Александр Музафаров - 11 мифов о Российской империи

2. Пороховая бочка империи

К началу 1917 года Петроград представлял собой весьма сложный в социальном и политическом отношении город. Здесь был многочисленный рабочий класс (столичный промышленный район давал 12 % от промышленного производства страны). В мирное время его сдерживала гвардия. Но сейчас она была на фронте. А в гвардейских казармах было расквартировано 160 тысяч запасных солдат. Многие из них надели военную форму впервые в жизни. Мало кто из них понимал, за что идет эта неслыханно долгая война. Офицеров было крайне мало — по два-три человека на батальон. Почему солдат собрали здесь? Потому, что здесь были казармы, полигоны и железные дороги, чтобы быстро доставить их к месту боев. Опасность концентрации в столице вооруженных, но слабомотивированных и плохо дисциплинированных людей не осознавалась.

Войсками Петроградского округа командовал генерал Сергей Семенович Хабалов. Первый и последний раз он был на поле боя во время Русско-турецкой войны 1877–1878 годов. Долгое время был начальником военного училища, занимал управленческие должности. Лидерскими и военными качествами не обладал и сложности ситуации понять не мог. Почему именно он был назначен командовать войсками в Петрограде? Потому что все боевые генералы были нужны на фронте.

Столичная полиция, численность которой не превышала 1200 человек, не могла самостоятельно контролировать город в случае проблем, а войска были ненадежны. Город представлял собой пороховую бочку, готовую взорваться от малейшей искры.

3. В ночи работали масоны…

О заговорах в российской элите написано в последнее время весьма много. Затрагивалась эта тема и в нашей книге. Однако историкам так и не удалось обнаружить связи заговорщиков с начавшимися в конце февраля 1917 года волнениями в столице, быстро переросшими в бунт и уличную стихию. Некоторые исследователи справедливо указывают, что заговорщики из числа элиты, строившие планы отстранения государя от власти, менее всего были склонны выпускать на свободу уличную стихию.

Однако полностью отрицать связь между этими группами тоже неверно. Пафосные речи оппозиционных депутатов в Государственной думе, перепечатываемые столичными газетами. Сплетни и клевета на царскую семью, ползущие из аристократических и даже придворных салонов, — все это подрывало авторитет верховной власти, так важный именно в России с ее небольшим государственным аппаратом. Можно поверить искренности Павла Милюкова, когда он в своих мемуарах пишет, что был против атаки на власть в годы войны, но объективно его речи «Глупость или измена?» были именно такой атакой и способствовали революции не менее, чем агитация революционеров.

В свою очередь, уличный бунт повлиял на заговорщиков. Неизвестно, решились бы они перейти к активным действиям сами по себе, но удержаться от того, чтобы воспользоваться ими, они не смогли и не захотели. В результате государственная власть в Петрограде и в ставке была парализована не только вследствие грандиозного бунта, но из-за действий оппозиции. Уже очень скоро лидеры оппозиции поймут, какую ошибку совершили, но будет поздно — открытую плотину стихии разрушения обратно закрыть невозможно.

4. Революционеры или убийцы страны

Нашему современнику крайне сложно понять, кто такие были революционеры начала XX века, потому что в современном нам обществе таких людей практически нет. Не понимают мотиваций своих предшественников даже нынешние поклонники революции. Потому и упорно спорят с фактами, пытаясь возродить большевистский миф об отсталости и дряхлости Российской империи. Революционерам же того времени до этих недостатков или достоинств не было никакого дела. Они стремились не исправить проблемы существующего государства или общества, а уничтожить их и учредить на руинах новое, свое.

Сейчас порой забывается, что научно-технический прогресс во второй половине XIX — начале XX века шел семимильными шагами и буквально на глазах людей менял облик планеты и жизнь человека. Железные дороги и пароходы радикально упростили коммуникации. Появилась первая система мгновенной связи — телеграф (а за ней и телефон), человечество научилось летать по небу, а автомобили разогнались до 200 километров в час. И, что важнее, чудеса техники стали доступны не только государствам и элитным слоям общества, но и обществу в целом. Выше мы уже упоминали о победном шествии по России швейных машинок, керосинового освещения, электрического транспорта в городах и т. д.

Никогда еще в истории человечества не стоял так высоко авторитет ученых, инженеров, людей науки. Обществу казалось, что наука может все. Это не могло не сказаться и на политических движениях. Созданное Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом учение о коммунизме объявляло себя основанным на научных принципах. Фраза: «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно», вызывавшая смех уже в позднесоветские годы, изначально говорила о научных основах марксизма.

Людям казалось, что стоит перестроить жизнь на научных основаниях, как все социальные проблемы будут решены и наступит всеобщее благоденствие. Ради торжества этого земного рая требовалось разрушить весь старый мир, а уж затем…

Целью революционеров был не банальный приход к власти, не решение отдельных конкретных проблем государства и общества, а всеобщее переустройство мира на новых, разработанных Марксом принципах. И дух эпохи позволял им надеяться на поддержку самых радикальных групп населения.

Не «вековечная отсталость» России, не «жестокость эксплуатации» трудящихся были стимулом деятельности революционеров, а стремление — раз и навсегда осчастливить человечество. Эта идея носит откровенно религиозный характер и была, по сути своей, формой новой религии, но называлась популярным в те годы словом «наука».

Отметим еще одно обстоятельство — революционеры не стремились сокрушить именно Россию. Их целью был весь мир, ибо Маркс учил, что коммунизм должен быть только всемирным.

В годы Первой мировой войны революционные ячейки работали в самой благоприятной для себя среде — среди рабочих и солдат запасных полков. В их агитации умело сочетались антивоенные и утопические мотивы, в которые так хотелось верить людям, оказавшимся в непривычной и сложной ситуации.

Какой из этих факторов стал решающим? Ни один из них сам по себе, ни даже все они вместе взятые не делали революцию неизбежной. Они говорили о сложности положения страны и общества, но не более того. Вспышка мятежа в столице была искрой, которую бросили в пороховую бочку. Но не всякая искра вызывает взрыв и не всякий взрыв переходит в катастрофу.

Все ли было сделало властью, чтобы спасти Россию от революции? Иные современные мыслители, вооруженные волшебной силой послезнания, пишут целые рецепты того, как и что надо было делать накануне 1917 года и в сами роковые дни. Но многие предлагаемые ими решения основаны на социальных технологиях, разработанных много позднее. И разработанных именно на уроках русской революции.