Дарья Наленч - Пилсудский [Легенды и факты]

Резко критиковалась и церемония вручения жезла. «На Замковой площади, — писал один из противников Первого Маршала Польши, — при демонстративном отсутствии маршала Сейма и председателя Совета министров вручили маршальский жезл Юзефу Пилсудскому генерал и солдат. Не знаю, отдавали ли организаторы себе отчет в более глубоком значении способа, с которым было обставлено это вручение. Но апологеты писали ясно и восторженно, что это армия, минуя Сейм, присваивает Юзефу Пилсудскому звание маршала. Так вот, признание права объявить кого-то сегодня «Первым Маршалом» ведет к признанию впоследствии права объявить кого-то другого императором». Май 1926 года показал, что эти слова оказались пророческими, хотя голову выразителя интересов армии не украсила корона.

Обстоятельства присвоения Пилсудскому звания маршала представляли собой всего лишь один из сигналов, свидетельствующих о том, что гармоничные вначале отношения Начальника с Сеймом начали явно портиться. Связанное с этим разочарование очень быстро проявилось в частной, доверительной переписке. В направленном 21 августа 1919 года письме генералу Шептыцкому [100] Станислав Мариан Шептыцкий (1867–1950) — генерал, руководитель Польских легионов в 1916–1917 годах, в 1918 году возглавлял Генштаб Польской армии, в 1923 году — военный министр, в 1923–1926 годах — инспектор армии. Автор работы «Литовско-белорусский фронт. 10 марта 1919—30 июля 1920» (1925). Пилсудский писал: «Берегу сильнее всего армию, ее организации и ее использование от вмешательства в эти дела нынешнего Сейма, с его не установленным большинством, вытекающими отсюда интригами и мелкой борьбой партий, с их часто личными интересами». А ведь с момента, когда он появился на улице Вейской и заявил, что с этих пор Сейм «будет единственным хозяином своего отчего дома», прошло всего шесть месяцев.

С течением времени тон антипарламентских высказываний обострился. Ибо депутаты все активнее домогались власти над страной, тем самым значительно ограничивая сферу деятельности Начальника. Она дополнительно сократилась с момента, как он после окончания войны перестал выполнять функции верховного главнокомандующего.

Мирная стабилизация еще больше ускорила этот процесс. Смелее подняли голову противники, особенно эндек и, которые до этого терпели власть Начальника, считая, что их время еще не настало. «Если бы мы создали правительство, — писал в феврале 1920 года Роман Дмовский, — допустим, во главе со мной, мы бы Польшу могли погубить.

1) Не забывайте, что мы живем в революционную эпоху, которая какое-то время еще продлится. А мы не революционеры… 2) Нас ненавидят все революционные течения, которые против нас отмобилизовались бы сильнее и вели бы более яростную борьбу, чем против правительств, созданных Пилсудским…»

Однако по мере нормализации обстановки в стране компромисс, а вместе с ним и его выразитель становились ненужными. Атаки правых усиливались. Впрочем, не только в печатной и устной пропаганде, а прежде всего в Сейме, являющемся в то время основной политической ареной конкуренции. Конфликт, хотя его еще маскировали каноны учтивости и вежливости, стал секретом полишинеля. Каждый знал, что страх перед Пилсудским склонил недружески настроенное к нему большинство парламента к дальнейшему ограничению компетенций главы государства в принятой 17 марта 1921 года конституции [101] Мартовская конституция 1921 года носила буржуазно-демократический характер, приняла республиканскую форму государства и парламентарно-кабинетный строй. Сейму и Сенату принадлежала высшая законодательная власть в стране, президенту и правительству — высшая исполнительная власть. Провозглашались независимые суды и широкие права граждан, которые на практике были ограничены. Это был шаг вперед в политическом развитии нации. . И настоящей пощечиной Маршалу стала содержащаяся в основном законе оговорка, что президент не может осуществлять верховное командование во время войны.

В этих баталиях Пилсудский не только получал удары, но и наносил их сам. Это он вызвал в июне 1922 года правительственный кризис и сделал все, чтобы показать, что парламент в его нынешнем виде не в состоянии нести на своих плечах ответственность за судьбы государства. Для достижения этой цели он даже нарушил свой прежний принцип — не критиковать Сейм публично.

Во время одной из встреч, 12 июня, он бросил в лицо депутатам слова, тут же подхваченные поддерживающей его печатью: «Господа, вы стали двойственным существом, правительством и источником законов. Такое состояние ненормально и длится оно, к сожалению, слишком долго, но из этой двойственности должны вытекать и последствия. Пока эта двойственность существует, мы не придем к нормальному состоянию». Намек, что его может восстановить только усиление исполнительной власти, был сформулирован чересчур прозрачно.

За недоброжелательными для парламента словами последовали дела. Начальник отказался поручить сформировать кабинет Войцеху Корфанты [102] Войцех Корфанты (1873–1939) — силезский политический деятель, член христианской демократии, один из руководителей Силезских восстаний. Противник Пилсудского. В 1923 году — премьер-министр. В 1930 году оказался в Брестской тюрьме. С 1934 года — в эмиграции. В 1939 году вернулся в Польшу. , выдвинутому на пост премьер-министра правоцентристским большинством парламента. В ответ противники Пилсудского решили отстранить его от занимаемой должности и 26 июля внесли предложение о вотуме недоверия, констатировавшее, что «Начальник государства Юзеф Пилсудский своим неуважением прав Законодательного сейма, пренебрежением жизненными государственными интересами и углублением противоречий и межпартийной борьбы причинил государству невосполнимый моральный и материальный ущерб».

Это была уже не партизанская война, имеющая целью призвать к порядку строптивого, но в целом нужного партнера. Конфликт приближался к черте, за которой не было возможности отступления. Об этом свидетельствовала острота обвинений правых. «Пан Юзеф Пилсудский, — писала 29 июля 1922 года «Мысль народова», — забастовал на посту Начальника государства. Вначале это была итальянская забастовка. Пан Пилсудский позволял, чтобы жизнь государства шла своим чередом, и лишь отказывался участвовать в ней, хотя и был обязан действовать. «Не мешал» пану Пшановскому [103] Стефан Пшановский (1874–1938) — инженер-механик, в 1918 году — министр снабжения в правительстве, созданном Регентским советом. в создании правительства, дал письменное обязательство «не мешать» в этом и пану Корфанты.

Но своего обещания он не сдержал, ибо отказался поставить свою подпись, то есть помешал созданию правительства пана Корфанты. Итальянская забастовка превратилась в полную в сочетании с саботажем. Саботировав правительство пана Корфанты, пан Пилсудский обратился к последнему оружию социалистов — черной забастовке. Губит Польшу, чтобы вынудить большинство нации пойти на уступки. Сам не исполняет обязанностей Начальника государства и никого к их исполнению допустить не желает. Так батраки во время черной забастовки не доят, не чистят и не кормят живую скотину, а одновременно не позволяют никому этого делать. Пусть скот болеет и погибает, либо пусть хозяин фольварка [104] Фольварк — помещичье хозяйство, небольшая усадьба. уступит… Ни пан Пилсудский, ни его приспешники не хотят чувствовать себя хозяевами этого фольварка, заинтересованными в его развитии. Они являются лишь одураченными социалистической доктриной батраками этого фольварка и поэтому объявили черную забастовку, радуясь нищете людей, их голоду и беспомощности, банкротству казны, ибо такое состояние, ухудшающееся со дня на день, может принести им временную пользу…»