Владимир Лота - За гранью возможного. Военная разведка России на Дальнем Востоке. 1918-1945 гг.

Американцы всячески охмуряли чунцинского диктатора. Они подарили ему личный самолет. Чан Кайши получил в свое распоряжение самые современные лимузины. Когда Китай вел трудную войну против Японии, вторгшейся в его пределы, а китайский народ страдал от голода и отсутствия лекарств, Чан Кайши под Чунцином расширял свое дачное имение, где строились виллы по лучшим американским стандартам.

Когда Япония стала активно готовиться к войне против Китая, Чан Кайши начал еще больше укреплять свои связи с США и Англией, демонстрируя их, пытался, видимо, охладить захватнический пыл японцев. Лидед гоминьдана даже решил продемонстрировать свое духовное единство с американцами. Он женился на представительнице семьи Сунов — Сунн Мейлин. Она воспитывалась под сильным американским влиянием, и Чан Кайши принял методистское вероисповедание, которому следовала его молодая супруга. «Срединная империя» в лице Чан Кайши обрела, таким образом, лидера «христианского типа».

Но Чан Кайши вел двойную жизнь. На людях он проповедовал христианские заповеди, а сам любил жизнь во всем ее многообразии — славу, деньги, женщин. В отсутствие своей супруги он проводил время в обществе молоденькой мисс Чен, что вызывало тихий ропот среди миссионеров, которые закрывали глаза на поведение прирученного ими диктатора. В американской политике Чан Кайши использовался только для одной цели — укрепления влияния США в Китае. Выбор был сделан, и, как оказалось, на долгие годы.

Агрессивные действия японцев в Маньчжурии доставляли беспокойство не только советскому руководству. Действиями японцев были в первую очередь обеспокоены Чан Кайши и его американские покровители. Американцы хотели обострить отношения между СССР и Японией, что развязывало бы им руки в Китае. Чан Кайши, ориентируясь на США, тем не менее вел и свою политическую игру, которая была направлена на обострение японо-американских отношений. И это ему в какой то степени удавалось делать через американцев, которые окружали гоминьдановского лидера и его супругу.

Среди американских приверженцев распространения христианской религии в Китае был и молодой публицист и писатель Эдгар Сноу. Он поддерживал идею распространения американского влияния в Китае и был противником усиления позиций Японии в этой стране. В 1933 году Сноу написал работу, которую назвал «Дальневосточный фронт». В ней Сноу писал, что, по его мнению, «Америка движется в направлении войны с Японией…». Эта мысль скорее всего была «подарена» писателю самим Чан Кайши. Разжигая американо-японские противоречия, Чан Кайши, несомненно, преследовал свои политические цели, одна из которых была укрепиться в качестве единственного лидера великого Китая.

Читателям своей работы Эдгар Сноу внушал мысль о большом значении США для Китая. Поданным этого писателя, в Китае в 1927 году несли службу 5670 солдат и офицеров армии США, китайские прибрежные воды бороздили 44 американских корабля, в 1933 году на китайский берег высадился дополнительный воинский контингент в составе 3027 американских солдат и офицеров. Все это было необходимо для защиты интересов американских компаний, действовавших в Китае. Среди них были — «Стандарт ойл оф Нью-Йорк», «Техас ойл», «Форд», «Дженерал моторе» и другие.

Модель действий американцев понял Яков Бронин. Она была проста — первыми приходят миссионеры, затем появляются «бостонские купцы» с наркотиками, потом в стране обосновываются представители крупных экономических компаний, интересы которых уже необходимо защищать с помощью пушек, самолетов и американского военно-морского флота.

Интересы американского военного ведомства при правительстве Чан Кайши представлял аппарат военного атташе, одним из сотрудников которого был офицер Дж. Стилуэлл. Вскоре этот военный дипломат стал генералом, в 1942 году — главнокомандующим союзными войсками на китайско-бирманско-индийском театре военных действий, начальником штаба Чан Кайши. В годы Второй мировой войны в руках Дж. Стилуэлла окажутся основные рычаги военной стратегии США в Китае.

В годы революции китайцам, которые боролись за социальную справедливость, независимость и территориальную целостность своего государства, оказывали помощь «красные миссионеры». Они, в основном, прибыли из Советского Союза. Среди них были дипломаты и представители Коминтерна. Помогали китайским коммунистам и советские военные советники. Это был один из первых опытов оказания интернациональной помощи, который будет также активно использоваться во время гражданской войны в Испании. Среди советских советников в Китае были Василий Иванович Чуйков (1927–1929 гг.) и Павел Семенович Рыбалко (1934–1936 гг.), ставшие впоследствии маршалами Советского Союза. Советники находились при штабе Китайской красной армии, действовавшей в районах, где власть принадлежала лидерам коммунистического движения, одним из руководителей которых в 1933–1935 годах уже был Мао Цзэдун [158] Мао Цзэдун (1893–1976), китайский политический и государственный деятель. В 1920 г. примкнул к коммунистическому движению. В 1923–1925 гг. и с 1928 г. — член ЦК КПК. С 1928 г. — политкомиссар 4-го корпуса китайской Красной армии. С 1931 г. — председатель ЦИК и Совнаркома Китайской советской республики. В 1934–1936 гг. — один из руководителей перебазирования Красной армии на северо-запад страны. В 1935 г. вошел в состав Секретариата ЦК и фактически занял пост руководителя Военного Совета ЦК. В 1954–1959 гг. — председатель КНР и председатель Государственного комитета обороны КНР. Как председатель ЦК КПК являлся главнокомандующим вооруженными силами. .

Сведения о положении в Китайской красной армии и в советских районах Китая «Абрам» получал от сотрудника резидентуры, который действовал под псевдонимом «Эдуард».

«Абрам» был активным, целеустремленным и трудолюбивым разведчиком. В некоторой степени его даже можно назвать фанатиком, который увлеченно добивался реализации задач, поставленных перед ним Центром. Он работал много, не позволял себе расслабляться, максимально подчиняя себя разведывательной деятельности. Он часто увлекался разработкой новых оперативных замыслов, и эта увлеченность была второй его ахиллесовой пятой.

Резидент не любил тех сотрудников, которые пытались работать вполсилы или нарушали требования конспирации. В резидентуре «Абрама» было два радиста. Один из них нарушил требования конспирации. «Абрам» доложил о проступке радиста в Центр и потребовал его незамедлительно заменить. Сделать это было непросто. Москва и Шанхай находились далеко друг от друга. Центр рекомендовал «Абраму» провести с провинившимся радистом воспитательную беседу и оставить в Шанхае. Аргументы Центра не убедили «Абрама». Он добился своего — отправил провинившегося радиста во Владивосток.