Виктор Драчук - Дорогами тысячелетий. О чем поведали письмена

Прежде чем приступить к рассказу о том, как была дешифрована египетская письменность, остановимся немного на принципах ее построения.

Это было в основе своей идеографическое письмо, которое отражало каждое понятие при помощи отдельного рисуночного знака — иероглифа, что в переводе с греческого означает «священный знак». Иероглиф был конденсатом, сгустком удивительной изобретательности, наблюдательности человека.

Внутри системы письма выделялись три вида знаков.

Идеограммы, изображающие чувственно воспринимаемые предметы.

Или чувственно воспринимаемые действия.

Абстрактные понятия могли изображаться описательным способом.

Фонетические знаки, которые также употреблялись для передачи понятий абстрактных. Такие знаки «присваивались» понятиям на основе омонимии: слова, звучащие сходно, но разные по смыслу, обозначались одинаковыми значками. Именно сходно, а не одинаково, поэтому слова «рот» и «род» могли обозначаться одним значком. В таких случаях египтяне не заботились о полном тождестве.

«Ключевые знаки», или «детерминативы», о чем мы уже рассказывали, имели очень важное значение, хотя и не произносились. Они различали омонимы, изображавшиеся одним знаком. Подавляющее большинство египетских знаков имеет детерминативы. Например, детерминатив рода: после мужского имени или обозначений мужчин ставится знак, изображающий сидящего человека, и, напротив, после женских имен и различных обозначений женщин ставится знак, изображающий женщину. Детерминатив стран отмечается ограниченным участком земли, времени — солнечным диском, различных видов деятельности — ударяющая рука, отвлеченных понятий — рукописный свиток.

Эти знаки позволяли египтянам письменно фиксировать мысли, избегая двусмысленностей.

Теперь о расположении знаков. Направление письма не было строго установлено. Слева направо, как пишем мы, египтяне редко выводили знаки. Больше им нравилось писать справа налево. Но чаще всего они размещали знаки столбиком сверху вниз. Причем столбцы следовали справа налево.

Имена и названия писали «ребусным» способом. Однако эти записи лишены гласных. Число и размещение гласных, сочетание их с согласными большей частью остается неизвестным.

В египетской речи были односложные слова, состоящие из одного согласного и гласного, но, поскольку гласный звук при записи не отмечался, получалось египетское письмо похожим на буквенное. Но это представление обманчиво. Человек того времени не умел членить свою речь на слоги и звуки и потому не осознавал подобные слова как буквы.

Мы назвали египетский письменный знак иероглифом. Это не совсем точно, вернее, понятие несколько сужено. Дело в том, что египтяне использовали три вида письма: иероглифическое, иератическое и демотическое.

Иероглифика применялась для монументальных надписей. Иероглифы в первую очередь привлекали внимание чужестранцев. Строгие и торжественные начертания их столетиями вызывали священный трепет. Недаром в представлениях многих они были связаны с чудодейственной силой, с какими-то откровениями о смысле жизни, со способностью воздействовать на окружающих.

Иератика , или книжное письмо, отличалась более простым начертанием знаков, несколько утратила свой рисуночный характер. Она выработалась при нанесении знаков на папирус и употреблялась для светских книг и переписки. Религиозные тексты также писали иератикой. Древнейший памятник иератического письма относится приблизительно к 3000 году до нашей эры.

Демотика (от греческого слова «демос» — народный), или скоропись. Она оформилась примерно в VIII веке до нашей эры путем дальнейшего упрощения начертания знаков. Первоначально применялась в деловой переписке. Позже ею пользовались для записи литературных произведений и научных трудов.

Египтяне любили высекать надписи на стенах пирамид, скульптур, саркофагов. Но для бытовых целей нашли удачный материал для письма — папирус. Он изготавливался из нильского тростника.

Самой удобной формой книги из папируса, материала ломкого, хрупкого, был свиток. Писали на папирусе палочкой или кисточкой, обмакнув ее в черные или оранжево-красные чернила.

Иероглифы оставались загадкой на протяжении многих веков. Гипотез, предположений, догадок здесь хватало. Иероглифы не письмо, говорили одни, это скорее всего астрологические знаки. Иероглифы, утверждали другие, это обыкновенный орнамент, который жрецы выдавали доверчивым грекам за письмо. Третьи полагали, что иероглифы — магия жрецов… Священные знаки… Отражение египетской мифологии. А один немецкий ученый вполне серьезно утверждал, что иероглифы — результат работы каких-то особенных улиток-камнеточцев…

И все же исследования не прекращались.

В давние времена из Египта в Рим завезли обелиски, покрытые иероглифами. Их изучением занялся в XVII столетии иезуит А. Кирхер. Иероглифы он расшифровать не мог, но некоторые его мысли пригодились египтологам. А. Кирхер первый понял, что без знания коптского языка, происходившего от древнеегипетского, нельзя расшифровать иероглифы.

За их разгадку дружно взялись после находки Розеттского камня. Много потрудился над текстами крупный французский востоковед С. де Саси. Он сначала глубоко занялся изучением демотического текста и опознал в нем те группы знаков, которые соответствовали встречающимся в греческом тексте именам Птолемея Епифана, Александра и других. Однако дешифровать иероглифы С. де Саси не смог и объявил публично: «Проблема слишком запутана и научно неразрешима».

Но С. де Саси оказался подлинным ученым: свой скептицизм он не навязывал другим. Напротив, поняв свое бессилие, он отослал копию шведскому археологу Д. Окербладу, который занимался коптским языком.

Д. Окерблад горячо взялся за работу. Ему, как знатоку классической и восточной филологии, удалось самостоятельно опознать и прочесть в демотическом тексте все собственные имена из греческой части, а также некоторые египетские слова (храм, греки и др.). Но, как и С. де Саси, Д. Окерблад не учитывал факт опущения гласных в египетском языке. К тому же он считал, что демотическое письмо воспроизведено буквенными знаками, а иероглифы передают только слова и понятия. Эта неправильная посылка и завела ученого в тупик.