствует персидский историк Рашид-ад-Дин, повелел «отправиться с войском завоевать все области Севера, то есть земли Ибир-Сибир, Булар, Дешт-и-Кипчак, Башкирд, Русь и Черкес, и подчинить их своей власти». Но при жизни Чингиз-хана эта широкая завоевательная программа не была осуществлена. Основные силы монгольских ханов вели войны в Китае, Центральной и Средней Азии. В Восточную же Европу был предпринят в 1222 г. только разведывательный поход.

Тридцатитысячное войско, возглавляемое Джебэ и Субудаем, через Северный Иран двинулось в Азербайджан, «совершая, по своему обыкновению, избиение и грабеж во всяком месте, которое попадалось на пути». Затем наступила очередь Грузии, народ которой оказал упорное сопротивление завоевателям: грузины, «снарядив войско, приготовились к бою». Военная хитрость помогла монголам одержать победу. «Когда они (монгольские и грузинские войска. — В. К. ) сошлись друг с другом, Джебэ с 5000 человек скрылся в засаде, а Субудай с войском выступил вперед. При первом столкновении монголы показали тыл, а грузины пустились в погоню. Тогда Джебэ вышел из засады, монголы окружили их и в один миг убили 30 тысяч грузин». Рашид-ад-Дин, видимо, значительно преувеличил потери грузинского войска, однако монголы добились серьезного успеха. Но грузинский народ продолжал борьбу, укрепившись в горных районах. Тогда монгольское войско, не вступая в затяжную и сулившую мало успехов войну, покинуло Грузию и пошло дальше на север, к Дербенту. Так как беспрепятственный проход через Дербент, запиравший дорогу на север по побережью Каспийского моря, был невозможен, монгольские военачальники опять пустились на хитрость. Они послали послов к дербентскому Ширван-шаху с предложением: «Пришли несколько человек, чтобы нам заключить мирный договор». Шах выделил для этой миссии десять старейшин. Одного монголы убили, а остальным сказали: «Если вы укажете дорогу через это ущелье, то мы пощадим вам жизнь, если же нет, то вас также убьем!» Из страха за свою жизнь старейшины указали тайный путь завоевателям. Монголо-татары прорвались в земли Северного Кавказа.

Аланские племена, населявшие эти места, призвали на помощь половцев и «сообща сразились с войском монголов; никто из них не остался победителем». Предстояла новая битва, исход которой трудно было предугадать. И снова монголам помогло коварство. Они предложили половецким вождям: «Мы и вы — один народ и из одного племени, аланы же нам чужие. Мы заключим с вами договор, что не будем нападать друг на друга, и дадим вам столько золота и платья, сколько душа ваша пожелает, только предоставьте их (аланов) нам!» Половецкие вожди согласились. Монголы действительно «прислали много добра» и позволили им беспрепятственно уйти. Наутро «монголы одержали победу над аланами, совершив все, что было в их силах по части убийства и грабежа». Однако половцы не успели воспользоваться монгольским золотом, полученным за предательство. Когда они, «полагаясь на мирный договор, спокойно разошлись по своим областям, монголы внезапно нагрянули на них, убивая всякого, кого находили, и отобрали вдвое больше того, что перед тем дали». Этими словами Рашид-ад-Дин закончил описание военных действий монгольского войска Субудая и Джебэ на Кавказе.