Игорь Зимин - Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью.

К исследованиям привлекли ведущих врачей Придворной медицинской части. В рапорте врачей от 23 декабря 1848 г. констатируется, что в воде, находившейся в резервуарах и трубопроводах, «не найдено… ни свинца, ни меди и никаких вредных для здоровья примесей… ни малейших следов присутствия свинца… свинцовые трубы покрываются тончайшей пленкой, которая подобно лаку, защищает его от дальнейшего окисления…». [1537]Тем не менее, врачи, страхуясь от случайностей, рекомендовали «свинцовые резервуары заменить железными… каждый год при ревизии Придворной аптеки производить и химическое исследование воды, которую снабжается Зимний Дворец». [1538]Тогда же в Зимнем дворце установили водоочистительную машину. [1539]

На какое-то время эти меры позволили обеспечить должные санитарные требования, но город стремительно рос, и качество воды продолжало ухудшаться. В июле 1862 г. 35 человек нижних чинов лейб-гвардии Измайловского полка, несших караульную службу в Зимнем дворце, внезапно заболели. [1540]В качестве главной причины массового заболевания рассматривалась и версия о недоброкачественной невской воде. И хотя анализы не выявили никаких отклонений в ее составе, было принято решение о полной замене всех свинцовых труб на железные. [1541]

В 1868 г. в Зимнем дворце все-таки отказались от использования невской воды для питья и кухни. Для «кухонных» и повседневных целей начали использовать воду, которую получали через городскую водопроводную сеть, поскольку она подвергалась очистке. [1542]Тем не менее, невский водозабор сохранили и даже модернизировали. Закачиваемая через него невская вода использовалась, прежде всего, для различных хозяйственных нужд.

К 1860-м гг практика химических анализов воды в Зимнем дворце стала традицией. Но изменение политической ситуации вокруг дворца диктовало уже иные причины для анализов состава воды. И, прежде всего, это были соображения обеспечения должной безопасности императорской фамилии. [1543]

Особую актуальность проблема санитарного контроля за состоянием питьевой воды приобрела в конце XIX в., в связи с общим ухудшением санитарного благополучия Санкт-Петербурга. Качество воды тогда было настолько неудовлетворительным, что даже в Дворцовом ведомстве это приводило к трагедиям, непосредственно затрагивающим престиж императорской фамилии. После традиционного торжественного обеда, устроенного для Георгиевских кавалеров в Зимнем дворце 26 ноября 1895 г., погибло 63 человека, причем заболевшие «умирали так быстро, другие же так скоро переходили в алгидную форму, что… их не успели даже опросить». [1544]

Тогда немедленно образовали комиссию, которую возглавил лейб-медик Ф. А. Рощинин. Члены комиссии осмотрели все помещения Зимнего дворца, где находились с момента прибытия Георгиевские кавалеры, тщательно проверили воду во всех кранах дворца. Проведенные анализы позволили исключить воду, как фактор заражения, хотя «она по анализу дала огромный процент органических веществ». Комиссия пришла к выводу, что причиной трагедии стали рыбные блюда, подававшиеся на празднике, способ приготовления которых не выдерживал «самой снисходительной критики».

Для того чтобы избежать повторения трагедии, не только усилили санитарный надзор на дворцовой кухне, но и оснастили все раковины дворца фильтрами Пастера, состоявшими «из небольших цилиндров (вершков 9–10 высоты) с пористыми фаянсовыми трубками, проходя через которые вода под напором освобождалась от механических примесей». [1545]Более того, в декабре 1910 г., накануне приезда Двора в Зимний дворец там установили «фильтры Беркефальда» [1546]на всех водопроводных кранах дворца, автоматические кипятильники воды привели «в беспрерывное состояние», кухню обеспечили фильтрованной и кипяченой водой «не только для питья». [1547]

Таким образом, санитарный контроль за состоянием поступающей в императорские резиденции воды постоянно ужесточался. Главной целью этих модернизаций было обеспечение максимальной санитарной безопасности императорской фамилии.

Когда в 1762 г. Екатерина II стала хозяйкой «каменного Зимнего дома», т. е. Зимнего дворца, то близ ее покоев устроили баню, состоявшую из нескольких комнат, включавшую парную, обшитую липовыми досками, и мыльню. Подчеркну, что императрица, приняв православие, восприняла и все русские традиции, в том числе и обычай еженедельной бани.

Со временем в Зимнем дворце появилось несколько бань. По традиции, «мужские» бани размещались в подвалах, а «женские» на первом, служебном, этаже. Так, баню императрицы Елизаветы Алексеевны оборудовали на первом этаже северо-западного ризалита, а баня Александра I в подвале, под баней супруги. Эти работы велись под руководством архитектора И. Е. Старова.

Э. П. Гау. Ванная императрицы Марии Александровны. 1850 г.

Э. П. Гау. Ванная императрицы Александры Федоровны. 1870 г.

Если обратиться к бане Александра I, то, судя по перечню проведенных работ, это было роскошное помещение, выполненное в «дворцовом формате». Так, кроме парилки, обшитой липовым деревом, ванны из «дикого камня» (т. е. гранита) и пола, выложенного шлифованными мраморными плитами, там имелись и вполне жилые помещения. Живописец Петр Скотти выполнил «живопись во всех комнатах, ванной и лестнице». В бане на подвальных окнах имелись зеркальные стекла, на стенах установили многочисленные зеркала и поставили стеклянные ширмы. В бане можно было работать, поскольку имелся стол с «гранено-хрустальной» чернильницей, дюжина стульев, диван, бронзовая люстра, ситцевые и коленкоровые занавеси. Кроме этого, мебельщик Генрих Гамбс поставил кровать, шкафы, комод и стол. [1548]Все эти ванные и бани уничтожил пожар 1837 г.

В XIX в. на половине императрицы Александры Федоровны – жены Николая I, архитектор А. П. Брюллов спроектировал Ванную (зал № 670 [1549]) в стиле мавританско-испанской архитектуры. На акварели Э. Гау видна роскошная комната, у одной из стен которой находилась мраморная ванна с двумя кранами. В описании возобновленного Зимнего дворца об этом помещении говорилось, как о небольшой комнате «около 13,5 аршин в длину и не более шести в ширину», в котором сосредоточена «вся роскошь гренадских мавров», с мраморной углубленной ванной под самым зеркалом, где из кранов «бьет хрустальным ключом горячая или холодная вода, сперва в огромную раковину, а из нее каскадами в ванную». [1550]Расходы на сооружение этого помещения шли в смете «отдельной строкой» и обошлись казне 42 000 руб. [1551]